с женщиной. Секс с Дарьей для него был из области фантазий и, мастурбируя, он иногда представлял её. Но, когда фантазия стала реальностью, он вдруг понял, что даже такая женщина, может быть рабой: рабой своей похоти. И пусть думает в себе, что это она пользует член. Вениамин знал: хуем использует Дарью он.
Замочив покрывало и трико и, размотав с головы полотенце, пошла на кухню. Разогрела ужин и позвала Вениамина. Но он не шёл. Она крикнула: — Вениамин, ужинать, — и, не услышав шарканья и, начиная злиться, пошла сама.
Вениамин сидел с книгой.
— Что, особое приглашение?
Она стояла над ним.
Он отложил книгу и, опираясь о спинку кровати, встал. Покрывало сползло с его ног, и хуй упёрся в Дарью. От похотливого желания, сделать это прямо сейчас, зачесалась пизда, и появился зуд в заднем проходе. Забыв, зачем пришла, взяла его за плечо и повела в ванну подмывать.
Подставив ему жопу, сама облизывала хуй, обильно смазывая слюной. Дарья уже убедилась, что слюна самая эффективная смазка. Дарьина жопа была так близко, что он мог лизать анус. Тёмный кружок ануса, словно дыша, то сжимался, то расширялся. Он высунул язык и стал лизать ложбинку и анус, пытаясь засунуть язык. И когда получилось, Дарья замерла. А потом, обхватив ягодицы, развела их и опустила жопу на его лицо. Она елозилась жопой по его носу, губам, чувствуя шершавость языка и, заводилась всё сильнее и сильнее. Не в силах больше сдерживаться, подвинулась вперёд и, приподняв жопу, и рукой, придерживая хуй, прижалась анусом к головке. Вениамин тоже сжал хуй левой ладонью и Дарья, опёршись двумя руками об пол приподнимаясь и опускаясь, поворачиваясь, выгибаясь и прогибаясь, стала насаживаться. Хуй погружался очень медленно. Сфинктер сопротивлялся противоестественному, погружение причиняло боль. Она натужилась, чтобы выдавить хуй из жопы и сопротивление ослабло. И Дарья поняла. Тужась и выгибаясь, она насадилась на хуй. Когда ягодицы прижались к паху Вениамина, она левой рукой попробовала потрогать хуй и не смогла, он весь вошёл в жопу. Она сидела, сдерживая желание выдавить хуй из себя, а по телу судорогами пробегал озноб. Брызнула сперма и, не сдерживая стонов и краснея от натуги, она выдавила хуй. Руки и ноги дрожали, и она свалилась на пол.
Очнулась от мычания Вениамина. Он стоял над ней и весь пах у него был в крови. Испугавшись, села, а он, тыча пальцем вниз — ккккрооовь Дддддаааашааа.
Дарья опустила глаза, покрывало было в пятнах крови и на волосах лобка и на губах были кровяные сгустки.
«Месячные».
Вспомнила: днём болели соски, и была ноющая боль внизу живота. Но она думала, это связано с тем, что произошло утром.
Дарья встала и, зажав промежность рукой, пошла в ванну. Ноги подкашивались, из жопы сочилась сперма. На губах блуждала улыбка блаженства.
Больше она так не экспериментировала.
Насадившись жопой на хуй, погружала в себя на восемь-десять сантиметров и, совершая фрикции, ласкала пальцами левой руки клитор. Откуда-то из глубины тела (если бы её спросили, откуда? — она не смогла бы ответить) возникали волны
наслаждения и, захватывая всю её, уносили из мира реальности. Когда в кончиках пальцев появлялось покалывание, вспышками сладострастия наступал оргазм.
Но что мы всё о сексе да, о сексе. Пора открыть третью тайну Дарьи Михайловны.
