тем более…
Виктория была на месте, хотя и метала в мою сторону гневные взгляды.
Я сел в своем кабинете, занялся делами, но не прошло и получаса, как она ко мне ворвалась.
Без приглашения.
Настроена она была воинственно.
— Степан, вчера между нами произошло недоразумение. Я не хочу, чтобы ты подумал, будто я легкомысленная секретутка, которая будет терпеть с собой подобное обращение. Я надеюсь, что ничего подобного больше не повторится!
Интересно, что она рассчитывала услышать в ответ.
То, что я начну извиняться, и вновь всё верну в деловые отношения между начальником и подчиненной?
Или то, что я начну заглаживать своё хамство, пустившись в галантные ухаживания за красавицей-секретаршей?
— Во-первых, Вика, я тебе не Степан! А Степан Иванович. Подобную фамильярность я прощаю первый и последний раз! А во-вторых, ты умеешь делать минет?
Виктория чуть не задохнулась от возмущения.
— Что я умею делать??????
— Минет, Вика, минет… Ты сегодня удивительно тупишь… Я хочу, чтобы ты сейчас мне отсосала. И давай побыстрей, у меня через полчаса совещание.
Лицо Виктории, исполненное праведного гнева, надо было видеть.
Ради одного этого, стоило затеять всю эту интригу.
— Да как Вы смеете??? Я… я… Да за кого Вы меня принимаете!!! Я… Я… Увольняюсь!!! Слышите?!!! Увольняюсь!!! Немедленно!!!
Повернувшись на каблучках, в слезах, женщина выбежала из моего кабинета, хлопнув дверью…Мне было немного жаль, того, что всё так быстро закончилось, но вести себя по иному с этой дамочкой, я не собирался. Виктория увольнялась из моего офиса полдня. Всё можно было сделать за 20-ть минут, но она явно тянула, настойчиво попадаясь мне на глаза, метая глазами молнии, и всячески демонстрируя то, что у меня ещё есть шанс, её вернуть…
Выглядело это довольно смешно…Вечером я вышел из офиса, и сел в свою машину. Не успел завести двигатель, как ко мне подошла Виктория. Вид у неё был, как у побитой собачонки. Я опустил стекло.
— Ты что-то хотела, Вика?
— Степан! Степан! Я…
— Степан Иванович, Вика!
— Хорошо…Степан Иванович… Я хотела поговорить…
Я открыл дверь, и она села рядом. У меня не было желания слушать её монолог, и чтобы этого избежать, я заговорил первым.
— Вика, недоразумение между нами произошло не вчера. Оно произошло сегодня.
Я положил руку ей на коленку. Она вздрогнула, но мою руку не скинула. Моя ладонь успокаивающе скользила по её ноге, постепенно поднимаясь всё выше. Дойдя до внутренней поверхности женского бедра, я в очередной раз, оценил вкус папаши. Пышные, упругие ляжки этой женщины были восхитительны.
— И это недоразумение, Вика, состояло в том, что ты, сегодня, сорвалась, и позволила себе лишнего.
Рука продолжала плавными движениями описывать круговые движения по поверхности её бедра, я почувствовал, что женщина начинает дрожать.
— Я готов тебя простить, если впредь, ты никогда не позволишь себе забываться!
Я дошёл до её киски, гладил в районе клитора, слегка надавливая пальцами на ткань трусиков, не забывая про женскую щель…
Даже сквозь ткань, я чувствовал, как у этой дамочки всё увлажнилось.
Учащенно задышав, она уже сама слегка разводила свои длинные ноги.
— Поэтому завтра я жду тебя на работе. Иди!
Я убрал руку, и это стало неожиданностью для Виктории, потому что она издала невольный, слабый, едва слышный, но отчетливый стон разочарования.
Порывисто выскочила из машины.
Прежде чем уехать, я громко крикнул ей вслед:
— И не забудь про чулки! Мне очень не понравилось, то, что сегодня, ты опять припёрлась в колготках!
Я нажал педаль газа…
*****
На следующий день Виктория вышла на работу, словно никогда и не было никакого увольнения …
Стойкая дамочка…
Я вызвал её к себе в кабинет. Было заметно, что с Викой произошли изменения.
Если сначала я видел её в образе игривой кокетки, которая не прочь закрутить красивый роман со своим боссом, потом, в образе оскорблённой женщины, желающей вернуть чувство собственного достоинства, то теперь в глазах Виктории, которые она пыталась отводить, сквозили зачатки покорности и смирения…
— Вызывали, Степан Иванович…
