первые попытки сопротивления, проникнув так глубоко, как позволяла до предела натянутая ткань трусиков — на глубину около сантиметра. Более чем достаточную, чтобы почувствовать инородное вторжение.
И все это время Александра пристально смотрела Нике прямо в глаза. Улавливая малейшие изменения взгляда. Чувствуя мелкие вздохи. Угадывая готовые сорваться стоны. Читая Веронику, тщетно пытавшуюся смотреть в сторону, как открытую книгу.
И ласка закончилась так же, как и началась. Лекса попросту отступила на полшага. Оставив Нику судорожно вдыхать воздух.
Готесса поднесла к носу пальчики, миг назад ласкавшие киску девушки, и сделала медленный глубокий вдох. Напоказ высунула язычок и лизнула кончик. Томно улыбнулась и, подмигнув, мгновенно набросилась на стенды с одеждой. Будто ничего особенного попросту не случилось. Оставляя Нику мелко дрожать от возбуждения и опаски.
Вероника бегло оглянулась в попытке понять — заметил кто выходку Лексы или нет. Но люди в зале были заняты своими делами. В сторону девушек никто даже и не глядел.
С одной стороны — Ника облегченно вздохнула. Все в порядке. Репутация не пострадала. А с другой — по спине пробежал отчетливый холодок. Раз никто даже и не обратил внимания, то Лекса совершенно спокойно могла позволить себе что-нибудь гораздо большее. Быть может, именно поэтому она и выбрала именно этот магазин?
Александра, впрочем, бросила через плечо: «А у тебя классная фигурка, малышка!» и почти точно назвала размеры Вероники, ошибившись в одном месте всего на сантиметр. И попросту стала перебирать развешенную одежду, изредка интересуясь, какой цвет больше предпочитает Ника.
Девушка умело выбирала из целой кучи подходящие друг другу предметы. Бракуя излишне дорогие вещи, местами явно предпочитая количество качеству. Благо что ценники редко где переваливали за три-четыре сотни, позволяя легко подобрать сразу десяток нарядов.
Вероника, конечно, пыталась вставить свои пять копеек, высказать какие-то пожелания, но по большей части добивалась лишь того, что ей позволяли выбрать конкретный оттенок. А претензии по поводу откровенности шмоток Лекса попросту пропускала мимо ушей.
— А теперь самое веселое — примерка! — радостно заявила готесса, сгребая весьма объемную кучу с прилавка и направляясь к кабинкам в дальней части зала.
На душе у Вероники заскребли кошки. И сложно было сказать, чего ей хочется меньше — примерять все обновки или же остаться с Лексой наедине. И то и другое ее пугало в равной мере.
Но, с другой стороны, решать ничего было и не нужно. Нику никто не спрашивал, хочется ей идти за Лексой или нет — все уже было решено за нее. И Веронике оставалось либо подчиниться, либо убежать. Но она была уверена, что если ей в голову придет выбрать второй вариант — то Николаю это не понравится. Александра найдет правильные слова, чтобы подтолкнуть брата к этому.
Как уже было сказано — сегодня балом правила именно ее игра. И правила для оной задавала Лекса. Вынуждая Нику с замирающим сердцем попросту плестись следом. Пытаясь мысленно подготовиться неизвестно к чему.
В магазине было целых пять примерочных кабинок, притулившихся у дальней стены. Должно быть, расчет был на выходные дни, на час пик. Потому что прямо сейчас все пять кабинок пустовали. Занавески были одернуты в сторону, приоткрывая небольшие, но довольно просторные для примерочной, комнатушки полтора на два метра с огромным зеркалом на дальней стене и низенькой лавочкой побоку. Что и говорить, в такой комнатушке легко можно было уместиться вдвоем. И даже переодеться вдвоем, если уж на то пошло.
Лекса аккуратно сгрудила принесенную охапку на дальнем конце лавочки и уселась у выхода. Жестом указывая Веронике на зеркало.
Девушка, изрядно смущаясь, все же нашла в себе достаточно решимости, чтобы просочиться мимо сидящей готессы в дальнюю часть примерочной. Предварительно бросив взгляд по сторонам.
Длинная кассовая стойка была метрах в десяти. Плюс две девушки лет двадцати двух-двадцати пяти за оной в форме продавцов. В голове Ники пронеслась лишь одна мысль — в случае чего можно будет просто погромче крикнуть и кто-нибудь из местных наверняка услышит.
Занавеска из толстой ткани скользнула на место, плотно прикрывая от посторонних взглядов небольшую каморку. Оставляя Нику наедине с черной хищницей. Девушка робко переминалась с ноги на ногу, глядя на сваленную кучу одежды и пытаясь прикинуть, с чего стоит начать.
— Раздевайся, — в тоне Лексы проскользнули ласковые интонации.
Которые совершенно не смутили бы Веронику, если б исходили от Коли. В то время как исходя из уст Александры девушке послышался слегка завуалированный намек.
Но деваться было некуда. Ника, пытаясь на ходу совладать с собой, начала расстегивать пуговицы на блузке. Постоянно ощущая на себя плотоядный взгляд сидящей рядом лесбиянки.
Хотя, после прослушанной лекции, Вероника была совершенно не уверена, стоило ли называть Лексу лесбиянкой. Уж слишком много в последние полчаса она говорила о членах.
