белесые волоски которые мне не нравились.
Очень скоро тётя Галя стала уважаемым человеком у нас в городе и обросла связями с нужными людьми. Так как умела держать язык за зубами. И делала богатым женщинам нелегальные аборты в тайне от их мужей естественно. За это тёте хорошо платили а деньги она приносила домой в общий котёл.
Её младшая сестра Света обсчитывала и обвешивала покупателей у себя в магазине и воровала продукты. А тётка делала аборты за деньги и мы стали жить неплохо.
В общем наша совместная жизнь втроём постепенно устаканилось и мы жили в своё удовольствие. Собираясь все вместе вечером в квартире я после школы а сестры приходили с работы. Женщины готовили ужин. Мы выпивали закусывали и занимались сексом. Так шли дни недели и месяцы. Но в один прекрасный день все изменилось. И наша привычная жизнь была нарушена.
В тот день я был дома нас распустили на каникулы. Мать с тётей Галей ушли с утра на работу а я читал книгу лёжа в зале на диване. Как вдруг в дверь позвонили. Я было подумал что пришёл кто-то из моих друзей и пошёл открывать. Но был удивлён когда на пороге увидел пожилую женщину. И у меня моментально встал колом член на неё.
По той причине что мне не только нравились зрелые самки типа моей матери и ее сестры Гали. Но и сексуальные бабульки. Бабки которые днями сидели у подъезда нашего дома и вязали носки. Мне совершенно были безразличны. Моя страсть это сексуальные пожилые дамы красившие у себя губы и ногти на пальцах. И сейчас одна из них стояла у дверей моей квартиры.
На вид незнакомке было за пятьдесят лет. Но она была одета в одежду больше подходящую для молодых девушек чем для пожилых женщин. А именно в «вареные» джинсы которые были заправлены в белые импортные полусапожки с меховым ободком. Сверху на женщине была надета джинсовая куртка на меху и на голове белая вязаная шапочка под которой скрывались окрашенные в красный цвет волосы. Ногти на пальцах рук у нее были накрашены красным лаком а губы подведены помадой. И глаза синими тенями. Да и на лицо бабулька была симпатичной..
— Это квартира Тихомировых? — спросила у меня бабка приятным, вызывающим доверие голосом.
— Она самая… — А кто вам нужен, тётя. — ответил я женщине, не решившись назвать ее бабкой, потому что она была одета и выглядела не как привычные для провинции старухи.
— Мне Светлана Николаевна нужна. Она дома? А вы, как я полагаю, молодой человек… — Её сын Костя. — вновь спросила женщина в джинсовой куртке приятным бархатистым голосом, смотря на меня в упор проницательным взглядом.
— Матери сейчас нет дома. Она на работе. А я действительно её сын. Но откуда вы нас знаете, тётя? — было спросил я у женщины и тут же осексся, смотря на неё и узнавая в ней схожее черты лица с моей мамой Светой и тётей Галей.
Пиздец, Да это же сиделая мать обеих сестер, баба Зоя. Но как она узнала наш адрес. И вообще про нас? И она точно сидела в тюрьме, раз держит в руке вещь, которую делают в тюрьмах. — подумал я, смотря на стоящую передо мной пожилую женщину и заметив в её руке эбонитовые чётки, которые она перебирала пальцами с накрашенными красным лаком ноготками.
Точно такие же чётки крутил в руках Толик «Фиксатый». Парень уголовник из нашего дома. И вот я их видел у женщины, похожей на мою мать.
— Ну какая я тебе тётя, милок. Я твоя бабушка. Зоя Владимировна. Может, домой меня пустишь? Что мы на пороге стоим, словно чужие. — сказала мне пожилая женщина, перебирая чётки пальцами с накрашенными красным лаком ногтями.
И не сводя с меня проницательных глаз, своими словами подтвердив мою догадку о том, что она является общей матерью обеих сестёр. А мне бабкой.
— Да. Да. Конечно, тётя… — Заходите. — заговорил я скороговоркой, от волнения снова назвав женщину тётей, хотя она, судя по всему, действительно являлась мне родной бабкой по матери.
Я открыл дверь пошире, пропуская женщину внутрь, и, как оказалось, вовремя. Снизу в подъезде раздался собачий лай. Это возвращалась с прогулки заядлая собачница Матвеевна, жившая этажом выше. И ей было совсем ни к чему видеть, что к нам пришла незнакомая женщина, похожая чертами лица на продавщицу Свету.
Эта Матвеевна была известной у нас в доме сплетницей. И от её внимательных глаз и чутких ушей не ускользало ничего интересного. И тут же становилось достоянием всего нашего дома и города.
— Раздевайтесь. Давайте я вам помогу… — Зоя Владимировна. — я назвал свою бабку по имени и отчеству, стоя с ней в прихожей.
И когда помогал ей снять с себя куртку, увидел, что у нее через плечо висит небольшая черная кожаная сумка на ремне. Бабка уцепилась за нее двумя руками и не дала мне ее снять. Она сама разделась, повесив свою куртку на вешалку, заткнув в карман шапку. А сумку держала в руках и не отпускала, словно у нее там лежало что-то ценное.
