на дверь. Он был прав, он вышел далеко за рамки служебного долга. И он бы продолжил, если бы она сама не потащила его руку и не оторвала ее. Та ночь сломала ее, и после восьми месяцев терпеливых попыток Бена вылечить ее, она знала, что не собирается выздоравливать. Терапия, любовь — ничто из этого не могло избавить ее от ужаса той ночи на всю жизнь. Так что, она сделала самое тяжелое, что ей приходилось делать, даже тяжелее, чем пережить ту ночь и ее последствия: она заставила единственного мужчину, которого она когда-либо любила, бросить ее.
— Входи, — прошептала она, открывая дверь и входя в свою квартиру. Она включила свет и пошла к своей спальне. — Присядь и расслабься, пока я вылезу из этого костюма обезьяны.
Через пять минут Ребекка вернулась в гостиную, чувствуя себя намного комфортнее в толстовке и свободных джинсах. Она прошла мимо Бена, сидевшего на диване, на кухню.
— Ты не хочешь что-нибудь поесть или выпить? — позвала она. Не услышав ответа, она схватила банку диетической пепси, открыла ее и вернулась в гостиную.
Бен сгорбился на диване, обхватив голову руками.
— Бен, — сказала она, свернувшись в кресле напротив него, — что случилось?
— Мне нужна твоя помощь.
— Почему моя?
Он закашлялся и сказал бесстрастно, полный тоски.
— Ты поймешь, как только узнаешь, что происходит. Что он с ними делает. — Он поднял глаза от своих рук и посмотрел на нее, в его глазах теперь вспыхнул гнев, и скривился.
— Кто? Кто что и с кем делает?
Прежде чем он ответил, его лицо вернулось на руки.
— Я хочу тебя нанять. Я могу сказать тебе только после того, как ты согласишься. — Его голос сорвался, и он казался на грани слез.
Ребекка почувствовала, как ее самообладание, ее холодная внешность начали таять при виде и звуке его голоса. Она понизила голос.
— Бен, давай, это Дженнифер? Девочки?
Она услышала глухой всхлип, но не могла сказать, из-за Дженнифер это или из-за девочек. Поставив газировку на журнальный столик, она встала со стула и подошла к дивану, не зная, стоит ли рискнуть сесть рядом с ним.
Так было с той ночи, особенно после ухода Бена. Ей приходилось заставлять себя терпеть человеческий контакт, чтобы не вздрагивать при самых случайных прикосновениях. Тем не менее, он рушился у нее на глазах, а она не могла придумать, что еще делать. Сидя на диване рядом с ним, она положила руку ему на плечо.
— Бен, — поощрила она, — ты должен сказать мне все, что хочешь. Я не смогу тебе помочь, пока ты не скажешь. — Когда он ничего не сказал, она добавила: — Хорошо, считай меня нанятой. Мы проработаем детали позже.
Он поднял глаза, увидел, что она серьезна, и начал говорить. Слабый и эмоциональный вначале, к концу он был одурманено монотонным.
Час спустя Ребекка могла лишь смотреть с отвисшей челюстью, когда Бен закончил рассказывать обо всей афере. Тем не менее, чуть более чем через минуту, после того как он замолчал, сигнализируя о конце истории, в ней взыграл адвокат. Она щелкнула защелками своего портфеля, вытащила ручку и блокнот и начала писать план.
— Хорошо, Бен, — сказала она, — тебе нужна моя помощь, и ты ее получишь. — Скорость ее письма увеличивалась, по мере того как усиливался ее гнев. — И я не собираюсь давать тебе особого выбора. Мы сожжем их задницы, и мы собираемся сжечь их самих, но правильно. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Две недели спустя Ричардс сидел напротив Бруссара в столовой для руководителей.
— У нас может быть проблема, — сказал он, оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не слышит.
Бруссар положил вилку, и замедлил пережевывание.
— Он может быть в системе, — продолжил Ричардс. — Существуют какие-то странные входы в систему. Странные времена, неучтенные двойные авторизации в системе, поиски в обычных папках.
Бруссар проткнул кусок моркови и сунул его в рот, методично жуя и глядя на Ричардса. Когда он сглотнул, то заговорил:
— Есть ли признаки того, что он получил доступ к каким-либо файлам, связанным с этим предприятием?
Ричардс пожал плечами:
— Не существует никакого реального способа узнать это. Наверное, мог. Шансы невелики. Черт, в системе миллионы файлов, и шансы просто натолкнуться на один из них ничтожны. Тем не менее, ты уверен, что нет еще где-нибудь следов?
— Следов? — спросил Бруссар. — Каких следов?
Ричардс наклонился к нему.
— Ты знаешь, любые сообщения с... кем-нибудь еще... об... эээ...
Глаза Бруссара сузились, когда он обдумывал вопрос.
— Нет, — наконец произнес он. — Мы никогда этого не записывали. Черт, мы месяцами даже не разговаривали, ни в каком виде, ни в какой форме.
Ричардс вздохнул, чувствуя, как напряжение покидает его тело.
— И у тебя нет никаких следов этого нигде?
Бруссар заколебался, прежде чем ответить:
— Нет, конечно, нет.
Ричардс понял, что он лжет. Впервые с того момента, как все это началось, он почувствовал мучительную пустоту в животе.
— Убедись, что это не так, — сказал он.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
На другом конце города Ребекка сняла служебный телефон.
— Ребекка Лайонс, — сказала она.
— Готово, — сказал Бен.
