самца перестали течь, а ей их хотелось, она вставляла языковой усик в его отверстие головки и двигала в нём, намекая. Жаль, после случая с приятелем, он не доверял ей и она искренне жалела об этом поступке. Всё же сжалился, над ней. Этот дракон оказался намного опытнее или ему помогли заклинания, впрочем не важно, главное в её рот потекло семя, которое она с удовольствием стала глотать, стараясь утолить жажду.
Шетеш наблюдал в ожидании, её тело остыло, кинжал перестал холодить, но алмаз рукояти указывал её неготовность, в её крови недостаток воды. Как доказательство её лоно было сухое. Когда помощник кончил, Шетеш встал вместо него. Она сразу прильнула языком к его щели и стала вбирать его соки. Шетеш хотел решить её проблему влаги, почки стали обеднять кровь и вскоре у него набралось достаточно влаги, как он полагал. Головка чуть высунулась, и когда Нраин сомкнула губы на ней, то не поняла, что потекло в её рот. Не похоже на семя, без специфичности вкуса, не моча и не вода, приятный, слишком приятный вкус, будто драконье молочко, почти не приходилось глотать. Жидкость изо рта и горла сразу усваивалась в кровь. Нраин даже прикрыла глаза, наслаждаясь и вспоминая момент из детства. Завершив, Шетеш вернулся к её подхвостью, а его место занял другой.
Старательно облизав, он вынул ритуальный клинок и глубоко просунул язык в её сухое лоно. Нраин не стала защемлять его язык чешуёй, позволяя себя ласкать. Её влагалище поглощало всю влагу, быстро иссушая язык, приходилось часто вынимать и увлажнять. Шетешу это надоело, он распорядился принести вина. Нраин уже поглотила семя четвёртого самца. Шетеш пригубил из бочонка вина, остальное отдали ей, она окунула голову целиком и жадно пила. Решив, что ей хватит, двое помощников стали отнимать бочку. Не высовывая головы, ощутила их приближение, вцепилась всеми когтями рук в бочку и, не переставая пить, стала рычать. Помощник не стал мериться силой, провёл когтями по скрепляющим обручам, и бочка распалась на доски, драгоценное содержимое разлилось. Ей уже незачем было пить соки самцов, но она всё же просунула голову меж ног этого нехорошего дракона и стала требовательно лизать чешую. Дракон посмотрел на Шетеша, он разрешил и помощник раскрыл свою щель.
Змей неподвижно стоял, наблюдая, как драконы один за одним используют рот царицы, только ему Шетеш запретил, запретил даже касаться её, даже подходить близко. В отличие от других смотрел не на её нравственное падение, а на когти. Сейчас, многие его шрамы и сросшиеся переломы болели, так проявлялись чары. Понадобилось время, чтобы они обрели силу и стали действовать вновь. Их наложила хозяйка ради развлечения, чтобы змей помнил, кто нанёс ему увечья, чувствуя боль рядом с ней. Если бы не чары, он её не узнал. В ужасе смотрел на острые когти царицы, вновь переживая, как она терзала его. Тогда царица насытилась мясом и кровью его собратьев и наслаждалась лишь его болью, а после решила оставить калеку. Из-за неё змей возненавидел драконов, она сделала его рабом, одним из многих. Он желал ей смерти и она этим пользовалась, отдавая ему прочих покорённых. Змей терзал, насиловал их, представляя на их месте её, а она лишь смотрела, питаясь их страданием, болью, унижением, не делая ничего. Если была возможность, то при этом обязательно присутствовали родственники жертв, цари видели, как пользуют их цариц, матери — дочек, сыновей, как они испускали дух, а затем змей брался за них. Если ей что-то не нравилось в его работе — было наказание, всегда разное, у неё богатая на это фантазия. И всё же она не убила его, как многих неугодных, он нравился ей, потому что больше других её ненавидел, желал смерти. Ей доставляло удовольствие его слабость, что он так близок к ней и не способен ничего сделать. Конечно, она узнала его и теперь ужас змея доставляет ей удовольствие, ей было достаточно посмотреть на него, чтобы змей свалился и не мог встать, но она не проявляла силу, продолжая неумело сосать.
Раньше она никому не позволяла коснуться себя, все желавшие познать её недра и подступившие близко были растерзаны и частично съедены ею, причём она никогда не притрагивалась к их гениталиям, никогда не испытывала любовного желания, потому неумело сосала, но искренне старалась. То, что змей изнасиловал её в задний проход значит лишь, что он сделал, что ей было нужно, она им воспользовалась. Но змей ещё не упустил шанс отомстить ей, да она умна и коварна, но не знает всего. У змея не было сил справиться с ней, но зато мог вызвать того кто способен, отдав взамен ничтожную плату — своё тело. Страх в глазах исчез, его сменило высшее торжество мести и пусть он не увидит её страданий, знает, что они скоро настигнут её. Таковы были чувства и мысли змея когда он уходил. На краткий миг в его глазах возник огонь несвойственный, давно забытый в этих мирах и змей заново взглянул на происходящее в зале, ставшими чужими для него глазами. Прошло настолько много времени, что все подозрения исчезли и были забыты, лишь только он помнил. И сейчас, глядя с каким умилением она сосёт член, понял, что его ожидание завершилось. Демонический огонь глаз возник и сразу угас, демон уступил своё и арендованное тело хозяину, который уже никак не проявил внешне своего восторга.
