горячим паром. Закинув ногу на ногу, она покачивала босой ступнёй.
Я вернулся к мойке и стал домывать посуду, которой осталось совсем мало.
-Спит? – поинтересовалась Катька,
-Ага. А чего вы там делали? – я попытался раскрыть возбуждающие подробности, работая тряпкой, — бардак такой.
-Пошалили, вспомнили школу, — Катька рассматривала меня, и я чувствовал её взгляд.
-Рассказать?
-Расскажи, если есть чего, — с видом напускного безразличия я боялся уйти от темы.
-Хорошо. Давно это было. В одиннадцатом классе, кажется. У меня родители весной на дачу уехали. Вот Маринка каждый вечер у меня и сидела. Курили на балконе, пиво пробовали, по «видику» смотрели. Ну, и мальчиков обсуждали, конечно. Мечтали. Такой возраст, Пашка. У девочек все уже давно созрело. И там вечер один особенно жаркий был. Ну, и мы в одних трусиках сидели на диване. И разговорились про Витьку. Про моего Витьку, ну, ты понял. И, загорелись. Я почувствовала, как у меня там внизу сразу все мокрое стало. Я на Маринку смотрю, а она тоже в трусики «сока дала». Тогда он нам обеим нравился. От него и завелись. Пошли, разделись, вместе ванную приняли. Рассматривали друг друга, трогали везде. Узнавали что нам приятно, и где. У нас с ней ведь никого не было, кроме друг друга. Это потом я у мамы нашла в шкафу кое-что. Ну, ты понимаешь. И нам стало интересно, что и как там происходит. Маринка тебе не рассказывала?
-Неа, — я напряженно ловил каждое слово этой будоражащей воображение истории. Моя жена ни о чем подобном никогда не упоминала. Я понял, что женат на незнакомом мне человеке.
-Это ведь со мной она, той весной… Перестала девушкой быть, ну ты понимаешь? А я испугалась и не смогла, — я чувствовал, что моё лицо становится красным от возбуждения. -Глупая я была. А Маринке-то понравилось. Каждый вечер мы.… Потом, когда с мальчиками стали, Маринка уже знала, чего хочет и как там, что. А у меня только потом первый мужчина был…. Даже не хочу вспоминать. Лучше бы я тогда не испугалась этой капельки крови и с Маринкой…. Витька-то мой сначала с ней куролесил. Маринка, гадина, узнала, за что подцепить. Кто-то из мальчиков ей растрепал, что Витька любитель «сзади». Ну, ты понимаешь? И вот, представляешь, приходит Маринка тогда ко мне, и просит её, как раньше, только сзади. А я-то не знала, для чего ей. Мне и самой интересно стало. Вот мы Маринку так, каждый день, тренировали. Недели две. Смешно и больно сначала было. А потом Маринка распробовала. И потом, сучка, пошла, и Витьку моего приятно удивила! Да так, что он до сих пор на её зад пялится.
Я слушал и не мог поверить своим ушам, что это все Катька рассказывает про мою жену.
-Паш, а вы с ней, правда? Ни разу «сзади»?
-Неа, — мой голос дрогнул, и ответ получился совсем неуверенным.
-Ой, зря! Пашка. Маринка у тебя это любит. Сегодня как раз… Странно. И сама никогда не просила?
-Попросила бы, я бы не отказался, — отшутился я.
-Ну, смотри, не упусти свой шанс, если будет. А-то мало ли… — некоторые загадочные фразы сегодняшнего дня я никак не мог понять.
-Уж постараюсь, — теперь у меня из головы не шла эта мысль.
Катька засмеялась.
-Паш, а хочешь, секрет скажу? – я кивнул.
-Я ведь у Маринки Витьку отбила! И как?! В моём подъезде мальчик жил один. Сережа. В очках такой, студентик отличник. Худенький, скромный. Выпускной класс был, а я по химии полный ноль. Наши мамаши вместе работали тогда и сговорились, что Сережа со мной позанимается. Вот и позанимался. Он, как ни придет, а у меня то трусики в стирке и чистых нет, то я в одном полотенце. Короче, совращала его, как могла. Ну, суть да дело. Уговор был простой. Он «любил» меня сзади, вместо химии, а потом помалкивал. Короче, когда я Витьке себя «сзади» дала, ему очень понравилось. Мы с Маринкой тогда обе с ним гуляли. Соревновались как бы. Только я знала, а она нет. А вот девственность потом пришлось химику отдать.
Видимо, коснувшись грустной для себя темы, Катька замолчала.
Выставив последнюю тарелку на сушилку, я обтер руки, и сел к налитому для меня чаю. Катька до сих пор была во власти воспоминаний. Сидя через угол от Катьки, я отпил сразу пол чашки и стал разворачивать обертку конфеты.
-Кать, а о чем вы спорили-то? Я никак понять не могу.
-До сих пор не понял?
-А как тут поймешь?
-Ну как… Маринка сказала, что ты налево постоянно ходишь. Изменяешь, с кем попало. Кто знает, сколько их там у тебя? Баб твоих. Так что теперь у тебя месяц супружеской верности! Как наказание. Я реально не поняла, как она это устроила. Теперь понятно, — Катька улыбнулась, и попробовала посмотреть на мой пах через край стола.
-Кать, вот честно, клянусь! Не изменял никогда и ни с кем! – целый месяц начал меня серьезно волновать… — хоть ты-то веришь?
-Ага, все вы, мужики, так говорите. А девчонки хорошие мучаются из-за вас, козлов. Зато скоро ты будешь идеальный муж. Правда, Пашка? – Катя рассмеялась, и с блеском в глазах, рассматривала мой передник.
-Кстати, Кать! Вообще-то Маринка сегодня мне изменила. С тобой! – меня задевали все эти обвинения, и раздражало, что приходится постоянно оправдываться.
