— Мы с папой ели крем-торт Дэйри Куин, хот-доги и мороженое!
Сара вздохнула:
— Хорошо, тогда иди, положи вещи в свою комнату, и покажешь их мне, когда я поговорю с твоим отцом.
Энн посмотрела на меня, я указал на дверь.
— Давай, Энн, сегодня вечером я позвоню тебе по телефону.
Энн поцеловала меня и побежала вверх по лестнице к входной двери.
Сара подождала, пока Энн не исчезнет, и обратила на меня свою ярость:
— Где, черт побери, ты был?! Я была в панике, ты же знаешь, черт возьми, у моей дочери заболевание...
— Вот это да! — сказал я, прерывая Сару. — У МОЕЙ дочери то же самое заболевание! — Я вытащил из кармана небольшой пакет. — Вот все ее тестовые палочки, все в норме. Или ты забыла, что последние пять месяцев именно я был основным лечащим врачом Энн?
Сара потеряла пар и провела рукой по волосам.
— Джеймс не знал, куда вы пошли и когда вернетесь, у меня были кошмары, что ты увозишь Энн в Мексику.
Я изобразил шок.
— Я? Изменю своему слову? Нет, я горжусь тем, что не лгун, а мужчина, который держит свое слово.
Глаза Сары вспыхнули от гнева.
— Ты угрожал Джеймсу? Он требует запретительного судебного приказа.
Я пожал плечами:
— Я не угрожал, а только обещал, и я — человек слова. Запретительный судебный приказ гарантирует смерть Джеймса.
Сара пристально посмотрела на меня.
— Этот район усиленно патрулируется, полицейская машина может быть здесь менее чем за десять минут.
Я снова пожал плечами.
— Полицейская машина и десять минут против пули. 44 калибра со скоростью четыреста тридцать пять метров в секунду. На что ты поставишь?
Она отпрянула:
— Зачем ты это делаешь?
Я изобразил пантомиму, пролистывая воображаемый список.
— Что ж, Сара, я проверяю свои товарные чеки, и я не купился ни на какую твою ерунду.
— Малейший вред нам, и ты никогда не увидишь свою дочь.
Я снова пожал плечами.
— Сара, если вы получите запретительный судебный приказ, я все равно не увижу ее. Ты рассчитываешь загнать мужчину в угол и удивляешься, когда он сопротивляется?
Сара выглядела потрясенной.
— Ты не сделаешь что-то подобное с матерью твоего ребенка!
Я покачал головой.
— Я постараюсь сделать так, чтобы это было на твоем надгробии, если ты разлучишь меня с моей дочерью.
Сара посмотрела на свои руки.
— Брэд, мы не можем просто пройти через это?
Я засмеялся:
— Как я могу? Каждый раз, когда я выхожу на улицу, все что я вижу, напоминает мне о тебе: гниющий мусор в мусорных баках, собачье дерьмо на тротуаре, вонючие мертвые животные на дороге.
Она обняла себя руками.
— Разве ты не можешь просто простить и забыть об этом.
— Я — не Иисус, и у меня нет болезни Альцгеймера. Теперь я знаю, что ты поглощена собой и полна дерьма, как использованные памперсы, но ты хочешь обсудить посещения, которые принесут пользу нашей дочери или нет? Потому что если не об Энн, то больше мы ни о чем говорить не будем.
***
Мне нужна была работа и место для жизни, причем быстро.Мардж, старая медсестра из центра исследований, дала ответ на оба вопроса. — Мой парень владеет собственной компанией и всегда нуждается в помощниках, — сказала Мардж, закуривая одну сигарету от тлеющего окурка другой.
— У тебя есть парень?
Мардж бросила на меня недовольный взгляд.
— Что? Ты не думаешь, что эта старая баба все еще может раскачивать изголовье? Мы жили вместе и трахались более пятнадцати лет.
— Вы живете вместе во грехе? — поддразнил я ее. — Что бы сказала твоя мама?
Мардж засмеялась.
— Ты можешь ее спросить, маме девяносто восемь лет, и последние десять она живет со своим парнем в Сенчури Вилидж.
Она выбросила окурок старой сигареты в мусорное ведро.
— Мой мужчина — бывший главный старшина военно-морского флота. Его компания работает с танкерами, круизными лайнерами, нефтяными вышками и всякими крупными морскими буровыми установками, когда те находятся в сухом доке. Очистка резервуаров для нефекальных и фекальных вод — дерьмовая работа, жарко, с четырнадцатичасовым рабочим днем от десяти до двенадцати дней подряд. Заработок хороший со всеми льготами, но в течение всего срока работы придется жить на борту корабля, а большую часть времени у тебя нет кондиционера, плохая еда, нет проточной воды, и ночевка с кучей вонючих мужчин. Большинство парней не выдерживают и двадцати четырех часов.
Я пожал плечами.
— То есть, никаких расходов на месте? — спросил я. Мардж кивнула. — Черт побери, Мардж, как скоро я могу начать?
Мардж вытащила свой телефон.
— Позволь позвонить ему прямо сейчас, у него — два корабля на верфи в Багаме для Ройял Вайкинг Круиз Лайн через несколько дней. Я знаю, что ему не хватает двух парней.
Я хлопнул в ладоши.
— Отлично, теперь мне просто нужно найти место для жизни.
Мардж махнула рукой.
— Думаю, что могу помочь тебе и здесь. У нас есть небольшая студия над гаражом, полностью меблированная. Последний арендатор съехал около шести месяцев назад. Хочешь? Она твоя, просто позволь мне распечатать договор аренды.
Я кивнул.
— Мардж, до сих пор мне везло как лысому, выигравшему гребень. Так что, спасибо!
