кончал и кончал, сильно толкаясь в нее, а затем осторожно потянул ее на бок, чтобы мы лежали ложкой, расслабленно, пока мой член все еще был внутри нее.
— Это был хороший трах, — подумал я и обнял ее, целуя в шею, пока мы тихо лежали, выравнивая дыхание.
*******************************
— Неужели действительно прошло два года?
Мы поспали час или два, а теперь вернулись на кухню. Хелен разогревала паэлью и делала салат, пока я накрывал на стол и работал над пивом.
— Да. Тот парень, которого я встретила после того, как ты меня выгнал, в ночь, когда я проглотила таблетки — был последним. Довольно ужасное воспоминание — и я рада, что у меня есть новое, чтобы заменить его, — она тепло улыбнулась мне, и я не мог сдержать улыбки в ответ.
— Я не могу поверить, что у тебя не было... возможностей, — сказал я — Ты очень привлекательная женщина, Хелен. Ты вообще ни с кем не встречалась?
— В течение первого года или около того я была слишком опустошена. Порой меня пытались пригласить, но я была слишком занята работой и посещением доктора Оливы и пыталась просто восстановить свою жизнь. А в последние несколько месяцев я недолго встречалась с парой парней. Но ложиться с ними в постель оказалось очень серьезным делом — чем-то, через что мне нужно было переступить — и я оказалась не готова к этому. Они были милые и все такое, но не было никакой искры. А случайный секс с парнем, о котором я не буду заботиться, не привлекал меня.
Мы поужинали, поболтали о наших девочках и немного о работе. Я рассмешил Хелен рассказом о том, как мы заступились за Джима, и выставили задницу Бастера Ридона из участка. Она рассказала мне, что кейтеринговый бизнес добавил ей пару постоянных клиентов — небольшие конференц-центры, которые давали много постоянной работы — и что она зарабатывает больше денег, чем когда-либо прежде.
— Я даже начала думать о покупке дома, но... , — ее голос затих.
— Но что?
— Я поняла, что в действительности хочу не просто дом, а свой дом. И покупка дома не сделала бы его домом, если бы я жила там без... одна.
Мне нечего было сказать, поэтому я промолчал.
Вечер с Хелен показался мне знакомым и приятным — мы слишком хорошо знали друг друга. И да, были моменты, когда воспоминания о том, что она сделала, наполняли меня яростью, будто электричеством. Но за последние пару лет я пережил немало всяких потрясений, так что подобные чувства не оставались со мной слишком долго. Вы знаете, со временем любая боль притупляется, и ее уже нельзя ощутить так остро, как в самый первый день. Неважно, что это за боль.
Я до сих пор вспоминаю свое горе, когда мой отец умер от сердечного приступа в столовой на заводе, где он работал. Мне было всего 24 года. Я помню свои чувства, но больше не чувствую их так ярко. Я любил его и, конечно, скучаю по нему — но уже без той ослепительной боли, когда слезы хлынули из моих глаз.
Он ушел, вот и все. И я думаю, что тоже самое случилось и с моим браком.
Когда Хелен уходила, мы оба старались избегать каких-либо слов о том, что произошло, или вопросов о том, что будет дальше. Когда мы подошли к двери, она обняла меня и сказала:
— Спасибо, Роб, мне понравилось, — почти шепотом, словно боялась сказать это вслух.
Я улыбнулся, поцеловал ее и сказал:
— Мне тоже, и она пошла к своей машине, не оглядываясь. Я уверен, что она умирала от желания спросить «что теперь?», но, имея здравый смысл, не осмелилась задать подобный вопрос.
Что касается меня, то я взял пиво, пошел прямо в гостиную и включил матч. Я тоже не хотел думать о том «что теперь».
*******************************
Я заканчивал свой ужин в пятницу, когда мне позвонила Ронни. В этом не было ничего необычного, мы разговаривали почти каждую неделю, но я сразу заподозрил неладное. Моей самой первой мыслью было: «Черт, Хелен рассказала ей о нашей маленькой встрече на этой неделе». Не о сексе, конечно, но о самом факте встречи.
Но Ронни не упомянула ни слова об этом — она рассказывала мне о своих курсах; о том, с каким нетерпением ждала окончания учебы, рассылая компаниям свое резюме, и обо всем, что у нее на уме. Она спросила об Алисе. Я сказал, что скучаю по ней и все такое.
Осторожно, я сказал:
— Скажи, а что слышно от твоей мамы?
— О, я думаю, она в порядке. Она действительно наслаждается своей работой. Хотя мне хотелось бы, чтобы она больше отдыхала, папа, понимаешь? Конечно, она понимает, что между вами все кончено, но, похоже, не стремится с кем-либо встречаться.
Разговор продолжился, и я почувствовал облегчение. По како-то причине я предполагал, что Хелен расскажет девочкам о нашей встрече, и сама идея этого разозлила меня — поэтому я был рад ошибиться.
*******************************
В течение следующих нескольких дней я много думал о Хелен. Трахать ее было приятно — сначала не здорово, но потом захватывающе — и видеть ее в доме было большим удовольствием, чем я думал.
Во вторник днем я неожиданно взял трубку и позвонил ей на работу.
— Привет, Хелен, это Роб.
Была пауза, и затем она сказала:
