ее в покое, но он лишь ухмыльнулся и ответил, что она более чем готова. Что это лишь небольшая игра, в которую они время от времени играют. Он сказал, что я могу составить компанию, чтобы посмотреть, насколько это весело.
— Вы позвонили в полицию?
Дебора опустила глаза.
— Нет. Я предлагала, но женщина умоляла меня этого не делать. Она сказала, что с ней все будет в порядке.
Ребекка постучала костяшками пальцев по поручню присяжных.
— Спасибо за честность, миссис Бруссар, — обернувшись к скамейке, сказала она. — У меня больше нет вопросов к этому свидетелю, ваша честь.
Судья Фельдман кивнул и повернулся к Найту.
— Мистер Найт? Какие-нибудь дополнительные вопросы?
Найт откашлялся и встал.
— Нет, ваша честь.
— Тогда свидетель свободен. Миссис Бруссар, пожалуйста, не обсуждайте свои показания с другими свидетелями, находящимися в коридоре. Вы понимаете?
Дебора кивнула.
— Я не буду, ваша честь.
— Спасибо. — Обращаясь к Найту, судья Фельдман сказал: — Штат может вызвать своего следующего свидетеля.
Найт вызвал доктора Энтони Иатролла, коронера округа Лейк. Бен чуть не заснул во время сухого свидетельства о причинах смерти, проникающей силе и так далее, и тому подобное. Даже фотографии были не очень интересными. Они показали Бруссара, свернувшегося лицом вниз в луже крови, несколько фотографий царапин на его шее и пенисе, а на некоторых были показаны крупные планы смертельной колотой раны, крошечный кусочек на пару сантиметров или около того в его грудной клетке, пряма справа от грудины.
Во время перекрестного допроса Ребекка сначала сосредоточилась на времени смерти. Доктор Ятролла оценил смерть в тот вечер между семью и десятью часами. Конечно, признал он, это могло быть раньше и, конечно, могло быть позже. Дом был оборудован компьютеризированным термостатом, который автоматически изменял температуру в доме, понижая ее, когда люди обычно отсутствуют, и повышая, когда они находятся дома. Учитывая колебания, сопровождающие такие изменения температуры, особенно время, необходимое для нагрева или охлаждения дома, время в любом случае может быть искажено. В любом случае, когда прибыл коронер, трупное окоченение еще не наступило, так что его сроки были довольно реальными.
Как только она вернулась к столу представителей, и ее перекрестный допрос, очевидно, завершился, Ребекка остановилась и повернулась.
— Кстати, — сказала она, — вы, кажется, сказали, что там была перерезанная артерия?
— Да, — сказал доктор Ятролла. — Собственно говоря, аорта.
— И вытекло много крови, верно?
— Да.
— И этот кровоток мгновенный и спастический, так? Я имею в виду, что как только она была проколота, кровоток появился немедленно и в большом количестве, верно?
— Да, — сказал он.
— Спасибо, доктор, — сказала она, садясь. — Больше никаких вопросов.
Следующим на трибуну вышел детектив Робинсон, который на протяжении всего процесса сидел за столом представителей рядом с Найтом. Он рассказал о прибытии на место в полночь, обеспечении безопасности на месте преступления, допросе Деборы Бруссар и изучении возможностей наблюдения дома.
— Возможности наблюдения? — спросил Найт.
Робинсон прочистил горло.
— Да, сэр. В доме есть ограждение по периметру и электронные ворота. На воротах есть камеры, которые записывают всех входящих и выходящих каждый раз, когда они касаются ворот — что-то связано с помехами в электрическом сигнале — или когда ворота активируются.
— А вы смотрели отснятый материал?
Робинсон кивнул.
— На нем был показан темный БМВ 325, который въезжал в семь двадцать три и выезжал в семь пятьдесят два.
— Не могли бы вы сказать цвет БМВ? — спросил Найт.
— Нет, сэр, камера снимает только в черно-белом изображении.
— Вы увидели номерной знак?
— Нет, — сказал Робинсон, прочищая горло. — Знаки спереди и сзади были покрыты чем-то вроде слякоти или грязи. Мы не смогли разобрать номер.
— Ваша честь, — сказала Ребекка, вставая. — На этом этапе мы собираемся возразить в соответствии с правилом наилучшего доказательства. Если у них есть пленка, они должны предъявить ее и позволить нам всем сделать собственные выводы, а не позволять свидетелю просто описать свои наблюдения.
Судья Фельдман повернулся к Найту.
— Мистер Найт, у вас есть кассета?
Найт посмотрел на Ребекку.
— Да, ваша честь. Но было бы пустой тратой времени — времени всех — сидеть и смотреть ее.
— Мисс Лайонс? — спросил судья Фельдман.
Она пожала плечами.
— Моему клиенту грозит жизнь в тюрьме, ваша честь. Разумеется, мистер Найт или любой из присяжных, если уж на то пошло, не пожалеют тридцати минут своего времени, чтобы посмотреть запись, на которой, похоже, основывается все расследование свидетеля.
Бен увидел, как несколько членов жюри одобрительно кивнули.
Судья Фельдман приказал Найту поставить запись, являвшуюся основой показаний детектива Робинсона. Затем все следующие тридцать минут смотрели пленку.
После перерыва на обед Найт возобновил допрос детектива Робинсона.
— Что для вас значила эта пленка? — спросил Найт у Робинсона.
