не распространяется дальше Константинополя, — сухо заметила женщина.
— Здесь все так ужасно! И жить просто невозможно! — расстроенным голосом проговорила Шамсия. — Необходимо что-то немедленно сделать!
— Верно, — раздался вдруг спокойный мужской голос. Они обернулись и увидели принца.
— Ты столь же вспыльчива, сколь и прелестна, — рассмеявшись, проговорил он. Шамсия покраснела и низко склонила голову.
— Прости, мой господин, свою недостойную рабу за несдержанность… — начала было она.
— Нет, ты совсем не похожа на недостойную рабу, Шамсия. Краска на ее лице сменилась бледностью.
— Но пока, — продолжал Селим, — пусть все останется так, как есть. В будущем, надеюсь, ты будешь обращаться ко мне, как к мужчине, а не как к полубогу. Однако твое уважение ко мне должно остаться прежним, ибо я никогда не допущу, чтобы мной командовала женщина. — Он обернулся к своей тетушке:
— Я ничего не понимаю в хозяйственных вещах, тетя. Что тут нужно сделать, чтобы дворец вновь принял жилой вид? Возьмешь эту задачу на себя?
— Но я не могу, милый племянник! Мои знания в этих вопросах столь же малы, как и у тебя. Не забывай, что нас с твоей матерью с самого детства учили быть гедиклис, а не экономками. Но насколько мне известно, Шамсия разбирается в этом, ее учили вести хозяйство там, откуда она родом. Пусть она займется обустройством дворца. А я буду помогать ей советами, ибо лучше знаю турецкие обычаи.
— Очень хорошо, — сказал Селим. — Но, полагаю, первым делом надо разбить шатры, чтобы хотя бы временно устроиться по-человечески. Мадина, пошли Наджи-бею записку и укажи в ней все, в чем мы нуждаемся. Шамсия, подготовь список.
— Да, мой господин. — Мадина подозвала к себе одного из рабов. — Ты ездишь верхом?
— Да, моя госпожа.
— В таком случае оседлай мавританского мерина и возвращайся ко мне. Я вручу тебе записку, которую ты передашь Наджи-бею. Раб убежал исполнять приказание.
— Госпожа Мадина, не согласитесь ли вы помочь мне составить список? Я еще плохо пишу по-турецки.
— Конечно, моя дорогая. Сейчас я коротко опишу ситуацию, и мы приступим. Что мне написать?
— Расскажите Хаджи-бею все, что мы тут увидели. Напишите, что мы нуждаемся в рабочих для ремонта жилых помещений, водопровода, кухни и бань. Нам нужны садовники для сада, мебель для дворца и дополнительные рабы. Все это должно быть сделано в течение месяца. Скажите, что мы вынуждены ночевать, как кочевники.
Мадина подозвала одну из служанок и приказала ей принести бумагу и перья. Когда записка была составлена. Шамсия вернулась к остальным девушкам.
— Что ж, подружки, сами видите, куда нас занесло.
— Но я заметила, что ты весьма быстро предложила выход из положения нашему господину, — язвительно проговорила Сурайя. — Одного не пойму, с чего это ты вдруг начала тут всем распоряжаться?
— Госпожа Мадина предложила мою кандидатуру. Ах, Сурайя, давай не будем ссориться. Впереди столько работы! Тебе когда-нибудь приходилось вести большое хозяйство? Если да, то я с радостью поменяюсь с тобой местами. Хочешь?
— Нет.
— Вот видишь. Значит, все-таки именно мне придется взвалить это себе на плечи. До того как я попала в султанский гарем, я помогала маме вести хозяйство в поместье и во дворце моего отца. Если бы меня не похитили, я сейчас уже была бы там хозяйкой. Нам всем нужно взяться за работу, чтобы сделать приятное нашему господину.
Сурайя отвернулась и пробормотала:
— Мой отец служил садовником у богатого вельможи. Я разбираюсь в растениях и умею за ними ухаживать.
— Прекрасно! В таком случае ты должна возродить здешний сад. Турки любят свои сады, и наш принц не исключение. Ты сможешь это сделать?
— Да, — ответила испанка, чуть подумав. — Смогу, пожалуй.
Шамсия положила руки Сурайе на плечи:
— Значит, с этой минуты, подруга, сад — твоя головная боль. Ты в нем полновластная хозяйка.
Испанка улыбнулась:
— Посмотрим, справишься ли ты с ремонтом дворца так, как я справлюсь с возрождением сада.
Шамсия настороженно посмотрела на нее, но через секунду почувствовала, что Сурайя просто дразнит ее, и обе девушки звонко рассмеялись.
Когда раб с запиской для Наджи-бея ускакал обратно в Константинополь, девушкам разрешили немного отдохнуть. Шамсия спросила позволения госпожи Мадины прогуляться по округе, и та ничего не имела против.
Шамсия вскоре поняла, что если подойти к делу серьезно и ответственно, дворец действительно может превратиться в сверкающую жемчужину. Он стоял на холме, о подножие которого плескались волны Черного моря. Вокруг лежали поля и леса. Местность была очень красивая.
До Шамсии донесся шум источника, она пошла на звук и вскоре оказалась на берегу озера с чистой-чистой водой и песчаным дном. Сюда изливался маленький водопад, зажатый меж двух скал. Берега озера были покрыты толстым мшистым ковром, а сквозь кроны деревьев пробивалось яркое солнце. Присев на корточки. Шамсия зачерпнула воду рукой. Она была свежая и прохладная, а девушке было жарко, она была покрыта дорожной пылью с ног до головы.
