в организм, чтобы он стоял., а организму оргазма не требуется.!
Ну надо же как всё просто!? Ой щипит – то как..! я сейчас усну..! она чмокает мне орган, — и тебе спасибки..!! какой ты славненький..!
– Ох! И получишь ты у меня сегодня! Это Валюха шепчет. Веди её на постель..! Она уже готова. Я помогаю встать Екатерине, подтереть, и перевожу в наше ложе. Плюхнувшись и умостившись, мы что-то ещё мурлычем..! Вскоре Ека засыпает ненадол-го, но затем она просыпается и просит проводить, — Хотя нас смогут увидеть!?
– Ну и что!?
– Ух, ты какой!? А у меня ещё ребёнок есть, что мы ему скажем!?, когда про маму начнут кости мыть!?
– А мы ему про Марию напомним..!
… – Идите уж, подержу! Это Валентина мне шепчет. И я провожаю Екатерину до двора, лампочка её не горит. Мне понятно, — нас не видят.
Вернувшись к себе, я получаю разгон с летанием штор и скрипом половиц.! Она го-нит меня на помпу, а сама дежурит не видимая, а я только перелистываю то, что вчера она уже читала. Комната наполнена ароматом тела Еки. Всё это создаёт впечатление её присутствия. Мне иногда достаётся, но не в виде шлепков и затрещин. А голос Валентины меня упрекает. — Я ему доверилась.!? А он меня показывает, да ты! Ух, получишь у меня..! Как мне теперь стереть из её памяти всё это!? Ну, погоди.!!, — серый волк! Я тебя съем!? Я тебе не заинька..! Сиди тут один и не смей что-либо ещё учудить!? Всё стихает, и я понимаю, её рядом нет. Закончив с помпой, я заглядываю в банку, мазь заканчивается, но на моих глазах банка наполняется. Ясно, — вернулась..!
— А ну в кровать!? Я ложусь, ведь уже раздет. На моего богатыря наезжает что-то прохладное и начинает стимулировать его. Света нет, но от пережитого меня захватывает, и вскоре я начинаю оргазмировать.!. Мне теперь не следует ловить шкуркой свои вы-деления, это очень приятно и я оттягиваюсь по – полной..!
Но начинаю ощущать, что тело женщины начинает появляться надо мной. Вначале оно прохладное и вот начинает теплеть! Губы её уже чувствуются своей приятной мяко-тью на моих, и я увлекаюсь её наслаждением.
– Мог бы и не уделывать нас так сегодня!? Я треплю тело и получаю шлепок по ли-цу, она уже уплотнилась и имеет власть.!
– Это надо же, так дорваться, — любит он, видите ли!? Ну и люби, но мне-то как дос-таётся!?
– А я и тебя люблю! Я однолюб, люблю только одних женщин..!
– Да, уж, почувствовали! Спит теперь твоя любовь и ни чего не помнит, а Егоруш-ка-то, какой смышлёный, но и Галке надо.! А как Машка тут пласталась, благодать.! Это всё благодаря тебе, так что, я не очень сержусь.!, она начала чмокать меня, и я начал по-нимать, что она не пропадает.
– Слушай, а ведь пока я связанна спермой с тобой, я не пропадаю!? Послушай, а не бьётся ли у меня сердечко!? Она подставила свою пухлую грудку, и я приник ухом к ней, затем начал оцеловывать её тело и прошептал с огорчением, что там ничего нет! Соски её по очереди всасывались мной, но она лепетала. Что этого уже не надо. Но это нужно было мне.
– Мне тоже хочется и твоё тело ласкать, но как.?! Вот я и набираюсь, пока ты есть!
Она попросила подать ей Кулёмины заветы.
— Ты можешь теперь поспать, я сама наверно управлюсь!? Но, как мне будет спать-ся-то если со мной женщина!? Но, она не стала меня слушать, и я действительно уснул. Проснулся я всё так же, с нею на моём богатыре, это она меня подняла. Но! Было одно но! Со мной в моих объятиях лежала уже не та Валентина! Она была уже не так полнова-та, я видел её лицо, но оно было молодым и изумительно прелестным, оно сияло и цвело! Но, как я позже узнал, сообщив ей об этом её изменении, она этого не почувствовала, а в зеркало ей смотреть нельзя!
– Это видимо ты меня так уделал и создал, вот теперь и буду ещё одной новой тво-ей любовью!? — Не откажешься? Ну, ладно топай в дом, и смотри больше не показывай меня никому, какая я теперь на портрете!?
День пролетел как один час. На кладбище, куда мы всё так же пришли с Машей из школы, нас уже ждали все. Там была окрашена оградка и посажены цветы из рассады. Пропустив всех вперёд, когда мы уходили с кладбища, я задержался, и шёл чуть сзади Еки, она повернулась и, дождавшись меня, тихо спросила, — Я вчера ничего лишнего не наделала!? Я ответил, что вроде бы нет.! Она прижала мне пальчик к моим губам и, уви-дав, что на нас смотрит Маша, отвернулась в сторону могилы и помахала рукой проща-ясь. Но Маша что-то почувствовала и заулыбалась. Мы со взрослыми не помещались в машину, и они поехали без нас.
Мария, улыбаясь, смотрела на меня и ждала моей реакции, но я, ничего не говорил. На руке нагрелся перстенёк, я взял руку Маши в свою и повёл за ручку. Она цвела и ехидно на меня посматривала, — А ничего женщина, эта тётя Ека!?
– Ты о чём!?
– Мы ведь договорились не обманывать!?
– Если быть честным!?
– Надо быть честным, особенно на могиле моей мамы?
– Она является моим юношеским идеалом, но она этого не знает.!
– Узнает, от меня! Я её Егорку обработаю, а ей тебя пошлю! И нечего Верке сиськи мять!? Она сегодня уже призналась мне, но, что-то она недоговаривает!? Может ты, рас-скажешь? Только честно!?