-Паш, а что мы сделали-то? Просто по-женски пошалили, раз мужики козлы! Как подружки, а подружкам можно. И вообще, «сзади» не в счет! А вот ты у неё муж! И скоро будешь навсегда верный. – Катька злорадно улыбнулась и, с игривым блеском в глазах скинула свою рубашку.
Её обнаженная красивая грудь сейчас, так близко, возбуждала меня больше, чем тогда, у озера. Катька, дразня меня, покачала плечами, раскачивая свой пышный, манящий бюст.
-Нравится?
-конечно, — я сухо сглотнул.
Катька мне подмигнула.
-Пусть нравится, а нельзя!
Вот теперь я точно попал в беду. Мой член начал наливаться и набухать в тесном плену стальных колец.
Моя прекрасная собеседница еще отпила остывшего чая из чашки. Эти женщины, наверное, сговорились мучить меня.
Катька неожиданно встала и, наклонившись ко мне, поцеловала в губы долгим и горячим поцелуем.
Я решительно и сильно схватил её за узкую талию и, рывком прижав к себе, впился губами в сочную, солёную грудь. Покрывая поцелуями, и покусывая темные, напряженные соски я отдался захватившей меня страсти. Катька обхватила мою голову руками и запустила свои пальцы мне в волосы. Это был момент истинного блаженства.
-Паш, я тебе нравлюсь?
-Конечно, Катюша, я с ума сойду тут… — я действительно чувствовал, будто все плывет перед глазами. Я посмотрел ей в лицо, и перестал понимать, что происходит.
Катя улыбнулась мне, глядя в глаза и не выпуская пальцы из моих волос.
-Точно нравлюсь?
-Точно, Катюша, очень!
Я просунул свои ладони под тонкую ткань Катиных трусиков, и стал сильно сжимать пальцами её твердый, спортивный зад.
-Сними их, Паша…
Я сдернул её трусики с круглых и влажных от пота бедер. Она помогла снять их совсем.
Она стояла теперь передо мной обнаженная, игриво покачивая бедрами. От этого движения её грудь упруго колыхалась, вызывая у меня взрывное желание.
На мгновение сделавшись серьезной, она сильно сжала свои груди ладонями. О чем-то подумав и, видимо, решившись, она села сверху на мои бедра, раздвинув ноги. Её тело горело. Между грудей и по животу катились капельки пота.
Обняв меня, она распустила узел передника, который все еще был на мне, и, сняв его, откинула в сторону.
Обняв Катю и сильно, но аккуратно прижимая к себе, я покрывал поцелуями её лицо и шею. Она закрыла глаза от блаженства и возбуждения и, обняв меня за шею одной рукой, второй рукой стала бесстыдно мастурбировать.
Скоро от удовольствия её губы раскрылись и она, облизывая их, стала глубоко и шумно дышать. Прерываясь на глубокие выдохи и вдохи, Катька наклонила голову к моему уху…
-Пашка, вы с Маринкой… классные, правда,… но ты не зли её больше,… никогда… Она мне тогда… рассказала все,… и про фотки твоей голой подружки… она же тогда серьезно все решила… и меня просила помочь,… как вспомню,… клофелином…. усыпить… — Катька возбужденно улыбнулась сухими губами.
-Кастрировать собрались, Пашка… серьезно,… всё целиком… и член и яйца… напрочь всё… даже смотрели в интернете как там оно,… правильно делать,… пару ножей достали… спирт, и бинты… куча всего… Маринка ещё хранит всё у себя.… Где-то…
Я не верил своим ушам, мучаясь от возбуждения
-Она про эту штуку в интернете, наверное, узнала, … там целые сообщества есть,… Неверных мужей запирают,… делятся опытом… так, что твой шанс… — шепот Катьки сейчас был еле слышен.
-А я все равно не верю,… Раз изменил то, всё…. Зря Маринка передумала…. Тем, кто изменяет женам, я бы яйца отрывала… Паш, ты ведь Маринке… изменяешь? – Катька говорила совсем прерывисто и еле слышно.
Резко и глубоко вдохнув, Катька запрокинула голову на вдохе, широко раскрыв сухие алые губы. Сильно выгнувшись назад, она дрожала всем телом, положив свои руки мне на плечи. Я прижал её к себе и поддержал за талию и спину. Этот волшебный миг длился целую вечность. Я чувствовал дрожь её тела и замечал каждый резкий жадный вдох. Я любил её в этот момент, как никого прежде. Сильно, но нежно я поддерживал эту удивительную девушку, надеясь своим теплом и нежностью продлить этот сладостный для неё миг.
Мой член пульсировал и рвался наружу. Вся металлическая клетка напряглась и тянула мои яйца вперед.
Катя обвила своими руками мою шею. Облизывая блестящие губы, она восстанавливала дыхание. Честно признаюсь, я никогда раньше не видел у женщины такого красивого и чувственного оргазма.
Катька страстно прильнула к моим губам своими. В этом поцелуе, было, кажется, все. И нежность, и сила, и страсть, и все то, за что воспевают любовь поэты и музыканты. Эта женщина оказалась невероятно чувственной. Фантастически чувственной. Еще никогда прежде я так не ошибался в людях.
Обняв меня, Катька нежно укусила меня за ухо. Все еще не отдышавшись, она очень тепло и нежно держала меня за плечи.
-Паша. Маринка мне доверяет. Она мне шепнула, где лежит её ключик. Пожалуйста, Паша, я так хочу.… Давай рискнем?!
Почему-то

Ах, Куба!

Все что произошло в отпуске остается в отпуске

Директор отымел подчиненную во все…