«Вот так и моя Наталья сразу же уснула, когда я первый раз ее оттрахал», — подумал Жаков, лежа на койке и поглядывая на нового постояльца в своей каюте.
… В голове, как быстро несущиеся кадры, промелькнули картинки вручения кортика и лейтенантских погон, слезы матери и добродушная ухмылка отца Натахи, когда они провожали молодую чету, убывающую на Дальний Восток.
Вскоре в далеком поселке, куда закинула военная судьба молодого офицера, многие узнали, что у красавицы Наташи отец адмирал, а у ее маленького мужа, пожалуй, самый большой член в гарнизоне. Первой напросилась на знакомство соседка по площадке светловолосая Люся, жена лейтенанта Прошина, инструктора по комсомолу при политотделе базы. Они быстро сошлись характерами, и Жаков, если не находил жену дома, то знал, что ее всегда можно найти у миловидной соседки, бросающей на него томные, призывные взгляды. Жаков это заметил сразу, опыта в женских взглядах ему было не занимать, но откуда бабы узнали про его здоровенный член, для него оставалось загадкой. А «ларчик» открывался просто. Быстро став подругами, Наталья и Люси (так просила называть себя соседка, приклеив Наташе имя «Натали»), стали делиться самыми сокровенными секретами, одним из которых был размер члена у мужа Натали.
 — Ты знаешь, — жаловалась Натаха, — он своим «Бревном» скоро меня в могилу загонит.
 — Да что ты?! Здоровенный член — мечта каждой бабы, — парировала та.
 — Каждой, да не мне…
 — Как это? — не поняла подруга.
 — Представь, что тебе туда вставляют каждую ночь каталку, которой ты тесто раскатываешь. У меня узкий вход и «Киска» мелковата. Максимум, что она может принять, так это сантиметров восемнадцать, а у него целых двадцать пять. После такой бурной ночи любви я трое суток еле хожу, а ему хоть бы что: только и знает шуровать своим поршнем до полного моего изнеможения…
 — Слушай! А у меня все наоборот. Мне нужен длинный и толстый, так как мой «Окоп», как говорит мой благоверный, «вырыт мамочкой в полный профиль», вот только его «Боец» маловат для него. Стоит ему только запрыгнуть туда, как он проваливается с головой, и болтается там, как цветок в проруби. Ему — фарт, а для меня сей «напиток», как для закаленного пъяницы самогон: дружок — в дрибодан, а подруга — ни в одном глазу…
Этот разговор привел подружек к обоюдной мысли: организовать застолье на четверых, напоить мужей и поменяться партнерами.
Известно, что на Руси не принято желанное мероприятие откладывать в долгий ящик, тем более, что в нем дамы оказались заинтересованными больше, чем их мужья. Да и повод нашелся сразу: у четы Прошиных сыну скоро исполнялось пять лет. Отметить это торжество наметили в субботу. Жаков отпросился у командира корабля, так как в понедельник убывал в командировку за молодым пополнением, а Прошину суббота стала выходным днем по причине дня рождения сына.
Когда торжество было в самом разгаре, а именинник уже спал крепким сном в своей кроватке, хозяин квартиры, икнув, обратился к соседу:
 — Смотрю я на тебя, Александр и глазам своим не верю…
 — Это почему же?
 — Да как говорил один киногерой: «С таким здоровьем и на свободе… «.
 — А что же мне время в тюрьме коротать?
 — Что ты?! Наоборот. В гарнизоне только и говорят о твоем здоровье…
 — Что-то я не улавливаю сути твоих рассуждений.
 — Гы! Суть есть. Ответь мне: как ты относишься к сексу?
 — Гм… Вообще-то, положительно. Жена не жалуется…
 — Ты уверен в этом?
 — А ты у нее спроси. Наталья. Как тебе со мной, а? — ущипнул он рядом сидящую жену за ягодицу.
 — Ты сам знаешь, как! — фыркнула та, встала и пошла на кухню помогать Люси.
 — Не понял! Чего это она?! — Жаков смотрел на Прошина недоуменным взглядом.
 — Давай еще выпьем, а? — предложил тот.
 — Наливай! — сказал Жаков, вот только тост какой? — снова икнул он.
 — Выпьем за то, чтобы мы с тобой стали братанами. Идет?
 — Угу…
Они чокнулись и опрокинули рюмки, тут же закусив твердыми маринованными огурцами.
Жаков захмелел и уже еле ворочал языком. Он смотрел на друга и пьяно улыбался. Но Прошин решил свою миссию выполнить до конца.
 — Я вижу, что ты большой практик по части секса?
 — Гы… Откуда знаешь?
 — Да так. На «Базаре» говорят…
 — И что же там такого обо мне говорят? — приподнялся Жаков над столом и решил еще налить водки.
 — Что у тебя «Красный молодец» в штанах солидного размера…
 — Точно. Не брешут… Вот в этом — святая правда…
 — А доказать можешь?
 — Что?! Показать?!
 — Ну, да…
 — Но это уже разврат, однако!
 — Во! И ты туда же. Как мы привыкли на любое суждение, которого сами не понимаем, навешивать ярлыки. Кстати. Ты книгу Августа Бебеля «Женщина и социализм» читал?
 — Не. Такого не изучали…
 — А зря. Этот последователь Маркса считал, что «Половая потребность не может быть нравственной или безнравственной, а только естественной». Смекаешь?
 — Это, как потребность в пище?