— Ты выполнила моё указание по поводу чулок?
Как она стрельнула глазами…
В них словно бы читалось, какой же я урод, и извращенец, дерзающий так обращаться с нею, прекрасной, утонченной леди, которая ещё недавно блистательно сияла в самом высшем свете…
— Да… Степан Иванович… Выполнила…
— Подними юбку и покажи!
Виктория густо покраснела, и принялась выполнять приказ.
Интересно, двадцать лет назад, когда она соблазняла моего отца, была ли её красота такой сексуальной…
Эта высокая женщина, стоящая немного раздвинув длинные ноги, обутые в изящные туфельки, поднимающая сантиметр за сантиметром вверх свою юбку, и обнажающая тоненькие, черные чулочки, просто дышала сексом…
Я едва удержался, чтобы не показать ей своё восхищение…
— А теперь… Подойди ко мне, и отсоси…
На секунду мне показалось, что сейчас повторится вчерашний день, и она снова выбежит из кабинета… Виктория боролась с собой… Но не долго…
Присев возле меня на корточки, балансируя на каблучках, она расстегнула мои штаны, освободила член, и стала делать минет…
Как завороженный я наблюдал, как эта зрелая потаскушка нежно скользит губами по моему стволу, а потом начинает погружать сам член в свой широко распахнутый рот…Наблюдал, как она насаживается на него, причмокивая, и помогая себе руками, ласково играя пальцами с моими яйцами… Я видел, как ткань её белоснежных трусиков, туго натянутая между полусогнутых ног, предательски темнеет, выдавая её возбуждение, растекающееся по материи…Я выстрелил ей в рот, и Виктория, как опытная соска, знающая, как это психологически приятно мужчинам, стала глотать мою сперму…
— Хорошо… Иди работай, Вика… Иди, я говорю…
Вечером, я снова вызвал её в свой кабинет, и протянул две пятитысячных купюры.
— Вот возьми. Заслужила.
В принципе, я предугадывал последствия. Я отдавал себе отчет в том, что могу поощрить свою секретаршу гораздо более изящным способом… Но не хотел…
Швырнув деньги на пол, Виктория разрыдалась прямо у меня на глазах.
— Я не шлюха!!! Я не шлюха!!! Я не шлюха!!!
«Интересно, эта «не шлюха» почистила утром после отсоса зубы, или нет», — злорадно подумал я про себя…
Тем не менее, женские слезы меня тронули, я подошел к плачущей женщине, ласково приобнял её за плечи, и посадил к себе на колени. В этих слезах было что-то милое, поэтому, я искренни гладил Викторию по волосам, пытаясь успокоить…Но от близости её горячего, сочного тела содрогающегося в рыданиях на моих коленях, я ощутил, как пробуждается член…
Одной рукой ещё проходясь по её волосам, как добренький дядюшка, другой, я стал задирать ей юбку, словно похотливый самец, отчего она завозилась у меня на коленях, ещё больше, заводя меня движениями пышных ягодиц…Окончательно заведясь, я уже суетливо стягивал с её широких ляжек трусики, и освобождал свой член…Ещё хлюпая носом, Виктория задышала, задергалась, и оказалась на моем члене, в позе наездницы, которую я тут же отправил в скачку…Сама прыгая на мне, эта сучка продолжала повторять, что «не шлюшка», и тогда проведя ладонью по её влажным губам, я погрузил ей в рот указательный палец, который она безропотно приняла, начав его облизывать, как утром, облизывала мой член…
— Ёбанная шлюшка! Похотливая сучка! Слышишь меня, Вика, слышишь, шлюшка!
Она затряслась, завибрировала, и я понял, что женщину накрыл оргазм…Я тоже кончил, и прежде чем моя сперма полилась из неё, сверху вниз, мне же на штаны, снял с себя женщину…
После истерики, секса, и оргазма, Виктория явно была ещё не совсем в себе, её взгляд бессмысленно блуждал, юбка сбилась куда-то в бок, трусики валялись неизвестно где… Обхватив её за плечи, я словно зомбированную, выталкивал секретаршу из кабинета в этом растрепанном виде, не оставляя ей ни малейшего шанса на нежность, и не забыв засунуть в декольте злополучные деньги…Интрига следующего дня продолжала жить, и мне по-прежнему было не известно стерпит ли моя секретарша эту новую порцию хамства, или же, наконец, её терпение лопнет…

Подглядел за родственницей

Послушная девочка брата

Директор отымел подчиненную во все…