Дама заказала большую партию таких слезинок... оставила хороший задаток...
— И шшто потом?
— А потом приехала и забрала.
— И это вшше?
Лионза с силой ударила Малака, так что он опрокинулся на спину. Она соскочила со стола, уселась своим новым задом, который стал гораздо объемнее, на лицо гному.
— Как-то маловато ты знаешш...
— Я как-то был в квартале для ноблей... нёс один заказ... Уже темнело... и я проходил мимо особняка... купца Гуго Путешественника. Он погиб несколько лет назад. Там живет его вдова... Её толком никто не видит... Она редко когда выходит наружу... И я видел как к заднему ходу подъехали всадники. Один спешился... постучал... открылось окошко... он показал камушек на веревочке... и дверь открылась...
— И шшшто?
— У меня глаз наметанный, ты знаешь... Тот камушек на веревке был слезинкой...
— Хорошший мальшшик — одобрительно сказала Лионза, охватив лицо гнома ягодицами. Он весь дрожал от удовольствия.
— Я хочу золотой дождик... — сказал Малак. Лионза поморщилась. Она любила секс в его многообразии, но такого не понимала.
— Хорошшо... Но это я все имеет сфою плату...
— Что ты хочешь?
— Я одолшу твоё шудешное покрыфало!
***
— Плачь, девочка, плачь... — повторяла одна из фигур в маске. Все прочие тоже безудержно рыдали. Большой зал для приема гостей, пиров и танцев в особняке Гуго Путешественника был освещен факелами и горящими свечами, но огонь горел неярко, приглушенно. Здесь царила полутьма. Вокруг новой девушки стояли мужчины и женщины, в масках и без одежды. Но у каждого на шее висела хрустальная слезинка. Иногда они поблескивали в свете огня. Такая же была на новой эльфийке, Ие. Она тоже плакала, слезы намочили её камизу, так что сквозь неё стала проглядывать её небольшая округлая грудь с затвердевшими от холода сосками.
Фигура в черной маске, принадлежащая подтянутой поджарой женщине с длинными ногами и высокой грудью, подошла к эльфийке. Ия увидела татуировку на плече, череп, в глазницах два кинжала. Знак кедраварских амазонок, элитных наемниц из Пограничных Марок. В руке у амазонки был изогнутый кинжал. Она коснулась им нежной шеи девушки, заскользила вверх к щеке, следуя за мокрым следом от слёз.
— Откуда ты? — неслышно спросила фигура.
— Из Флорианы... — пролепетала Ия, замерев от страха.
— Больше нет! — сказала фигура полного волосатого мужчины с небольшим пенисом, которого едва было видно из-за складок на животе. Мужчина подошел и рванул камизу Ии на спине. Ткань разошлась с треском. Разорванная рубашка упала к стопам эльфийки. Она поджимала свои пальчики от холода и страха.
— Я бывала в Флориане... даже служила одному из альдов... — продолжила наемница, скользя лезвием по виску девушки, — и не припомню ни одной альделии по имени Ия...
— Я не альделия... — ответила Ия побелевшими губами, — я дочь простолюдинки и Светлого Альда Илана...
Наемница посмотрела в фиалковые глаза девушки, казалось, амазонка заглядывала в самую душу. Кинжал острием уперся в горло, там где у мужчин обычно кадык. Лезвие немного надрезало нежную кожу, выступила небольшая капелька крови.
— Да... Илан всегда заботится... даже о внебрачных детях... — сказала наконец амазонка, — впрочем, не важно. Ты просто Плачущая. У тебя больше нет отца и матери.
Она убрала кинжал.
— Плачь! — сказала фигура пожилой женщины с пышной грудью. Ия опустилась на колени и отдалась рыданиям. После пережитого страха это ей удавалось легко и естественно. Её окружали такие же плачущие. И лишь наемница не проронив ни слезинки, исчезла, словно её и не было.
Ия точно не помнила, сколько она провела в совместных рыданиях. Это реально её вымотало, словно она целый день шла пешком по горным перевалам. Но в то же время, на душе после этого всего было так легко, словно через слезы из неё вышло все, что мучило, смущало, не давало покоя все эти годы. Все прочие тоже успокоились, изредка всхлипывая.
Факелы, освещавшие залу задергались от неожиданного порыва ветра. Все собравшиеся подняли головы. На уровне второго этажа залу опоясывал внутренний балкон. У его перил стояли две фигуры. В одной Ия узнала наемницу, второй была очень старая, похожая на высохшую мумию женщина. Она была единственная из присутствующих в одежде и без маски. Но лицо её было столь покрыто морщинами, что его черты почти не угадывались. Интересно, сколько ей лет? Ие никогда не доводилось видеть столь старых существ.
— После всякой скорби — сказала старуха надтреснутым голосом, — приходит радость. Мы зальем этот мир слезами лишь для того, чтобы потом возродить его молодым, радостным, полным удовольствия...
Она закашлялась. Наемница заботливо взяла её под локоть.
— Возрадуйтесь, дети мои — сказала наконец старуха, — возрадуйтесь! Дарите друг другу любовь!
Она взмахнула рукой, факела и свечи вновь вздрогнули от порыва ветра.
— Радуйся! — сказала одна из фигур.
— Радуйся! Радуйся! — подхватили другие. Ия увидела, как члены мужчин начали увеличиваться, груди женщин наливаться и твердеть. Двое сектантов подняли Ию, положили её на большой пиршественный стол.
— Радуйся, радуйся!
