раз говорил ей заткнуться. Когда дилдо был полностью вынут, я смог, наконец, увидеть его размер. «С ума сойти. Как он вообще в тебя влез?», — всерьёз недоумевал я, переводя взгляд с него на маму и обратно. Не знаю сколько сантиметров он был в длину и какова была его толщина, но он был поистине огромен. «Как же я хочу увидеть, как эта здоровая хрень в тебя входила. Надеюсь, камеры всё же смогли записать происходящее». Вновь посмотрев на мамину попку, я увидел, как из неё медленным и обильным потоком начала вытекать сперма. Видимо, они вытрахали её задницу, кончили внутрь и даже не дали семени вытечь. То есть сейчас мама целый час лежала, держа в своей заднице всю эту сперму, буквально закупоренную там с помощью этого дилдо. Этот жирдяй её, судя по всему, вообще не щадил. И это при том, что я ещё не знал, что он с ней делал в предыдущие несколько часов.
— Ну что, может, ещё какую-нибудь вещицу опробуем?, — сказал парень, роясь в одной из чёрных сумок.
Мама тут же запаниковала, буквально взмолившись и начав просить пацана, лишь бы только он всё это прекратил. Но его, кажется, мало интересовали её слова. Из сумки он вынул несколько виброяиц и довольно немаленькую по размерам анальную затычку. Передав её мне и кивнув головой в сторону мамы, он подошел к ней и стал по одному запихивать виброяйца во влагалище. Несмотря на то, что мамина реакция на происходящее была по-прежнему бурной, тем не менее чувствовалось, что она довольно сильно устала. Как-никак эти трое в прямом смысле «заёбывали» маму почти полдня. Вогнав в маму последнее виброяйцо, пацан отошел и жестом показал, что теперь моя очередь. Я подошел ближе к кровати и ещё раз взглянул на эту затычку. В тот момент мне показалось, что мамина красная и уже порядком подзамученная попка просто создана для предмета в моей руке. И вот моя ладонь уже лежит на её пухлой и сочной заднице. Я трогал её впервые и лишь от прикосновения ощущения уже были потрясающими. Мамина попка была тёплой, даже скорее горячей, от всех этих многочисленных шлепков и ударов; упругая, но в то же время мягкая и податливая, так что когда я начал сжимать ладонь, её кожа стала легко просачиваться меж моих пальцев. На ощупь она была ещё приятней, чем на вид. Хорошенько прощупав одну область, я перешел к другой и уже не мог остановиться. Не менее минут 10 я трогал, пощипывал и шлёпал чуть ли каждый сантиметр её сочной попки. Мамины ляжки также не спаслись от моих рук и были облапаны не менее тщательно. Наконец, я решил, что пора уже воспользоваться этой затычкой. Ещё раз рукой помяв её попку, я слегка её раздвинул. Мама, всё это время, пока я трогал её зад, лишь постанывала и изредка просила перестать, видимо, чисто из гордости, так как сама понимала, что рассчитывать на это нет смысла. Но когда её попку стали раздвигать, она почувствовала очередную надвигающуюся беду и стала просить больше ничего в неё не запихивать. «Ну уж нет, мамочка, придётся тебе ещё потерпеть», — подумал я. Слишком далеко я зашел, чтобы сейчас остановиться. Не могу сказать, что совсем в тот момент не испытывал жалости, всё-таки она действительно устала и парни её, очевидно, сильно помучали. Но она не выглядела так, будто не может этого выдержать, да и желание попробовать пропихнуть в неё эту штуку было слишком велико.
Кажется, её попка была достаточно смазана всем, чем только можно, так что я решил, что смазывать ещё и затычку ни к чему. Растянув её попку ещё чуть шире я стал медленно вставлять в неё эту штуку. Застонав и начав умолять этого не делать, мама стала вновь предпринимать свои ни к чему не ведущие попытки развязаться. Несмотря на то, что эта затычка была по размерам явно меньше того огромного дилдо, она входила очень долго и туго. К тому же мама, по всей видимости, сама активно сопротивлялась проникновению в себя инородного объекта и активно пыталась максимально сжимать свой зад. «Даже представить не могу, насколько приятно туда проникать членом, когда она так делает. Теперь-то понятно, почему все парни так любят трахать тебя именно в зад. А ты, мама, наверное, и не догадываешься, что сжимая свой его таким образом, ты лишь больше доставляешь им удовольствие», — размышлял я, продолжая с трудом запихивать затычку. Видимо, её попка сама по себе была довольно тугой, а она её вдобавок ещё и сжимала. Кажется, даже все эти многочисленные проникновения в её зад не сделали его намного шире. Когда затычка была вставлена почти полностью, мама стала извиваться ещё сильнее. Но спустя буквально пару секунд, это инородное тело было сочно и с характерным звуком обволакивающей её смазки, плотно вставлено в мамину попку. К тому моменту у неё уже не осталось сил, чтобы кричать и визжать, так что она издала звук, похожий на жалобный стон и тяжелый выдох одновременно. Когда я отошёл, мама стала лишь тихо всхлипывать, изредка подёргиваясь. В тот момент, парень, до этого просто ждавший, пока я закончу с затычкой, активировал пульт, который держал в руке. Виброяйца во влагалище мамы яростно завибрировали, даже издалека было слышно их громкое жужжание. Её всхлипы тут же превратились в жалобные дрожащие стоны. Мама вся извивалась, не имея возможности ни перевернуться, ни вытащить из себя назойливые вибраторы. Как бы ни была неприятна ей ситуация, в которой она находилась, тем не менее с собственным телом бороться она не могла, так что спустя несколько минут она задрожала ещё сильнее, как и её голос, а одеяло под ней стало заметно намокать.