— О, привет, Роб! Как ты? Я не ожидала, что ты позвонишь, — в ее голосе звучала радость.
— Да, хорошо, я... слушай, я тут подумал, ты ведь сегодня привезешь мне свои фирменные обеды? Почему бы тебе не прийти немного позже? Мы могли бы поужинать вместе. Я могу быть дома к 5: 30.
— Это было бы здорово, — сказала она — У меня есть пастушкин пирог, и я сделаю салат перед тем, как приехать.
Мы поговорили еще минуту, а потом я положил трубку. К своему удивлению, я обнаружил, что не могу дождаться окончания рабочего дня. Думаю, я с нетерпением ждал не просто кухни от Хелен!
Я закончил немного пораньше, чтобы добраться до дома быстрее, чем Хелен, успеть накрыть стол и немного навести порядок на кухне. Я успел почти всё, прежде чем она позвонила в звонок. Она выглядела красиво — простая комфортная одежда, красиво уложенные волосы. И она была рада видеть меня.
— У меня пиво — а ты хочешь чего-нибудь? — спросил я после того, как мы принесли еду на кухню.
— Диетическая кола, пожалуйста, если она есть.
Я наполнил стакан льдом и налил ей газировку. Улыбаясь, мы чокнулись друг с другом и выпили.
Немного нервничая, она начала рассказывать мне какую-то историю о своей подруге Глории на работе — что-то о забавном смешении салата из трех бобов с салатом из лобстера. Я даже не слушал, я просто наблюдал за ней, узнавая все знакомые жесты и выражения, которые я так хорошо помнил.
Ничего не сказав, я пересек комнату, взял стакан у нее из рук и осторожно притянул ее к себе, целуя. Хелен выглядела удивленной, но не сопротивлялась мне. Я прижал ее к столу и продолжал целовать, пока наши тела плотно прижимались друг к другу. Мой стояк вернулся.
Когда я немного отстранился от нее, лицо Хелен покраснело. Она начала было что-то говорить, но я просто приложил палец к ее губам, и она остановилась, глядя на меня широко раскрытыми глазами.
Я нежно сжал ее груди руками и начал ласкать их через блузку. Она выглядела потрясенной, но не сопротивлялась мне. Через минуту ее лицо расслабилось, и ее руки оказались в моих волосах, чтобы опустить мою голову вниз для новых поцелуев.
Когда я почувствовал, как ее соски затвердели под одеждой, я расстегнул ее блузку и потянулся, чтобы расстегнуть ее лифчик. И вот я вновь касаюсь ее обнаженных грудей, лаская и дразня соски и все еще наслаждаясь губами Хелен.
Ее дыхание участилось, когда я опустил голову и взял ее сосок в рот, нежно посасывая его, пока моя рука играла с ее другой грудью. Не в силах терпеть, я потянулся к молнии ее юбки, расстегнул и сбросил ее юбку на пол; затем я плавно спустил трусики вниз по ее ногам. Все это время ни один из нас не произнес ни слова.
Она выглядела невероятно горячей, будучи обнаженной наже пояса пояса, с расстегнутой блузкой и лифчиком на груди. Я наклонился, поднял ее под бедра и поднял на барную стойку.
Это застало Хелен врасплох — она ахнула и хихикнула.
— Я забыла, какой ты сильный, — сказала она мне на ухо.
Затем я встал между ее ног, и мы все еще целовались, когда мои руки снова вернулись к ее груди. Она была очень взволнована, толкая свой язык в мой рот и выгибаясь ко мне грудью.
Я снова наклонился и взял ее сосок во рот, одновременно касаясь рукой ее киски, которая была горячей и влажной настолько, что я мог чувствовать запах ее возбуждения. Я ни о чем не думал, просто делал с ней все, что хотел. Сочетание моих губ на ее грудях с моими пальцами, сжимающими ее киску, заставило ее задыхаться.
Хелен зарычала, когда я слегка укусил ее твердый сосок и сунул два пальца ей внутрь; она начала качать бедрами взад и вперед, чтобы глубже насадиться на меня. Я подтянул ее бедра к краю стойки, а затем наклонился и утопил свое лицо прямо между ее ног — внезапно мне дико захотелось лизнуть ее киску.
Она издала громкий крик, когда я вонзил язык в ее щёлку, в то время как я начал водить языком по ее губкам до клитора, снова и снова.
— Роб, ох... Роб, это, ох... , — она задыхалась, прижимая свою киску к моему лицу, притягивая мою голову к себе обеими руками, и ее крики становились все громче и громче, пока я работал над ней. Я хотел заставить ее кончить, и когда она это сделала, я начал облизывать и сосать ее, сладко мучая ее своим языком до тех пор, пока она не дернулась и отскочила от меня.
Наконец она притянула мое лицо к себе, чтобы поцеловать. Ее глаза были дикими, и она взволнованно проникла своим языком в мой рот.
Я оотрвался от нее, сбросил кроссовки и стянул штаны и боксеры. Мой член был направлен прямо на нее, как заряженное оружие, и я воспользовался ситуацией, чтобы войти в нее одним сильным ударом, застонав от ее тепла.
Мы чртовски сильно трахались, но угол был неправильный, и я не мог проникнуть глубже. Я вытащил член и, не сказав ни слова, снова поднял ее за бедра, когда она обвила меня ногами и обняла мою шею.
Откинувшись немного назад, чтобы уравновесить ее вес, я понес ее в гостиную и положил на коврик, где сразу же упал на нее и вогнал свой член внутрь.
— Оооооо, — простонала она, когда я толкнулся в ее,

Дембель

Секс в автобусе (1 часть: Деревня)

Клизма (2 часть)