Сынок вскорости на свой корабль. И остался старый один. Да ему в радость с малыми возиться. Купать их, пеленать. А как в разум входить начали, признавать кого стали, так деду, или отцу, так рады. Ротики свои беззубые скалят в улыбке. А сноха и так неуёмная в плотских утехах, вообще в разнос пошла. И днём подол задирает, и ночью. Мелких кормит титьками двух сразу, а сама жопой к свёкру поворачивается, подставляет. Старый даже стал подумывать, что так его на долго не хватит, износится раньше времени. Возраст же. И поди же ты: чем чаще снохе вставляет, тем крепче стоит.
Сынок возвратился из очередного плавания. Радость в доме. И снова старый завёл с ним разговор о том, что вот пора бы сынку уже и на берег, с женой быть. А бате на покой пора, на пенсию. А он, зараза, снова ржать. Нет, — говорит, — батя, никакой пенсии. Пока сам на пенсию не пойдёт, придётся отцу его обязанности выполнять. К тому же сноха ещё наследника хочет. К двум девочкам мальчика желает. Вынь ей и положь. И стали на пару стараться делать снохе дитя. И расстарались. Разродилась сноха. Да не сыном. Двумя сразу. Вот радости теперь.
И сейчас жизнь в семье течёт размеренно и мирно. Сын деньги зарабатывает, Сноха по дому, по хозяйству суетится. Старый с внуками водится. Все уже встали на ножки, самостоятельные, но за дедом следуют везде, как гусята за гусыней. И как бы ни были заняты сноха со свёкром, всегда находят время потешиться, поиграть, полюбиться. А с приездом сына у снохи праздник сплошной. То один, то другой внимание на попу обратят, а там и ещё кое-куда недалеко влезть. Вот и цветёт бабёнка пышным цветом. Правда спиральку поставила, сказав, что четверых ещё куда ни шло, а шестерых она просто не выдержит и потому больше рожать отказывается. И так полный комплект.

Молодая мамочка. Часть 3

Уже в Лейпциге

Предложил свою жену