— Потекла сучка. Уже хрен знает какой по счёту раз за сегодня,- злорадствовал толстяк.
Бесконечная вибрация в районе влагалища, заставлявшая её кончать каждые несколько минут, ужасно изматывала маму. Кончив второй раз, она, собрав последние силы стала, как никогда до этого молить пацана остановиться.
— Давай ещё хотя бы парочку раз. Ну же, порадуй меня хоть немного, — говорил парень, стоя над мамой.
Умоляла мама парня до тех пор, пока не кончила в третий раз и лишь тогда, видимо, поняла, что всё это бесполезно. Так что дальше от неё были слышны лишь отрывистые и подрагивающие стоны. Наконец, доведя её до ещё одного оргазма, парень спросил у мамы:
— Нравится? Хорошо подумай надо ответом, ведь если он будет отрицательным, то мне придётся приложить все силы, чтобы ты изменила решение.
С усталостью и какой-то внутренней болью мама дала положительный ответ.
-Ну вот и замечательно! Значит, ты будешь не против испытать это замечательное ощущение ещё раз.
За всё время «общения» с парнями мама привыкла быть постоянно обманутой. Так что и в этот раз она ничего не сказала, лишь её повязка на глазах стала намокать ещё быстрее, а губы затряслись. И вскоре плач вновь уступил место её стонам.
Парень положил пульт рядом с ней и куда-то ушел. Я, тем временем, решил посмотреть записывала ли происходящее камера.
Минут через 15 толстый вернулся в комнату в сопровождении тех двух пацанов. К тому моменту я уже проверил камеры, с облегчением обнаружив, что те работали и всё записывали. Парни подошли к маме. Один взял пульт, остановив работу виброяиц, другие двое стали развязывать её, вынимая попутно всё то, что было помещено в мамины попку и влагалище. До того, как они сняли повязку с её глаз, я успел выйти из квартиры. Когда мама была полностью развязана, все предметы вытащены из её дырочек, а с глаз снята повязка, то она, тяжело дыша, просто обмякла, и не могла даже рукой пошевелить. По всему её телу были видны красные полосы от верёвок, многочисленных ударов плёток и шлепков. Она лежала не менее 40 минут, прежде чем смогла встать. Почти сразу же она стала убираться, ведь ей предстояло не только поменять насквозь мокрое бельё своей кровати, но и убрать по сумкам все те многочисленные предметы, раскиданные по ней. Способы действия каждого из них, мама без её согласия с полна сегодня опробовала на себе. Мне же, в свою очередь, ещё предстояло посмотреть многочасовую запись того, что с ней делали до моего прихода.
Где-то через час я вернулся назад. Мама уже крепко спала к моменту моего прихода. Сегодня для неё был, пожалуй, самый тяжелый день из всех.
Поев, я сел за компьютер, на который уже успешно была перекинута запись сегодняшнего дня. Я приступил к просмотру с того момента, на котором была оборвана связь.
Когда парни раздели маму, они в первую очередь незамедлительно пустили её по кругу. Как только каждый из пацанов вдоволь насладился её дырочками, мама была отправлена в душ. После мытья её повели назад в комнату, где она была связана. На протяжении следующих пары часов маму только и делали, что связывали в разных позах, с разным количеством используемых верёвок и узлов, и с разными предметами, которые в неё вставляли.
В некоторых из этих поз её трахали, но в большинстве просто запихивали разные дилдо, пробки, затычки, прикладывали вибраторы, крепили прищепки на соски, завязывали глаза и рот.
Спустя несколько этих изнуряющих часов, ей дали небольшой перерыв. После него в дело пошли латексные костюмы. Они были ей не по размеру, так что она едва в них помещалась, тем не менее, от этого они смотрелись на ней даже лучше, чем нужно, ибо сильно облегали все части её тела. Правда, самой маме вряд ли было так же хорошо. Она едва дышать могла в этих стягивающих и сдавливающих её костюмах. Пока она примеряла их, по ней хорошенько проходились плетьми и вибраторами. Один из костюмов был вакуумный. Для дыхания в нём было всего одно отверстие в виде небольшой торчащей в районе рта трубки.
Разложив установку с ним на полу и «упаковав» туда маму, парни почти час изматывали её. На протяжении этого часа вибратор практически ни на секунду не покидал район её влагалища. Переодически они включали на нём самый сильный режим и затыкали пальцем трубку для дыхания. Не видя происходящего, с постоянно работающим вибратором и переставшим поступать воздухом, мама начинала дёргаться сильнее обычного, явно сильно нервничая, и даже всерьёз переживая, что через эту трубку воздух к ней больше не поступит. Но каждый раз, спустя время, порой даже излишне продолжительное, ибо маме казалось,

Ах, Куба!

Все что произошло в отпуске остается в отпуске

Джульетта (на речке)