Хуже всего было то, что куда бы ни повернулась Ника, а она постоянно видела Александру. Либо напрямую, либо через зеркало. И готесса совершенно не стеснялась бесстыдно рассматривать Веронику. Спокойно пялясь на попку или цепляясь взглядом за грудь.
Лекса, быстро уловив стеснительность Ники, взяла дело в свои руки. Дождалась пока Вероника останется лишь в нижнем белье и выпростала из кучи первые шмотки для примерки — плиссированную юбочку белого цвета и ярко-желтый топ. Подождала пока Ника натянет все это на себя и заставила несколько раз повернуться, оценивающе разглядывая девичье тело со всех ракурсов.
После чего вытянула из кучи следующие предметы и картинка повторилась. И снова. И снова. Пока на Веронике не оказалась коротенькая обтягивающая мини, которых она не носила ни разу в жизни, и облегающий топик с высоким воротом, оставляющим животик на виду.
Лексу явно что-то зацепило, потому что она снова и снова заставляла Нику крутиться. Делая полтора шага то в одну сторону, то в другую.
— Поняла! — наконец-то заявила она. — Снимай белье.
— Что!? — оторопела Вероника, с легкой паникой во взгляде глядя на Лексу через зеркало.
— Снимай. Белье, — снова прочеканила слова домина, продолжая смотреть на задницу Ники. — Лиф портит картину с этим топом. И трусы явно проглядывают.
— Но... но я не стану надевать «это» без белья! — Ника указала на свое отражение.
По ее мнению, облик и так был гораздо более фривольным, чем ей бы хотелось. От одной лишь мысли показаться в этом наряде в универе хотелось провалиться сквозь землю!
— Еще как станешь, — мурлыкнула в ответ Александра. — Один щелчок пальцев моего братика — и ты вообще догола разденешься! А теперь — кончай тратить мое время и снимай эти чертовы трусы! — гораздо более прохладным тоном добавила готесса, наконец-то поднимая глаза и встречаясь взглядом с Никой.
И Вероника снова мгновенно почувствовала на себе давящую ауру властного присутствия. С Лексой попросту не хотелось спорить. Отчасти — из-за ее опытности, отчасти — из чувства страха. А отчасти — из желания увидеть, что будет дальше.
Хоть Ника бы ни за что в этом и не призналась, но Александра неведомо как заставляла девушку постоянно гадать, а на что это будет похоже — быть с ней? Чувствовать на себе властные руки готессы? Ощутить вкус ее губ? Опуститься перед ней на колени? Конечно, подобные мысли проскальзывали лишь где-то совсем глубоко, практически проходя мимо сознания. На поверхность выплывали лишь блеклые отголоски, но и их хватало, чтобы в груди Вероники приятно щемило от вспыхивающих перед мысленным взором картинок.
И Ника дрожащими руками полезла под юбку. Нащупала ткань и медленно стянула ее. Не столько из-за желания показать себя, сколько из-за сковавшего ее оцепенения. Страха, смешанного с отчаянным нежеланием. Замешанным воедино с четким осознанием, что ускользнуть от этого никуда не удастся.
Лекса попросту отобрала черную ткань и бросила под лавочку. Как бы намекая, что обратно Вероника его получит хорошо если на выходе. Та же участь постигла и скинутый лиф.
Ника снова, повинуясь указке пальчиков домины, несколько раз провернулась на месте. Показывая свое тело со всех сторон. Чувствуя прильнувшую к лицу краску. Чувствуя, как грудь обрела совершенно непривычную свободу, колышась из стороны в сторону несколько более вольготно, чем обычно.
— А теперь встань ко мне спиной и наклонись. Представь, что поднимаешь упавшую ручку, — приказала Лекса.
Вероника, еще сильнее покраснев, скрипя зубами подчинилась. Прекрасно понимая, что коротенькая юбочка в таком положении изрядно задирается, открывая просто превосходный вид стоящей позади готессе.
— Мм... — Лекса легонько провела кончиками пальцев по оттопыренной попке. — Вот такой вид Никки точно понравится! — проворковала она. — Раздевайся. И надень-ка вот это...
Александра выдернула из еще не примеренной кучи очередные два предмета.
Нижнего белья больше не было. А наряды консервативнее не становились. Напротив — Нике пришлось полюбоваться на собственное отражение, обряженное в просвечивающий топ и коротенькие обтягивающие шортики, на вид больше походившие на широкие трусы.
Хоть в порыве стыда Веронике было довольно сложно признать это, но Лекса действительно неплохо постаралась. Создавая пусть и фривольный, но весьма эффектный и приковывавший взгляд облик. Пышущий сексуальным жаром и вызывающим желание. Вдребезги разбивая привычный Нике облик затворницы.
Девушка не могла узнать себя в отражении. Отказывалась верить, что пара одетых вещей может настолько сильно изменить человека! Но тем не менее, это произошло.
Лекса подобрала десять нарядов — юбки, топики и пара платьев. Все в ярких, совершенно непривычных Веронике, цветах. Не забыла даже о новой форме для занятий спортом — облегающие спортивные штаны с эффектным обтягивающим топом. Предметы можно было довольно легко поменять между собой местами, создавая пачку возможных комбинаций — чего, судя по всему, и добивалась Лекса.
К каждому наряду готесса давала дополнительные инструкции — что и как

Ах, Куба!

Экзамен с пристрастием

Неудавшаяся мусульманка