 — Не только. Естественными потребностями человека являются: одежда, жилье, и многое другое. Вот и секс. Это же способ продолжения рода человеческого. За то, что ты бабу трахнул, не важно: свою или чужую, ведь мы все, живущие в этом мире, дети Земли…
 — Ты хочешь сказать, что чужую бабу можно трахать, как свою?
 — Именно…
 — Но наш моральный кодекс, да и церковные запреты: «Не пожелай жены друга своего». Это как понимать?
 — Тут противоречий нет. Во-первых, для атеистов это табу не существует, они выше этих устаревших догм, а во-вторых, если женщина хочет, то истинный джентльмен не вправе ей отказывать…
 — Значит тогда, когда я залетел на Натахе, ее отец-адмирал, меня на понт взял?
 — Саша. Тогда тебя, как и многих из нас, просто «Обували!».
 — Но Август Бебель!?…
 — Именно. Истинные материалисты не считают свободный секс — грехом…
 — Но, это наше, мужское мнение, а как думают об этом бабы? Кстати, твоя половина?
 — А сейчас мы их спросим, — ответил «Братан» и пошел на кухню. Вскоре он вошел в комнату, ведя за руки обеих смутившихся женщин.
 — А ну-ка, бабоньки, сознавайтесь, кого вы бы хотели выбрать себе на ночь?
 — А пусть судьба сама выберет, — весело откликнулась Люси и поцеловала своего Володьку прямо в жадно раскрытые губы.
 — Как это? — не понял Жаков.
 — А так. Мы завязываем одной из нас глаза по жребию, и она ловит своего любимого, сидящего на диване или стуле, — деловито предложила Натали.
 — Зачем так усложнять? — нашелся Владимир, — гораздо проще крутануть бутылочку.
 — Вот будет хохма, если ты крутанешь, а бутылка Сашку выберет, — рассмеялась Люси.
 — А это, знаете, рок. Против судьбы не попрешь, — ответил Прошин и взял со стола пустую бутылку из-под шампанского.
 — Выбираем крутящего. Считаю до трех. При счете три каждый выбрасывает энное количество пальцев. Счет начинаем с меня, так как у меня бутылка. На ком закончится счет, тот и крутит.
Сказано, сделано. Крутить бутылку выпало Жакову.
 — Значит, я выбираю партнершу или партнера, остальная пара соединяется автоматически, не так ли?
 — Так! Крути!…
Жаков крутанул, и бутылка выбрала Люси.
 — А я что говорил?! — воскликнул Володька, — против судьбы, братцы, не попрешь.
 — Но ты же атеист и в судьбу не веришь, — усмехнулся Жаков.
 — Эх! Молодо — зелено. У нас же, как в любом демократическом обществе, жизнь построена на двойных стандартах: что положено Богу, то не положено быку. Или говорить нашим флотским языком мы живем по хорошим флотским традициям, когда сын офицера становится офицером, а сын адмирала — адмиралом…
 — Ладно. Хватит языками чесать. Пора приступить к исполнению желания Фортуны. Саша, сегодня я твоя, — Люси взяла под руку Александра и повела его в спальню. Володька глянул на Наталью, и они оба рассмеялись, что так ловко подыграла Фортуна давно задуманной ими игре.
 — Нам тут делать больше нечего. Пошли к тебе, — сказал Володька, взяв за руку Натали.
Наташа много читала и слышала от подруг о несовместимости членов. Но то, что произошло у них ночью с Владимиром, превзошло все ее даже самые смелые надежды и ожидания. Его член оказался именно тем предметом, который ей был нужен. Иными словами калибры совпали с поразительной точностью. Такого сладостного секса у нее с Александром никогда не было. Тот со своим крестьянским умом не понимал, что не каждой женщине нужен грубый секс, а есть и такие самцы, которые умеют талантливо растягивать процесс во времени, постепенно доводя партнершу до желанного оргазма. Ведь Сашка никогда не целовал ее «Там», говоря:
 — Что? Только этого еще мне не хватало!
 — Тогда давай я развлеку твоего «Героя». Хочешь? — нежно массажировала она его орган.
 — Слушай. Чего растягивать резину. Хочешь — давай, а то спать пора, — налегал он на нее и с силой засаживал свой «Болт», словно мстил за вынужденную женитьбу на адмиральской дочке.
Она извивалась, под ним, оргазмы сыпались, как из рога изобилия, а он все шуровал там своим «Дышлом», словно пытался этими быстрыми бесконечными движениями еще больше распалить этот костер любви, хотя там уже бушевал пожар страсти и нарастающей боли. Все заканчивалось именно тогда, когда он бурно сливал из своего «Шланга» и она еле выползала из-под него и, шатаясь, брела в ванную комнату, где зализывала свои «раны» чуть ли не до утра. Нет. Он не знал любви в сексе. Он признавал только грубый секс на грани изнасилования. Короче, утром «Великие грешники», протрезвев, едва смотрели друг на друга.
 — Да! Повеселились, — озабочено почесывал Жаков будущую плешь на голове.
 — М… Да… Что-то у нас не так красиво это получилось, — согласно кивнул Владимир.
 — Что вы! Мальчики! Все было, как в сказке! Полный О, Кей! Не так ли, Натали? — всплеснула руками Люси, садясь на колени Александра и обвивая его шею точеными руками.
 — Клево! Никогда раньше я не испытывала такого наслаждения в сексе, как с Владимиром, — Натали подошла к Володьке и влепила ему в губы страстный и долгий поцелуй.
 — Чем же я для

Без стука не входить!

Вечер в маминой спальне

Южное приключение. Продолжение 3