— Ну, это выглядело так, как будто кто-то в темном БМВ с неизвестным номерным знаком въехал в ворота около семи тридцати и уехал примерно через полчаса. Также было похоже, что это была блондинка. И наконец, было видно, что водительская боковая дверь автомобиля соприкоснулась с воротами при выезде.
Найт кивнул. Затем он попросил Робинсона рассказать дальнейшие подробности расследования той ночи. Робинсон поговорил с Деборой о ее подругах с БМВ 325, особенно со светлыми волосами. Единственные имена, которые она могла придумать, были Сьюзан Флауэрс и Дженнифер Брэдфорд, двое коллег Алена, которых она встречала в прошлом на вечеринках в компании. Когда он не смог связаться с ними по телефону, он поехал в резиденцию Флауэрсов.никогда более не была прежней. Говорят, она пришла в себя лишь через несколько месяцев. Волна гнева прокатилась по лицу Найта.
— И я об этом слышу впервые? Что, черт возьми, с тобой не так?
— И что бы ты с этим сделал? Если бы ты и знал, то какая, черт возьми, разница?
— Было бы хорошо, вот и все.
— Что ж, — сказал Робинсон, — по крайней мере, теперь ты знаешь, почему она борется за Дженнифер Брэдфорд. Она сочувствует другой жертве изнасилования.
— Но нет никаких доказательств того, что она была изнасилована, — настаивал Найт.
Робинсон засмеялся.
— Знаешь, ты должен показать, что она убила его, прежде чем они смогут хотя бы поднять эту защиту. И на данный момент есть чертовски мало доказательств, что она даже была в этом гребаном доме.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Они сидели в офисе Ребекки, попивая газировку, в то время как Ребекка задавала вопросы, которые будут заданы на следующий день.
— Так, как ты собираешься играть?
Ребекка подняла глаза и увидела, что Бен нервничает. Она улыбнулась, прежде чем ответить.
— Что ж, — сказала она, — у нас пока все хорошо. Твоя небольшая сессия с Деборой Бруссар окупилась в огромной степени. Как ты заставил ее подыграть?
Бен ухмыльнулся.
— Это было несложно. Я только лишь показал ей несколько видеороликов, а она рассказала обо всей истории. Как и в суде.
— Так ты думаешь, она говорила правду? Я имею в виду, не солгала ли она нам или полицейским?
Бен пожал плечами.
— Понятия не имею. Но как только она на напрямую увидела дорогого милого Алена таким, каким он был на самом деле — а я не думаю, что она была слишком удивлена — она просто усмехнулась и сказала мне, чтобы я не волновался, она не будет проблемой. Она устала играть скорбящую вдову для бедного папы, и это наконец избавит его от нее. Что бы это ни значило.
Ребекка улыбнулась.
— Ну, она проделала чертовскую работу, посеяв семена. И все остальное, — она откинулась на спинку стула и скрестила руки за головой. — Ну, давай просто скажем, что у нас уже есть разумные сомнения относительно того, была ли там Дженнифер.
— И завтра?
— Завтра, мой дорогой, мы собираемся широко раскрыть это дело, — заверила его Дженнифер.
Бен покусал ноготь.
— Ты уверена, что на этот раз мы играем правильно?
Дженнифер кивнула.
— О да, я думаю, у нас есть все, что мы хотим.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
После фейерверка накануне зал суда был переполнен до максимума. Зрителей заполнили все сиденья, а еще почти два десятка выстроились вдоль стен.
— Итак, детектив, — начала Ребекка, — вы дали показания, что были первым на месте происшествия?
— Верно.
— Еще до офицеров в штатском?
— Да. Я был всего в нескольких кварталах на ограблении жилого дома, когда раздался звонок. Я оставил там нескольких офицеров и направился прямо к нам. Я был там через несколько минут после звонка.
— А мистер Бруссар лежал лицом вниз на полу в луже крови?
Робинсон кивнул.
— Это так.
— Вы впоследствии перевернули его?
Робинсон заколебался, зная, к чему все идет.
— Да.
— Вы заметили что-нибудь необычное, когда это сделали?
— Да, — сказал Робинсон, пытаясь уклониться. — Из его ребер торчал нож, а кровь покрывала переднюю часть его тела.
Ребекка улыбнулась.
— Что-нибудь еще необычное?
Робинсон перевел дух. Он понял, что дальнейшее уклонение только навредит делу штата.
— Да, — сказал он. — Брюки мистера Робинсона были расстегнуты, а его пенис был обнажен.
Ребекка задумчиво кивнула, ожидая, пока утихнет нарастающий в зале суда шум.
— И вы слышали, как коронер показал, что, помимо ножевой раны, у мистера Бруссара было еще несколько травм, верно?
— Да.
— И эти травмы были царапиной на шее и царапиной на пенисе, верно?
— Да.
— Над сколькими случаями изнасилования вы работали в свое время в качестве офицера?
— Возражаю, — сказал Найт. — За рамками прямой необходимости.
— Отменяю, — сказал судья Фельдман, не дожидаясь ответа Ребекки.
— Пара сотен.
— В скольких из них свидетели сопротивлялись?
— В пятидесяти, может быть, семидесяти пяти, — сказал Робинсон.
— Какие раны обычно были у нападавших в тех случаях, когда жертва изнасилования боролась с нападавшим?
Робинсон бросил взгляд на Найта, который лишь опустил голову.
— Царапины.
—

Голой у всех на виду

Начальница (Памперс)

ИРИНА ГРИГОРЬЕВНА. День рождения...