Кто-то истерично расхохотался. Кто-то застонал, когда одна из фигур ухватила его за член, стала двигать его крайнюю плоть. Ия вскрикнула, когда один из мужчин раздвинул её тонкие ножки, прильнул лицом к её розовой пещерке. В это же время чьи-то руки гладили её небольшие груди, какая-то женщина стала покрывать поцелуями её заплаканное лицо, кто-то укусил за острое эльфийское ушко, кто-то вложил член ей в ладонь. Ия застонала от столь многообразных ласк, чувствуя как растёт её возбуждение. Она задвигала рукой, лаская чей-то член, страстно впилась в губы целующей её женщины, закинула ножку на плечо, лижущего её вульву мужчины. Целующая её женщина застонала, кто-то овладел ей сзади.
— Радуйся... радуйся... — повторяла она в забытьи, каждый раз, когда член достигал её влажной глубины. Кто-то стал щекотно лизать ступню Ии, мужчина, проникающий языком в её розовую глубины, постанывал. Дама-эльфийка подлезла к нему снизу, и взяла его член в рот. Её саму в это время уже кто-то трахал, быстро дергая тазом. Кто-то вложил член во вторую руку Ии, ещё один член возник у её лица. Они стали соревноваться с женщиной, которая её целовала, по очереди хватая его губами. Все присутствующие слились в единое целое. Оргия объединила всех собравшихся в единый шевелящийся стонущий организм.
Лижушего мужчину сменил здоровяк с огромным членом. Он без церемоний засунул в бедную девушку свою огромную дубину. Но она к тому времени была уже достаточно увлажнена и возбуждена, чтобы принять в себя хотя бы его большую розовую головку. Чтобы прошло остальное, пришлось потянуть ножки в стороны. Она даже выпустила член изо рта, когда эта громадина заполнила её всю. Ох, как хорошо. Он вытащил полностью и снова стал проникать, вызывая нестерпимое удовольствие. Рядом, прямо в ухо стонала женщина, которой в вагину уместилось сразу два члена. С другой стороны нежно вздыхал лесбийский клубок из трех или четырех девушек. Чувствуя себя частью общей мозаики удовольствия, Ия задергалась на члене здоровяка, чувствуя, как и он приближается к разрядке.
Стоны становились все тише. Все участники лежали без сил, особенно те, кто так или иначе трахал новенькую эльфийку. Прочие, тоже не отличались особенной бодростью. Ия радостно вскочила ноги, давно она не чувствовала такого прилива сил. Она направилась к лестнице, что вела к внутреннему балкону. В голове её смешались чужие образы и мысли. Несмотря, что на лицах присутствующих были маски, она знала их всех. Теперь уже знала.
— Так, так... — раздался голос сверху, — и куда это мы собрались?
Ия подняла глаза. На балконе у лестницы стояла наемница, по-прежнему голая и в черной маске. Она окинула взглядом всех лежащих.
— Никогда не видела такого прежде — сказала она, достав кинжал, — очень похоже на работу... суккуба.
Ия только улыбнулась и сдернула с себя покрывало Майи. Вместо миниатюрной белокурой эльфийки перед наемницей стояла стройная краснокожая брюнетка с большими зелеными глазами.
— Лионза Луане, как я сразу не догадалась! — сказала наемница.
— А ты Урсула Кастра, не так ли? — усмехнулась Лионза, — я много о тебе наслышана. Говорят, ты любишь отрезать врагам члены и засовывать их им в рот. Или ещё куда.
— Тебе я просто вырежу сердце, Лионза — сказала Урсула, оскалившись из-под маски. В отличие от полностью обнаженной Ии, у Лионзы все же был аксессуар, это металлический пояс со странной ручкой, похожей на рукоять меча. Лионза взялась за неё, щелчок и в её руках уже был гибкий меч урум.
Урсула усмехнулась и бросилась в атаку. Гибкое лезвие встретилось с кинжалом. У Лионзы было преимущество в длине клинка. Но зато Урсула двигалась несколько быстрее. Лионза была вынуждена отступать под градом молниеносных ударов. Кинжал амазонки напоминал разящую стальную молнию. Ещё выпад и Лионза, почувствовала боль в преплечье.
— Надо же... — сказала Урсула, — кровь такая же красная... Тем лучше, значит и сердце у тебя там, где должно быть!
Гибкий меч свистнул, срезал ремешок, на котором крепилась маска Урсулы. Она упала. Под ней оказалось лицо женщины лет 30, со шрамом на всю щеку, жестокое и застывшее, словно ещё одна маска. Ледяные светло-голубые глаза, квадратная челюсть, короткая мужская стрижка. Но была в этом лице и какая-то дикая красота, словно у хищной кошки.
— А ты неплоха... — сказала Урсула, — мало кто держится против меня дольше трех ударов. Но тебя это не спасёт.
Кинжал блеснул на волоске от уха Лионзы. Она отпрянула, но его острое лезвие срезало черный локон с виска.
— Ты тоже — отозвалась Лионза. К счастью она очень хорошо подзарядилась и не чувствовала усталости. Это давало ей некоторое преимущество перед наемницей. Урсула неожиданно сделала выпад кинжалом в живот. Лионза отбила по касательной, но не удержалась на лестнице и покатилась вниз. Суккуб несколько раз приложилась о ступеньки, но к счастью осталась в сознании. Она попыталась встать, все тело отозвалось горячей болью, особенно, там, где ребра. Урсула была

Уздечка для кельпи. Часть 1

Рассказ о жене Дианке

Съемная комната