Она улыбнулась. Это будет весело.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Два дня спустя Джефф Ричардс с удивлением услышал стук в дверь. Было всего шесть, и ее не должно быть еще полчаса. Обычно по пятницам она не могла задерживаться слишком поздно, но он знал, что это не займет много времени.
— Что такого важного случилось, что тебе потребовалось увидеться со мной сегодня вечером? — весело спросила она, проходя мимо него, когда он закрыл дверь.
— У нас проблема, — сказал он, впервые невосприимчивый к ее мягкой сексуальности.
Она повернулась, и он увидел вспышку гнева на ее лице.
— Что за проблема?
— Бруссар, — сказал Ричардс. — Он не слушал все, что я ему говорил. О безопасности.
Ее глаза сузились.
— Откуда ты знаешь?
Ричардс улыбнулся.
— Потому что я взломал его учетные записи, — сказал он. — И в офисе, и дома.
— И?
— И у него там достаточно всего, чтобы посадить нас всех в тюрьму на чертовски долгое время, — сказал Ричардс, его голос прервался от нахлынувшего внутри него гнева.
Она хлопнула сумочкой по столу.
— Этот гребаный идиот! — прошипела она.
— И это еще не все, — сказал Ричардс, подходя к ней.
— Типа?
— Например, видео, — сказал Ричардс, схватив ее за руку и крепко сжимая. Ее глаза расширились.
— Не знала, что ему нравится снимать на видео свои сеансы с тобой, не так ли? — Он увидел, как на ее лице промелькнуло осознание, и крепко сжал ее руку.
— Отпусти меня, — сказала она, пытаясь вырвать свою руку из его стальной хватки.
— О, он записывает на видео свои сеансы со всеми ими. Если быть точным, всего вас двадцать четыре. Но те, что были с тобой, были теми, что мне и правда нравилось смотреть. — Теперь она изо всех сил пыталась оторваться от него, но он удерживал, продолжая говорить.
— Мне особенно понравился последний, — продолжил он. — Тот, где ты и он замышляют трахнуть меня, чтобы помочь себе.
— Это было не так, — взмолилась она.
— Это было именно так, — прогремел он. — Я смотрел это гребаное видео. Я слышал, как ты смеялась надо мной. — Теперь он толкнул ее на диван. — Это все, чем я был для тебя? Еще одна долбаная девка? Я что-нибудь для тебя значил?
Теперь по ее лицу текли слезы.
— Сначала нет. Но теперь да. Я больше с ним не вижусь. Только ты. Ты — все, что мне нужно, и ты это знаешь.
Ричардс замер в гневе. Она была убедительной, и он хотел ей верить.к Робинсону. — Мне придется попросить вас уйти. Робинсон ухмыльнулся.
— Так не сработает. Нам нужно поговорить с вашей женой, и нам нужно поговорить с ней прямо сейчас.
— У вас есть ордер? — выстрелил в него Бен.
Губы Робинсона сжались.
— Нам не нужен ордер.
— Неправильно, детектив. Это — мой дом... и ее дом... и мы в нем. Вы не можете войти без ордера, и вы не можете забрать ее без ордера. Вы это знаете, и я это знаю.
— Хорошо, — сказал Робинсон, — мы получим ваш ордер. И мы оставим здесь кого-нибудь, чтобы вы не удрали. Но, мистер Брэдфорд... — он впился взглядом в Бена, который посмотрел на него в ответ, — я не забуду, насколько сложным вы это сделали, хорошо?
В ответ Бен захлопнул дверь.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Робинсон вернулся в резиденцию Бруссаров и вошел в кабинет, обратив внимание, что человек из офиса коронера записывают температуру тела в карту, а криминалисты заканчивают упаковывать свое оборудование.
— Есть что-нибудь с тех пор, как меня не было? — спросил он не обращаясь к кому-либо конкретно.
— Вероятная причина смерти, — сказал коронер, все еще делая записи, — нож в груди, истек кровью.
— Ни хрена, — ухмыльнулся Робинсон, глядя на лужу крови, растекшуюся по всему телу.
— Но вот есть это, — сказал один из техников. — Думаю, тебе будет интересно.
Робинсон подошел к столу и посмотрел на экран компьютера.
— Мы вытирали пыль с рабочего стола и мыши для распечаток и толкали мышь. Экран вспыхнул, и на нем высветилось это.
С этими словами техник щелкнул мышью, и экран засветился. Робинсон увидел, как коронер поднялся от тела, затем поднял глаза и увидел то же самое. Посмотрел вниз, потом снова вверх.
— Он использовал это место для съемок видео?
— Ага, — усмехнулся техник.
— Это было установлено прошлой ночью? Когда это произошло?
Техник пожал плечами.
— Не знаю, не проверял. Не мое. Просто подумал, что тебе будет интересно.
— О, я нахожу это интересным, — сказал Робинсон, вытаскивая свой сотовый и звоня техническим специалистам по компьютерным службам, чтобы те доставили свои задницы на место происшествия.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— В чем дело? — спросила Ребекка, входя в парадную дверь.
— Позже я расскажу тебе всю историю, — сказал Бен. — Но сейчас здесь были копы и хотят допросить Дженнифер.
— О чем?
— Они не сказали. Но вероятно, о том, о чем мы говорили вчера вечером.
Лицо Ребекки напряглось, когда она бросила куртку через диван.
— Где Дженнифер?
— Наверху. — указал Бен на лестничный пролет. — Последняя дверь справа.
— Ты говорил с ней, с тех пор как они уехали?
Он покачал головой.
— Она заперла дверь и не впускает меня.
Ребекка

Неудачно заблудилась

Банный день... Часть 4: Сделка

Семейный подряд