сколько времени потребовалось бы опытному следователю, чтобы раскрыть ту же информацию и прийти к такому же выводу? — Она посмотрела на свои руки. — Я была в отчаянии, я не могла потерять и тебя, и Энн.
— Почему ты просто не сказала мне это? — спросил я.
— Это бы изменило то, что ты собирался сделать? — спросила Сара. Когда я не ответил, она продолжила. — Я так и думала, Брэд.
Она встала и начала ходить по комнате.
— Это была невозможная ситуация, если ты доведешь свои действия до конца, я потеряю тебя, страховка не выплатит никаких денег, моя дочь потеряет отца, а я потеряю и мужа, и дочь.
Сара повернулась ко мне лицом.
— Даже если бы каким-то чудом твоя смерть принесла немного денег, ты из собственных онлайн-оценок знаешь, что их бы не хватило, чтобы вылечить Энн. Все, что твоя смерть бы сделала, это лишила Энн ее отца, в то время как она нуждалась в нем больше всего, а я бы все равно осталась без тебя.
— Сара, ты могла бы сказать мне. Мы могли бы что-нибудь придумать.
Она покачала головой.
— Я не могла позволить тебе жить с таким решением, которое, как я знала, должно было быть принято. Все было на мне, и я собиралась нести всю тяжесть.
— Брак устроен не так, Сара. Мы должны быть командой.
Она снова покачала головой.
— Кто-то один должен был принять решение за команду. Ты собирался отдать свою жизнь на благо своей семьи. Мой вариант был... менее радикальным.
Я все еще не мог осмыслить всю эту новую приливную информационную волну.
— А как же насчет экспериментального лечения, которое могло убить нашу дочь? Разве ты не думаешь, что я, как отец, должен иметь право голоса в решении судьбы моей дочери?
Сара услышала в моем голосе гнев, но не стала прикрываться никакими оправданиями.
— Мы оба видели, как наша дочь понемногу умирала каждый день. Это был лишь вопрос времени, а время истекало. — Я отвернулся. — Брэд, ты же знаешь, что Энн страдала, ты хотел, чтобы это продолжалось?
— Я должен был быть вовлечен! — крикнул я в ответ.
Сара покачала головой.
— Я уже причинила тебе достаточно боли и не могла причинить ее еще больше. Это был шанс снова вылечить нашу дочь...
— Или убить, — перебил я.
Она снова покачала головой.
— Тонущий человек хватается за соломинку. Как матери, мне нужно было, чтобы боль моей дочери закончилась, так или иначе.
Сара потянулась, чтобы коснуться меня, прежде чем снова заговорить, но я попятился.
— Брэд, я делала все так, словно мы — семья, хотя мы больше и не были семьей в прямом смысле этого слова. Я никогда не переставала любить тебя. — Она смахнула слезу с глаз. — Столько раз мне было так больно находиться вдали от тебя, что просто хотелось залезть к тебе на крыльцо, свернуться калачиком и умереть.
— Что ж, Сара, если у тебя снова возникнет такое желание, убедись, что этот день — вторник, потому что именно в этот день я выношу мусор. — Я видел, как она подавила смех. — Если вся твоя тоска по мне верна, почему ты не оставила Джеймса и не вернулась ко мне после выздоровления Энн?
Сара закусила губу, прежде чем ответить.
— Не думай, что я об этом не думала. Но я застелила свою кровать, и теперь мне пришлось спать в ней с Джеймсом. Я была в тюрьме, которую сама себе построила. Конечно, это была хорошая тюрьма с приличным надзирателем, но все же, — не то место, где бы я хотела быть. Кроме того, я сомневаюсь, что ты бы принял меня обратно, и к тому времени у тебя была Жюстин. Не могу передать, как я ревновала к ней, но когда увидела, насколько счастливыми она сделала тебя и Энн... я просто хотела быть частью этого. Четверть буханки хлеба голодающему лучше, чем ничего.
Я осмотрел комнату, все коробки, мне нужно было отдохнуть от этого разговора.
— Что это за коробки? Переезжаешь?
Сара только махнула рукой в сторону комнаты.
Теперь этот дом принадлежит банку, они даже выкупили машины, мне удалось профинансировать только подержанную Камри, чтобы я могла ездить. Мы переезжаем в жилой комплекс возле школы Энн. Это неплохое место, у Энн все еще будет своя комната. — Она засмеялась. — Правда нет бассейна, так что, следующим летом Энн придется его выкопать.
Лицо Сары стало серьезным:
— Я знаю, что много на тебя навалила, но если есть шанс, что ты, я и Энн могли бы...
Я отвернулся, почти побежав к двери.
— Сара, мне пора, я позже с тобой поговорю.
***
Через три следующих дня я постучал в дверь квартиры Сары.
Это были долгие три дня, все это время я был погружен в раздумья (что, по словам Мардж, было для меня незнакомой территорией).
Были ли у меня чувства к Саре? Будет ли наша совместная жизнь лучше для Энн? Теперь у меня были деньги и работа со всеми льготами. Могу ли я простить и двигаться дальше? Было ли что прощать и куда двигаться?
Хотя я знаю, что Сара считала, что всегда действовала в безвыходных обстоятельствах и в интересах всех, я не мог избавиться от страха, что если мы съедемся, я могу однажды проснуться без почки, потому что Сара решит, что может лучше использовать ее.
Я спросил мнение Мардж и шефа. Шеф сказал:
— Прекрати дрейфовать и либо отплывай, либо бросай якорь.
Мардж была более красноречива:
— Вырасти себе яйца, а если, черт возьми, не можешь срать, не мучай жопу. С пустой мошонкой нечего пытаться зачинать.
Открывающаяся дверь вернула меня к действительности. Сара была одета в длинный свитер, и я мог видеть груду коробок и хаос, который является проклятием каждого переезда со времен пещерного человека.
— Брэд, не хочешь войти? Энн через минуту будет готова.
— Конечно, Сара, но сначала нам нужно поговорить.
Я глубоко вздохнул, проходя через дверной проем, вспоминая фразу французского философа: «Можно найти свою судьбу, выбирая дорогу, чтобы избежать ее».

Годовщина

ВСЕ КАК ВСЕГДА ( 7) - Пилоты живут на земле.

Правила. Часть 5 (перевод)