Но Йен неправильно всё растолковал, и сделал свои далеко идущие выводы. Когда он подошёл ко мне сзади, и внезапно начал лапать, я растерялась. Такого от Макриди я совсем не ожидала. И ведь могла его лягнуть по больному колену, оттолкнуть или попросить остановиться, но ничего из этого сделать так и не решилась. А вскоре и вовсе расхотела, потеряв способность мыслить здраво. Настолько хорошо мне не было даже прошлой ночью, когда я испытала первый в жизни оргазм. А ведь после «тесного общения» с Питом я начала считать себя фригидной сукой, для которой секс что-то среднее между наказанием за какие-то страшные прегрешения и унылой рутиной.
С Йеном всё было иначе. Этот парень сделал всё возможное, чтобы удовольствие, в первую очередь, получила я, и у него это получилось. Настолько всё было потрясно, что у меня дыхание перехватило, и от нехватки кислорода я чуть сознание не потеряла. Но оно того стоило. Пока лежу на боку, и восстанавливаю дыхание, замечаю у Йена в штанах характерный бугорок. Похоже Макриди и сам успел возбудиться, пускай и не так сильно, как я. Стояк наверняка будет мешать ему управлять вертолётом, и в благодарность за то, что он сделал, я просто обязана... Хотя кого я пытаюсь обмануть? Обязанность и благодарность тут совсем не при чём. Я просто хочу снова ощутить его член внутри себя. Очень хочу, и ничего не могу с этим поделать.
Глаза Йена расширяются, когда я засовываю руку ему в штаны, и крепко сжимаю его член. Удивления в его взгляде я не замечаю, и мысленно про себя называю манипулятором. Знал ведь, либо догадывался, что я захочу продолжения, и не прогадал. Быстро меняюсь с ним местами, и как только он усаживается на пол, опускаюсь на колени, и спускаю с парня штаны. Член его хоть и подрос, но по-прежнему мягкий, и с этим срочно надо что-то делать. Я даже знаю что именно.
Наклонившись, пристраиваю член Йена между своих грудей. Крепко сжав свои чашечки, наклоняю голову вперёд, и начинаю лизать выпирающую головку. Член слегка вздрагивает, и начинает крепчать. Желая ускорить этот процесс, принимаюсь водить грудью вверх-вниз, и работаю языком быстрее. Так сильно хочу, чтобы Йен как можно скорее трахнул меня, что больше не могу ни о чём думать. С трудом удерживаюсь от того, чтобы не начать просить его об этом вслух.
Моими стараниями дружок Йена становится крепок, словно осиновый кол. Поворачиваюсь к Макриди спиной, и резко опускаюсь своей дырочкой на стоящий член. Как только он полностью оказывается во мне, прикрываю глаза, откидываю голову назад, и начинаю неторопливо двигать тазом. До чего же мне в этот момент хорошо и приятно. А становится ещё приятнее, когда Йен касается моей груди, и начинает ласково её поглаживать. Прикусив нижнюю губу, начинаю двигаться ещё быстрее, и член случайно выскальзывает из моей дырочки. Хочу было ввести его обратно, но Йен не даёт мне этого сделать. Схватив меня за плечи, Макриди резко меняется со мной местами, но вместо того чтобы пристроиться сзади, укладывает меня на спину, и продолжает долбёжку уже в этой позе. Вздрагиваю с каждым резким толчком, и начинаю громко стонать. Такое ощущение, будто внутри меня всё кипит и плавиться, но это ни капельки не больно, а очень приятно. Йен резко ускоряется, и я понимаю, что осталось ему недолго. Успеваю обнять его ногами за талию, и покрепче прижать к себе. Парень делает финальный рывок, и его сперма быстро заполняет мою дырочку до краёв. Откинув голову назад, громко кричу. От наслаждения перехватывает дыхание, перед глазами всё плывёт, и я теряю сознание.
В себя прихожу уже в салоне вертолёта, полностью одетая, и накрытая курткой Йена, словно одеялом. Не была бы абсолютно уверена в обратном, решила бы, что секс с Йеном мне просто приснился. Замечаю, что на сидение лежит револьвер, беру его в руки и вылезаю из вертушки. Бегло осматриваюсь, и обнаруживаю, что нахожусь не в долине рядом с озером, а метрах в 200 от берега какого-то моря. Да уж, неслабо меня накрыло, раз даже шум летящего вертолёта не смог меня разбудить! Хотя, если хорошенько подумать, то ничего особого удивительного в этом нет. Я и во время нашего секса совсем потеряла голову, не могла ни о чём думать, и не замечала ничего вокруг. Окажись в тот момент поблизости троглодиты или какие-нибудь злобные уроды с пушками, я и их бы не заметила, не подойди они практически в упор. Меня будто под завязку какой-то наркотой накачали, причём эта наркота вызывала привыкание. Иначе как объяснить то, что я хочу всё это повторить снова?
Впрочем, на смену похотливым мыслям приходят мысли тревожные. Йен куда-то пропал, и я понятия не имела как долго он отсутствует. Вдвойне тревожнее становится от того, что этот заботливый дурачок ушёл с пустыми руками, оставив мне единственное наше оружие — револьвер. Куда он направился с пустыми руками? И почему меня не разбудил? Непонятно. Обхожу вертолёт по кругу, и замечаю на песке надпись: «Жди меня здесь. Скоро вернусь. Йен.»