***
Мардж не шутила насчет «дерьмовой» работы. Это была НАИХУДШАЯ работа, которую я когда-либо делал. Защитное снаряжение и маска были неудобными, многочасовая работа, плохая еда, отсутствие постоянной проточной воды и стесненные условия сна были почти невыносимы. Я бы увольнялся по дюжине раз каждый день, но зарплата была хорошей, а парень Мардж, бывший главстаршина, знал, как управлять бригадой и получать от своих людей максимальную отдачу.
Большинство рабочих были из-за пределов США, но всех их объединяла любовь к футболу (или «сокеру», как эта игра известна мне). Проклятые парни разной национальности, вместо того чтобы спать, проводят свои ограниченные часы за просмотром проклятых спортивных игр, или в спорах о процентах передач у одного игрока по отношению к другому и о шансах своей страны на Святой Грааль чемпионата мира. Я пытался, но меня никогда не интересовал спорт. Если бы я хотел смотреть, как парни бегают по полю в течение девятнадцати минут и не открывают счет, то мог бы просто наблюдать за своими коллегами в барах, когда те пытались подхватить девушек.
Конечно, у меня с дамами было не намного лучше, чем у них. Говорят, лучшие боксеры воздерживаются от секса перед матчем. Если это правда, я был на пути к тому, чтобы стать величайшим боксером в истории.
Тем не менее, время перерывов между работой позволило мне проводить все выходные с дочерью Энн. Этим летом я копил каждую копейку ради наших двух месяцев вместе. У меня были большие планы, и я уточнил свой график, а также проконсультировался с врачами Энн, чтобы убедиться, что никакая наша активность не повлияет на ее состояние, а поблизости будут медицинские учреждения.
Затем появилась «Записка».
***
Я загрузил машину и поехал к дому своей бывшей жены и подонка Джеймса, чтобы начать наше приключение с моей дочерью Энн. В канун Рождества я был взволнован больше, чем ребенок.
Когда я увидел конверт, это волнение переросло в страх. «ПАПЕ» было написано скорописью моей дочери и прилеплено к сетке двери.
Дорогой папа,
Угадай, куда я еду? В СОВСЕМ ДРУГУЮ страну! Разве это не круто?!
Мама и мистер Джей сказали, что мы проведем все лето, путешествуя по всему континенту, и увидим кучу разных стран — как это УДИВИТЕЛЬНО! Мы летим в передней части самолета, где сидят все снобы, и едят вкусную еду, и сколько угодно мороженого, и там большой телевизор с тоннами фильмов.
Жаль, что ты работаешь, было бы здорово, если бы ты был со мной.
Люблю,
Энн
Я смотрел на сердечки над каждым «i» в письме, в то время как мое зрение тускнело, а гнев нарастал, и я чувствовал, как пульсирует артерия в виске.
У меня изо рта вырвался поток проклятий, которыми мог бы гордиться мой главный начальник, в то время как я дрожащими руками осторожно вложил письмо дочери обратно в конверт.
Как и ожидалось, телефонные звонки на телефоны Энн, Сары и даже Джеймса переходили прямо на голосовую почту.
В отчаянии я набрал последний номер.
— Мэдисон Индастриз, куда я могу направить ваш звонок?
— Я пытаюсь связаться с владельцем компании Джеймсом, это касается моей дочери Энн.
— Мне очень жаль, но Джеймс уехал в отпуск за границу, и до него нельзя добраться... Ой, подождите, вы — прежний муж Сары? Мы все просто ЛЮБИМ Энн, когда она приезжает сюда, такая милая девочка. Вы, должно быть, так взволнованы ее поездкой за границу. Какой прекрасный опыт для нее и ее матери.
— Да, если бы я был еще счастливее, то насрал бы в руки и хлопнул в ладоши.
— Прошу прощения?
— Забудьте об этом, — сказал я, массируя лоб. — Нет ли способа с ними связаться? Это очень важно.
— Боюсь, что нет, — ответила администратор. — Но я могу принять сообщение... Ой, подождите, у меня есть для вас копия документа, на случай, если вы позвоните. Вы хотите, чтобы я отправила его вам по факсу?
— Там, где я живу, у нас нет факсов.
— Правда? А где вы живете?
— В наши дни, и здесь, в этом веке, также в дефиците каменные таблички и папирусные свитки.
Секретарша засмеялась.
— Правда? Но все юридические документы могут быть отправлены только факсом или доставлены курьером. Вы хотите, чтобы я отправила вам документы?
— Это зависит от того, использует ли курьер современный транспорт или пони-экспресс с голубями?
***
Я снова обнаружил, что сижу в адвокатском бюро, но на этот раз я был платным клиентом у адвоката, фактически практиковавшего семейное право.
Она была бывшим военным юристом в военно-морском флоте, которую знала Мардж, и по ее тону и поведению она была не каким-то молодым ребенком, а опытной женщиной, привыкшей отдавать команды и заставлять их выполнять.
— Извини, Брэд, но все в порядке, — сказала она, кладя бумаги обратно на стол передо мной. — Как родитель-опекун ваша жена имеет право потребовать изменения режима посещения. Вот эти документы здесь, — она постучала по документам, — представляют собой запрос на внесение изменений для этой летней поездки. У тебя было пять рабочих дней, чтобы ответить, иначе

Письмо Деду Морозу, год 8009

Обратная сторона любви. Часть 2

О прошлой ночи