Труды Шетеша были вознаграждены, его язык в её лоне перестал сохнуть и начал чувствовать её любовные выделения, с чутким вкусом. Втянул воздух у щелки, ощутил её запах «хочу», но по-прежнему слабый. Вновь просунул язык и стал старательно притирать чувственные складки, не забывая про лепестки. Он не разбирался в особом строении половой системы цариц, но понял очевидную подсказку её тела, все чувственные участки первой очереди, даже не находясь в стадии возбуждения, имели синий цвет. Также отличалась вкусом выделяемая ими влага. Эти участки первыми переходили в фиолетовый цвет, а затем её чувствительность выравнивалась по всем тканям. Цепи на её ногах и хвосте постепенно слабли, предоставляя ей волю движений. Голова и руки давно были свободны и она воспользовалась ими. Дракон не желал высовывать фаллос, а ей этого очень хотелось, она подобрала доску и направила его ему в анус. Он разлил её вино, и она не испытывала сожаления. Помощник воспротивился, но, что удивительно, Шетеш ему пригрозил и он подчинился. Нраин погрузила древко, стала массировать его простату. Под таким стимулом, он не смог удержаться и полностью высунул член. Она приняла его в рот. Помощник смирился и стал пользовать её рот. При этом Нраин не переставала массировать его древком, пока он не кончил. Последний оказался тоже опытен и подстраховался, когда она начала его ласкать он перехватил её язык и, не позволяя втянуть, просунул весь фаллос ей в горло. Её язык в руке стал страховкой.
Шетеш добился чего хотел, она с удовольствием принимала его язык, а когда он замедлялся, то её бёдра поднимались навстречу. Он решил проникнуть глубже, обвёл кончиком языка вход в интимный канал, попытался проникнуть и накололся на шипы, пришлось отступить во влагалище и там продолжить ласки. Странно, ему показалось, что её интимные шипы расположены под острым углом к входу. Шетеш решил вновь исследовать её глубину, в этот раз, язык не встретил препятствий, больше она не выставляла шипы. Заклинания услужливо передавали ему её состояние. Половые органы были так возбуждены, что её разум не мог сопротивляться. В огне желания расплавилась гордость, стало безразлично, что драконы видят её такой, выгибавшей спинку, задирающей хвост от жажды соития. Именно такой захотел её видеть Шетеш, когда внезапно отстранился, а все цепи отползли прочь. Не понимая, почему всё прекратилось, она поднялась и обиженно посмотрела.
— Ты хочешь сношения? — спросил Шетеш.
Нраин повернулась к нему хвостом, высоко его задрала и, сдвинув на бок, опустила, не закрывая промежность, чешуя разошлась, обнажив отверстия, прогнула спинку и ноги, открывая замечательный вид. Так она приглашала его, но Шетеш остался на месте. Тогда опустилась на колени, грудью на пол, завела руки за бёдра и ими шире раздвинула их. Интимная чешуя, также раздвинулась, губки лона широко раскрылись, внутренние лепестки вышли, раскрыв всю любовную нишу, показав возбуждённое уже раскрытое отверстие влагалища. Нраин завернула шею, опустила голову на пол, наблюдая за ним, ожидая. Он сломил её гордость, совратил тело, и теперь, когда она жаждала соития, остановился. Вновь заставляя её унижаться, просить, чтоб залез на неё. Если Шетеш отвергнет её, это будет невероятное оскорбление и будет последней ошибкой в его жизни. Он обязан воспользоваться ею, иначе она убьёт его и всех свидетелей на закуску. Причём очень жестоко, ведь нет никого хуже, чем отвергнутой царицы.
Её когти вышли чуть больше, от запястья до локтя чуть разошлась чешуя, самую малость обнажая шипы, что также не свойственно царицам. Даже в этом полу обличье она могла вступить с ними в схватку и победить. Только змей заметил опасность, но теперь ему не было страшно, прекрасно зная, кто таиться в обличье Нраин.
— Покажи, как сильно ты хочешь, — потребовал Шетеш, заметив лишь огонёк ненависти её глазах.
Его выдал голос, он хотел её, просто играл, она успокоилась. Сохраняя положение, подняла кончик хвоста и ювелирно точно коснулась им лона, неглубоко погрузила в себя. Когда вынула, за ним протянулась широкая нить её влаги, все могли это видеть. Шетеш счёл это убедительным, но сначала решил приласкать, подошёл и встал так, чтобы и другим было видно. Провёл пальцем по влажному сочащемуся соком лепестку лона и это лёгкое прикосновение вызвало сокращение нижних мышц лона, выплеск её смазки облил ему руку. Два пальца в смазке вошли глубоко в широко раскрытое половое отверстие, спровоцировав новый всплеск. Нраин прикрыла глаза, каждое сокращение этих мышц несло ей удовольствие. Пальцами второй руки Шетеш шире развёл лепестки, обнажив всю поверхность. Руки Нраин сползли вниз от удовольствия, поэтому всё пришлось делать ему. Аккуратно раскрыл когтями её щелку уретры, трубки канала не было заметно от обилия смазки. Пришлось глубже просунуть пальцы во влагалище и нажать

Давно мечтал…

Второй день в подчинении

Неудавшаяся мусульманка