Надпись эта мало что проясняет, но немного меня всё же успокаивает. По крайней мере Йен ушёл сам. Никто не утаскивал его силой. В том, что Макриди обязательно вернётся, я нисколько не сомневаюсь. Поэтому забираюсь обратно в вертолёт, и жду его возвращения. Ждать приходится минут сорок. Заметив на горизонте знакомую фигуру, медленно бредущую в мою сторону, вздыхаю с облегчением, и срываюсь с места. Подбежав к хромающему парню, заключаю его в крепкие объятия.
— Не пугай меня так больше, — бормочу с облегчением.
— Ещё даже не начинал, — отвечает Йен каким-то странным тоном.
У меня после этих слов появляется нехорошее предчувствие. Отстраняюсь, и замечаю, что Макриди смотрит на меня как-то странно. Будто сделал что-то нехорошее, и хочет в этом признаться, либо увидел что-то, что очень расстроило его, и скорее всего расстроит меня.
— Ты только не волнуйся,и не торопись делать выводы раньше времени, — говорит он отстранённым тоном. — Ты о чём?
Йен малодушно отводит взгляд, чем ещё больше пугает меня. Замечаю, что прогулка далась ему нелегко, и предлагаю сначала дойти до вертолёта и немного отдохнуть. Макриди устало кивает. Подставляю ему плечо, и помогаю дойти до вертушки. Парень забирается в кабину пилота, и тяжело вздыхает.
— Мне кажется я нашёл «Эгиду». Или то место, где она раньше была, — начинает Макриди издалека.
— Так ведь это же здорово! — радуюсь я, предвкушая скорую встречу с братом.
— Нет, не здорово. Военные разбили лагерь на берегу. Судя по тому, что я видел, скоро они его покинут. Потому что делать им там больше нечего.
— Почему?
— Потому что «Эгиды» нет.
— В смысле? Корабль уплыл?
— Не похоже.
Этими словами Макриди совсем сбивает меня с толку. Вместо того чтобы просто уточнить, накидываю в уме другие варианты, и прихожу к тому же выводу, к которому скорее всего пришёл Йен.
— Они потопили «Эгиду», — говорю упавшим голосом.
— Возможно. Я не уверен.
— Что они тебе сказали?
— Ничего. Я с ними не разговаривал.
— Почему?
— Больно угрожающе они выглядели. Побоялся, что они пристрелят меня раньше, чем я успею сказать хоть слово.
Последнюю фразу Йен говорит как-то виновато, будто пытается оправдаться. Напрасно. Я хорошо его понимаю. Он поступил разумно, решив не рисковать. А я разумно вести себя не собираюсь. Срываюсь с места, и бегу в том направлении, откуда пришёл Макриди.
— Диана, подожди! — кричит он мне вслед, но я не обращаю внимания на его окрик.
Бегу по песчаному берегу, пока не замечаю вдалеке колонну военного транспорта. Похоже, армейцы собрали всё своё барахло, и собираются покинуть берег. Прибавляю ходу, и кричу, чтобы военные немного задержались, но меня никто не слышит. Машины приходят в движение, и армейцы покидают морской берег прежде, чем я успеваю узнать что с моим братом. Глядя вслед удаляющейся колонне, как подкошенная падаю на колени, и отрешённо смотрю перед собой. Не знаю как долго пялюсь в одну точку, но когда всё же выхожу из ступора, то походкой ожившего мертвеца бреду обратно к вертолёту. На полпути сталкиваюсь с Йеном, которым вместо того чтобы отдыхать и восстанавливать силы зачем-то последовал за мной. Макриди начинает бормотать что-то обнадёживающее, и я ему за это благодарна. По-настоящему благодарна, хотя особо и не вслушиваюсь что он там говорит. Йен это замечает, берёт меня за подбородок, и поворачивает к себя лицом.
— Ты ведь меня совсем не слушала, не так ли? — зачем-то уточняет он.
Не вижу нужды врать, и просто коротко киваю.
— Хорошо, тогда я повторю. Я пока высматривал место где бы лучше посадить вертушку, заметил маяк. Он находится совсем недалеко, буквально в 2—3 километрах отсюда, — объясняет он.
— И что с того?
— Возможно там кто-нибудь обитает. И это кто-то может нам рассказать о военных, об «Эгиде», и о том, что здесь произошло.
Его слова звучат вполне разумно, и я даже немного успокаиваюсь.
— Даже если на этом маяке действительно кто-то живёт, с чего ты взял, что он что-то знает о произошедшем? А даже если и знает, зачем ему рассказывать об этом нам?
— Так давай прогуляемся до маяка, и выясним это. Хуже от этого нам точно не станет, а вот лучше стать может.
Йен говорит эти слова вполне уверенно, и его уверенность частично передаётся и мне. Рано я записала Лукаса в покойники. Слишком рано.
— Хорошо. Идём.
ФЭЙТ
Как только появляется желание облегчиться, выхожу на улицу, и иду за ближайший кустик. Пока справляю нужду, обдумываю последние события. Вернувшись с прогулки вместе со старым козлом, Хорнер сообщил, что армейцы потопили «Эгиду», но фанатикам каким-то образом удалось сбежать в полном составе. Как они это провернули он не уточняет, да мне и не особо интересно. Лезть на это ржавое корыто мне не сильно то и хотелось, так что оно и к лучшему. Казалось бы, надо радоваться, но не тут то было. Хорнер ходил из с кислой физиономией, будто его полный половник дерьма сожрать заставили, а потом с разбегу в задницу член загнали. Не понимала я чем он так расстроен. Ну сбежали фанатики, и спиногрызов с собой прихватили, и что с того? Да и хрен с ними! Нам достаточно и тех щенков, что нашлись в пещере.

Последствие после спора

Телепорт. Часть 5: Единолюбцы

Пора отучаться лизать маме пизду