На пятый день месячные закончились. Она сидела у себя в кабинете. До обеда оставалось 12 минут. Дарья встала и подошла к зеркалу. Осмотрев себя, стала поправлять причёску. Зеркало пошло рябью, как круги на воде от брошенного камня и… исчезло. Она увидела трамвай на остановке. Открылись двери и с передней площадки, шагнула на землю молодая женщина и оглянулась. Было пасмурно, и шёл снег, но всё было так близко, что когда женщина обернулась, Дарья узнала её; это была Татьяна, инспектор отдела кадров. В следующее мгновение её сбил, визжа тормозами, грузовик. Закричали в ужасе люди и всё исчезло. Дарья стояла перед зеркалом, а из-под мышек текли холодные капли пота.
Татьяна устроилась на работу три месяца назад. Муж Татьяны работал в институте, слесарем-монтажником. Двое детей, мальчик полутора лет и девочка пяти лет. Дарья даже запомнила их имена: Коля и Даша.
Дарья отшатнулась от зеркала.
— Что это? Господи, что это? — от ужаса шевельнулись волосы на голове. Она вышла из кабинета и, пройдя по коридору мимо кабинета Шмакова, зашла в отдел кадров. Галя, склонившись над Верой, что-то рассказывала. У окна, за своим столом, сидела Татьяна и, перелистывая чей-то паспорт, заполняла форму. Дарья подошла к Татьяне и остановилась, не зная, что сказать.
Галя и Вера смотрели, встревоженные видом Дарьи Михайловны. Обычно, застав Галю возле Веры, она шлёпала её по попе и говорила — иди, работай.
Таня подняла глаза и улыбнулась: — я заканчиваю, Дарья Михайловна?
Дотронувшись до её плеча — нет Таня, я не по документам.
«Как я скажу? Что я скажу?»
Улыбка сошла с лица Татьяны, она увидела испуг в глазах Дарьи.
— Что-то случилось, Дарья Михайловна?
— Нет, Танюша, нет. Работай. И она вышла из отдела кадров.
Девушки, переглянулись.
— Странная она какая-то в последнее время — задумчиво сказала Вера.
Вечером они ужинали с Вениамином. Вениамин, почувствовал; что-то случилось. Когда Дарья вошла, от неё исходил страх. Каким-то образом он осознал, что страх Дарьи связан с тем местом, где она работает. Но он не ощущал угрозы, ни для себя, ни для неё и, успокоился.
Поужинав, не убирая посуду, Дарья ушла к себе и легла не раздеваясь. И сразу же уснула. Проснувшись ночью, разделась и, укрывшись одеялом, заснула до утра.
В семь часов запикал будильник. Дарья села. Зашумела вода в туалете. Бросив на пол одеяло, Дарья встала и, выйдя из комнаты, позвала Вениамина. Он не шёл, и она подошла к туалету. Из туалета шёл запах и, поморщившись, спросила: — ты скоро? Снова зашумела вода, брякнула защёлка. Он стоял, подтягивая трусы. Посторонившись, чтобы он вышел, зашла сама.
— Стой здесь — и, потянувшись, сдёрнула с него трусы. Задрав ночнушку, села на унитаз. Писала и смотрела, как встаёт хуй. Дарья пукнула, не сдерживаясь, а потом натужилась и стала какать. Не подтирая жопу, вышла из туалета.
— Смой.
Когда он смыл и вышел, завела его в ванну и помыла хуй.
— Идём.
Вениамин лежал, она, раздвинув ноги, садилась на него. Опустившись жопой на его лицо, сказала: — лижи — и, склонившись к хую, стала сосать и дрочить его.
Он вылизывал её жопу, пуская слюну. Из жопы воняло, но Вениамина это только возбуждало. Вдруг, Дарья прижалась к его носу и, приподняв кобчик, выпустила газы. У него защипало глаза и запершило в носу, голова кружилась.