– Верка много выдумывает, у неё хорошее воображение, врёт она..!
– Ладно. Пусть врёт, только ты не ври!? А то у мамки спрошу!? Но, это осталось тайной, Валентина не желала доводить подробности девушки до дочери, и я за это ей был тоже благодарен. Завтра первое Мая, в школу не надо было идти.
Вечером будет концерт и танцы под эстраду, это продлится три дня. На концерт мы с Марией ушли задолго до его начала. Я помогал таскать аппаратуру, соединял, слушал из пустого зала, Мария тоже участвовала, но вскоре пришёл Егор и они просто выбирали себе место поближе к сцене и нам с Верой. Но, на концерт пришли и родители, и Галина с Екатериной. И я присоединился к ним, а Вера сидела с Машей. Одно место они держали на меня, и вскоре посидев рядом с Екой, и, прошептав ей, чтобы она сама приходила, я перешёл к ним.
Она пойдёт тогда, когда Егор будет дома. Когда концерт был окончен, танцы решили делать в зрительном зале, пришлось переставить ряды, и всё. Возле Маши и Егора сидели ещё три девушки, две из которых были одноклассницами, их звали одинаково, Гали. Третьей была сестра одной из Галь. Сестра была белокурой и синеглазой, Звали её Татьяна, Галина же была темноволосой и кареглазой. А вторая Галина была рыжей, у обоих были длинные волосы, а у Татьяны короткие. Девушки о чём-то разговаривали, Егор не участвовал в их разговоре. Взрослые уже ушли, они на наши танцы не остались и разошлись.
Танцы в этот вечер для меня прошли и в объятиях одной из Галин. Рыженькая тан-цевала с Владимиром, когда он спускался с эстрады, он играл. Это была его девушка. Татьяна на мои приглашения реагировала снисходительно и просто уступала, так как к ней никто не подходил. Человек она была надменный и самодовольный, видимо чувст-вовала своё превосходство интуитивно со стороны своего иммунитета. Вера тоже натан-цевалась со мной, и Татьяна интересовалась, — А почему я танцую с тем, с кем, сам выби-раю, ведь Маша не моя сестра, и её кавалер. Если он её кавалер, младше её!?
– А это её каприз, и мы теперь как родственники, у меня есть сестра, и она меня научила, как ухаживать за дамами. Вот я и ухаживаю за Машей — как за сестрой, а не как за любимой.!
Она откидывала надменно голову и кивала понимающе. В конце танцев мы пошли втроём, Вера держала меня под руку, Галине и Татьяне было с нами по дороге, и мы их проводили в своём обществе, Галина ещё ни с кем не дружила. Прощались мы с Верой не прохладно, но сегодня ее, ни на что не тянуло, да и время было уже позднее.
Проводив девушку, я двинулся к воротам Галины, свет потух, но в открытые двери высунулась рука и повлекла меня в дом.
– Я же живу одна!? Ну, чего мы будем на кухне-то, как молодые!? Её ароматные губы шептали мне на ушко, а руки стаскивали мою одежду.
… – Я вас оставлю, так как тут есть зеркала, мне нужно подсказать Еке.., когда ты будешь, свободен, и к этому моменту выселить Машу. Это лепетала Валентина. Теперь наши встречи будут проходить в доме, до тех пор, пока не появится пришедший из армии её сын.
Насытившись нашей близостью, Галина проводила меня со словами, — Теперь Маль-чик мой, к Гале не приходи дня четыре-пять!? Галя будет «болеть»!? Закончив, на этой ноте, она при расставании сняла открытку с окна, я посоветовал, больше и не ставить, если у неё больше нет поклонников, — Зачем, если она может и сама мне всё рассказать!?
– А вдруг!?
– Да.!, ведь это твоя жизнь.! Но, если ты будешь, занята с другим, то снимай её!? А то… ! Но я осёкся, мне ведь об этом может и подскажет Валентина.!
– Ага! Прозвучало в голове. Она уже была рядом. И мы пошли на дачу, но побро-дили по посёлку, и она мне рассказывала о своей юности и как завела знакомство с этими женщинами. Я интересовался, а не может ли она быть на танцах, — Там много стёкол, они в тёмное время работают как зеркала и могут поглощать меня. Но, если я согласен, а я для Валентины был всегда согласен на всё, то она вселится в мои глаза, правда мне будет надо их прятать от стекла, чтобы я не отразилась!?
Мы гуляли уже в незнакомых мне местах, с одной стороны был высокий забор, а с другой изгородь огородов.
– Встань на изгородь спиной, чтоб не упал оттого, что ты сейчас увидишь, но, если пожелаешь поучаствовать, просто чмокай губами..!? Я опёрся на изгородь и закрыл глаза. Сквозь дымку передо мной проступило изображение девушки, это была Татьяна, она спала, или делала вид, что спит.
В её губах был её пальчик. Она, с плотно закрытыми губами, лежала и ничего не изображала на лице. Тело девушки было покрыто одеялом, но вот оно начинает раство-ряться и мне предстаёт картина, девушка запустила вторую руку себе в плавочки и тере-бит нежненько свою прелесть. Чуть погодя я вижу картину, она мечтает, таким образом, о близости со мной.! Я чмокаю губами и вижу, что мой двойник — инкуб, опускается в её объятия и у них начинается любовная близость.! Но это видение тает, и я оказываюсь по другую

Джульетта (на речке)

Все что произошло в отпуске остается в отпуске

Душевая кабинка