«Ничего, остальным расскажу позже, — решила она, — а пока искупаюсь сама». Ведь с тех пор как она в последний раз принимала ванну одна, прошло так много времени! И так давно она вообще не была одна. Шамсия сейчас воистину наслаждалась одиночеством. Раздевшись и оставив одежду на берегу, она собрала длинные волосы в пучок на затылке, закрепила их заколкой и вошла в воду. Солнце серебрило спокойную воду, по которой бежала лишь легкая рябь от водопада. Ласкающий прохладный поток подхватил Шамсию, она уже не чувствовала усталости после утомительного переезда. Поплавав в свое удовольствие и полежав на спине, она повернула к берегу, но в следующее мгновение ее обуял ужас, ибо она увидела принца Селима, который сидел на мшистой кочке рядом с ее одеждой, смотрел на нее и улыбался. Ступни Шамсии коснулись дна, но она не стала выходить из воды и только продолжала недоуменно-испуганно смотреть на своего господина, не зная, что делать.
— Выходи, милая русалка, а то замерзнешь.
— Я не могу, мой господин.
— Почему? — На лице его немедленно отразилась тревога. — У тебя судорога?
— Нет, мой господин… — Шамсия мялась, подбирая нужные слова. — Просто я не привыкла появляться перед мужчиной обнаженной.
— Ну ничего. Скоро привыкнешь. — Он усмехнулся.
— Прошу тебя, господин… — дрожащим голоском пролепетала Шамсия и замолчала, не договорив. В глазах ее застыла немая мольба. Но он не двинулся с места.
— Если ты сейчас же не выйдешь из воды, русалка, мне придется присоединиться к тебе. — Он со смехом стал стягивать с себя рубаху. У него была мускулистая и загорелая грудь с гладкой кожей.
Ей пришла в голову дерзкая мысль.
— Присоединяйтесь, мой господин. Вода теплая.
«Так значит, она хочет поиграть со мной, — удивленно подумал принц. — Вот лиса!»
Он разулся и снял с себя шаровары. Шамсия внимательно следила за ним. Подбежав к крутому берегу, принц нырнул, а когда показался на поверхности воды в том месте, где минуту назад была Шамсия, девушки и след простыл. Обернувшись, принц увидел, что она уже на берегу и лихорадочно натягивает на себя одежду. Селим в несколько гребков добрался до берега и выскочил из воды. Он был взбешен, и в глазах его горел плотоядный блеск.
Шамсия успела надеть шаровары, когда он нагнал ее и рванул на себя. Заколка слетела с роскошных золотистых волос, и они разметались по ее плечам и по плечам принца. Селим наклонился и накрыл ее рот крепким поцелуем Он силой заставил ее разомкнуть губы и коснулся своим языком кончика ее языка. Девушку поначалу охватила сильная дрожь, но она вдруг обмякла в его объятиях.
Селим никак не ожидал этого. Он бережно опустил ее на мшистый ковер. Глаза девушки были закрыты, и черные ресницы четко выделялись на бледном лице. Он осторожно приложил ладонь к ее левой груди и услышал, как неистово колотится сердце. Принцем овладело смущение. До сих пор ему ни разу не приходилось видеть упавшую в обморок женщину, и он не знал, что делать. Все происшедшее охладило его животный пыл. Отыскав на берегу халат Шамсии, он бережно укрыл им девушку.
Через минуту она открыла глаза.
— Прошу тебя, мой господин, — прошептала она, — не надо здесь. Я не крестьянка, чтобы меня можно было взять в лесу прямо на земле…
— Почему ты лишилась чувств?
— Я испугалась, мой господин. — Легкая улыбка коснулась кончиков ее губ. — Ты выглядел таким сердитым…
— За эту выходку тебя следовало бы как следует выпороть.
— Да, мой господин. Простите Вашу недостойную рабу.
Ее раскаяние было настолько искренним, что он не удержался от смеха.
— Зачем ты пригласила меня присоединиться к тебе в воде?
— Я думала только о том, чтобы поскорее забрать свою одежду, мой господин. Мне казалось, что ты не бросишься догонять меня… голый.
Ее честность поставила его в тупик.
— Я уже однажды видел тебя обнаженной, — проговорил он глухо. — Не надо краснеть. Ты очень красива. Тебе нечего стыдиться своего тела. Возможно, когда мы познакомимся поближе, ты не будешь так робеть.
Она опустила ресницы и молчала. Принц вновь наклонился и поцеловал ее. Девушку опять охватила дрожь.
— Не бойся, девочка, я не стану брать тебя силой, — мягко проговорил он.
— Мой господин… — извиняющимся тоном пролепетала она. Он закрыл ей рот рукой:
— Ты права, красавица Шамсия. Ты не крестьянка, чтобы я взял тебя здесь в лесу прямо на земле. Я возьму тебя при полной луне в красивой комнате, напоенной ароматами дивных курений. И будет тихо звучать персидская любовная песнь. Ты разделишь ложе с принцем, который уже влюбился в тебя. А пока одевайся и возвращайся в лагерь. И не надо никому рассказывать о том, что здесь произошло.
Она ушла, а он все сидел на берегу озера, погруженный в свои мысли. Вид ее стройного обнаженного тела пробудил в нем дикий животный инстинкт. Если бы она не лишилась чувств, он изнасиловал бы ее и все испортил бы. Наджи-бей много рассказывал ему обо всех шести девушках, но постоянно возвращался к Шамсие. Когда же Селим спросил, почему он это делает, Наджи-бей

Экзамен с пристрастием

Гарри Поттер и Беллатриса Блэк

Секс по телефону или как я себя поимел