Привстав, Дарья натянулась и, оседая, погрузила хуй в себя. Когда он упёрся в стенку на изгибе прямой кишки, задержалась, а потом стала совершать фрикции. Еблась с наслаждением, постанывая и, когда он задёргался, изливая сперму, выгнулась, выдавливая из себя хуй. Когда хуй выскользнул, пошли газы, распространяя вонь, и потекла сперма. Дарья повернулась и осмотрела хуй: коричневые бороздки кала и сгустки спермы. Она смотрела плотоядно улыбаясь: «Я извращенка, извращенка, извращенка» и сжимала его рукой, уже опавший и мягкий.
Прошло две недели. Три дня она находилась под впечатлением видения, но потом, связав это со своим поведением (извращенка) понемногу успокоилась.
1 декабря ехала утром в автобусе на работу. День был пасмурный и шёл снег. Дарья задумалась, вспоминая, что было вчера вечером. Она уже не краснела, вспоминая об этом, и не называла себя извращенкой; секс, приносящий наслаждение, становился нормой.
Раздевшись и переобувшись в кабинете, позвонила в отдел кадров. Взяла Вера: — Вера, Таня пусть зайдёт.
— А Таня ещё не пришла.
Дарья уронила трубку и схватилась за сердце.
Через полминуты открылась дверь, и Вера заглянула в кабинет.
— Дарья Михайловна, что с вами — закричала она и подбежала к ней. Следом за Верой в кабинет заскочила Галя.
Дарья, побелевшая как стена, сидела, вперившись взглядом в пространство. Наконец, очнувшись, выдавила из себя — позвоните мужу.
Девушки переглянулись.
— Таниному… мужу, звоните… скорее.
Галя побежала в кадры и, найдя карточку Михаила, Таниного мужа, позвонила в лабораторию табельщице.
— Он сегодня в отгуле.
— Звони домой. Звони с моего.
Галя позвонила и через полминуты положила трубку.
— Говорит, на работу уехала.
Дарье стало плохо, она задыхалась. Вера побежала в отдел и, выхватив из аптечки нашатырный спирт, открыла и опрокинула на ватный тампон. Вернувшись в кабинет, поводила у Дарьи под носом.
Дарья откинулась на спинку кресла и пришла в себя.
В отделе кадров звонил телефон. Галя вышла и прошла в отдел.
Через две минуты она вошла в кабинет.
— На остановке… на нашей остановке… грузовик… сбил… женщину… у неё в сумочке был пропуск… это Таня, — и Галя заплакала.
***
Таню похоронили через два дня. Дарья не смогла рассказать Михаилу, мужу Тани, о своём видении.
Придя домой, достала из холодильника водку и, налив стакан, выпила. Сидела и ждала, когда подействует, но ничего не происходило. Хотелось выть и она, мотая головой и, скрипя зубами, застонала. Кто-то тронул её за плечо.
Вениамин.
— Отойди — зарычала она и толкнула его. Вениамин, чуть не упав, ушёл.
Она налила ещё стакан и выпила. Потекли слёзы, и тоска, сидевшая внутри, стала отпускать. Почувствовав голод, встала и, шатнувшись, открыла холодильник. Достала колбасу и ела, откусывая от палки. Перед глазами всё двоилось. Она рыгнула и засмеялась. Выпив воды под краном пошла из кухни, цепляясь за стены.
— Вениамин, Ве… ни… а… мин!
Цепляясь за косяки и вихляясь на подкашивающихся ногах, смотрела на него.
— Вениамин, пошли е бац ца, — и захохотала.
Отцепившись от косяков, опустилась на колени и на четвереньках направилась в спальню. Вениамин шел следом, шаркая и кособочась.
— Лложись, — она сидела на полу.
Он лёг.
Цепляя трико и стягивая: — ччё ты ввыёбываешься, а?
Стянув трико до колен, взяла, лежащий между ног, хуй.
— А ччё он не встаёт,

Сноха и свекр

Дырка по имени Оля

Папа — мой первый учитель