— Вот тапки, баба Зоя. Снимайте сапоги. Надевайте тапки и приходите в квартиру… — Туалет. Ванная направо по коридору. А я пойду чайник на газ поставлю… — Я ещё не обедал. Так мы вместе с вами пообедаем. — я назвал пожилую женщину бабкой и было хотел нагнуться, помочь ей снять сапоги, но передумал.
Неизвестно, с какими целями она к нам приехала. И что лежит у нее в сумке? Может, там пистолет. И она огреет меня им по голове, пока я, нагнувшись, буду стоять перед ней.
— Спасибо, Костя. В туалет мне точно не помешало бы сходить. Всю дорогу терпела в автобусе, пока к вам ехала. — Зоя Владимировна сняла сапоги и, не выпуская сумки из рук, надела тапки и пошла по направлению к туалету, дверь которого виднелась из прихожей.
А я когда она повернулась ко мне спиной. Наметанным глазом я сразу засек, какой у нее аппетитный попец. Не жопа, как у моей мамы и у тёти Гали. А именно попка. Небольшая, но чрезвычайно пухленькая. И обтянутая джинсами варёнками. Выглядела сексуально.
К слову сказать, баба Зоя в корне отличалась внешне от своих лосих дочерей. Света и Галя были рослыми женщинами с объемными жопами и крупными грудями. А вот их мать, Зоя Владимировна, была, можно сказать, стройной, нормального телосложения, и было непонятно, как она смогла родить двух таких кобыл, как моя мать и тётя Галя?
— Баба Зоя. Может, за обедом вместо чая что-нибудь покрепче. В честь вашего приезда к нам. И знакомства… — Я вас никогда не видел. — спросил я у женщины, когда она вернулась из туалета.
Я слышал, как сработал сливной бачок в туалете и потом полилась вода из крана в ванной. Бабка была чистоплотной и после туалета мыла руки. Что мне нравилась в людях. Нерях и откровенных грязнуль я не любил.
— А у меня для этого случая коньяк имеется. Настоящий, армянский. Двадцатилетней выдержки. — баба Зоя полезла в сумку, которую держала в руках, и вытащила из нее бутылку марочного коньяка.
Она подержала бутылку в руке, показывая мне этикетку и количество звёзд на ней, и поставила ее на стол.
— Оставим пока ваш коньяк до вечера. Мать с работы вернётся. Тогда его откроем. А сейчас за обедом лучше всего водки выпить. Под селёдку с огурчиками водка за милую душу пойдёт. — предложил я бабке, доставая из холодильника ледяную бутылку «Пшеничной «.
Говоря ей про мать, я чуть было не проговорился про тётю Галю. Хотел сказать: мать с Галей с работы придут. Но вовремя спохватился. Их пожилой матери не нужно было раньше времени знать, что сестры живут вместе. По крайней мере, бабка про старшую дочь ничего у меня не спрашивала. Она спросила только про младшую.
Я усадил женщину за стол, поставил на него закуски, которые нашел в холодильнике, и разлил водку по рюмкам.
— А вы неплохо живёте по нашему времени. У вас на столе и колбаска с бужениной имеется. И сырок с копчёной рыбкой… — А в Москве, я видела, люди в очередях за продуктами стоят. — произнесла баба Зоя после того, как, выпив водки и закусив ее закусками, которые стояли на столе.
— Мать в магазине продавщицей работает. Вот и приносит немного на стол. А так у нас в городе тоже особо нет ничего из продуктов. — пояснил родственнице наличие на столе дефицитных закусок.
— Ну, тогда понятно. Молодец, дочка. Хорошо устроилась. А у вас можно дома курить, внучек? Я смотрю, пепельница на подоконнике стоит… — Отец, наверное, курит? Или ты сам уже балуешься. — спросила у меня Зоя Владимировна, доставая из своей сумки, которая лежала у нее на коленях, пачку американских сигарет » Мальборо » и зажигалку.
— Отец умер от водки несколько лет назад. Я с мамой вдвоём живу. А курить я курю. И мама тоже иногда по настроению закуривает. — ответил я бабке, ставя на стол пепельницу с подоконника.
Узнав от меня, что я курю. Баба Зоя достала из пачки две сигареты и одну из них протянула мне. И когда я взял ее в руку, чиркнула зажигалкой, давая прикурить. И я, затянувшись, сидя на стуле, с интересом рассматривал свалившуюся как снег на голову родственницу.
Бабка была не жадной, раз дала мне дорогую сигарету. Да и не похожа эта эффектная женщина на бабку. Разве что по годам. Если ее старшей дочери Гале был сорок один год. То самой бабе Зое должно быть шестьдесят лет или около того. Но выглядела она моложе. И одета была не как бабки в ее возрасте.
Такие фирменные вареные джинсы у нас в городе только молодые девушки и парни носят. А ещё покрашенные красной краской волосы по молодежной моде и импортная черная водолазка, надетая на бабе Зое сверху. Сквозь которую проступали заманчивые холмики её не сильно обвислых и среднего размера грудей.
Одним словом, мать моей матери была модной и не хотела стареть. Она курила дорогие американские «Мальборо » и пахла французскими духами. И была симпатичная на лицо. Во всяком случае, она мне очень и очень нравилась. И чем больше я с ней общался. Тем больше хотел засадить своей родной бабке по матери.
Да и мне хотелось новых ощущений с женщиной. Мама Света и тётя Галя мне уже приелись, как и их ядреные прелести. А баба Зоя была совсем

Пожилая мамочка решилась

Весенний Праздник

Свободная мама моей подруги