его. — Теперь он положил ладонь мне на ногу под одеялом. Я опять инстиктивно отодвинулась. - Прости! Не буду. — Он убрал руки себе между ног. — А хочешь, я тебе просто покажу? Ты же не видела? — Он взял на ладонь мошонку и писюн, пристально заглядывая мне в глаза. Я смотрела на него и неожиданно для себя молча кивнула. Он радостно улыбнулся, опять повернулся ко мне, поднимая одну ногу на постель, и стал перебирать руками свои причиндалы, стараясь продемонстрировать их мне во всех подробностях. Он брал свой писюн щепотками с двух сторон у конца и обнажал нежную головку, отпускал кожицу, и головка пряталась обратно. Он подбрасывал его на ладони, как бы демонстрируя товар. Сгребал в ладони яички и трогал себя под ними. - А ты мне покажешь? - Что? Как?.. - Ну, себя. Как есть. Тогда у меня проснётся, и я тебе покажу, как следует. - Это как следует? В каком смысле? - Ну, какой он бывает, когда возбуждается. - Я видела. Он возбуждается? Или ты возбуждаешься? - И я, и он. Не хочешь? — Он с силой сжал в ладони свой писюн, а когда отпустил, тот оказался совсем жалким и сморщенным. - Хочу. — Выдохнула я, поднимая на него глаза. - Ну, покажешь? — Он опять взял писюн щепоткой и стал задирать кожицу туда-сюда, высовывая сморщенную головку. - Только меня не трогать! — Предупредила я и стала стягивать одеяло с ног. Ноги были вытянуты и сомкнуты. Я дотянула выше колен до края ночнушки, глядя, не отрываясь, на Серёжины действия. Потом одеяло поползло выше вместе с подолом и задралось почти до самой киски. Я стала замечать, как маленький писюн в руках парня постепенно превращается в пухлую сардельку полового члена. Сергей стянул с головки плоть, демонстриуя, как она разглаживается, надувается и блестит. И тут со мной что-то случилось. Я выпрастала руку, протянула и обхватила пальцами надувшуюся сардельку, пряча в ладони гладенькую головку. Сергей обхватил мою руку сверху, сжал и попытался сделать несколько движений вдоль ствола. Я вырвалась и резко одёрнула свою руку: - Извини! Прости! - Давай-давай, ещё! — Член его в какие-то мгнвения превратился в здоровенную кручённую палку с ярким концом. Я отодвинулась, испуганно тряся головой. Он протянул руку и попытался задрать мне одеяло ещё выше. Я отодвинулась снова: - Не лезь! - Не буду, не буду. — Он убрал руку себе под мошонку, и стал медленно сам водить себе другой вдоль ствола, демонстрируя мне, как напрягается и раздувается трепещущая головка. - Сними, пожалуйста, дальше! — Тяжело дыша попросил он. Я практически в упор разглядывала здоровенный половой член в полной мужской красе. В душе стыд боролся с желанием. Желание победило, и я решительно сбросила одеяло с ног и задрала подол, открывая низ живота. Сергей стал водить рукой всё быстрее и быстрее. - А грудь? Ну, пожалуйста! Я села, стягивая ночнушку через голову, высвобождая свои пухлые грудки с набухшими тёмными сосками. Под попкой стало холодно. Я машинально провела рукой, там было мокро! Из меня уже изрядно натекло. - Да, да, потрогай себя там, — встрепенулся Сергей, — поласкай! Тебе хорошо? - Хорошо! — Я смотрела на его действия со своим орудием, как заворожённая. Я даже придвинулась поближе, прижалась грудками к его плечу, обхватила рукой за шею, и щупала напряжённые мышцы на мужской груди. Второй рукой я тёрла и массировала свою киску, обмакивая в щёлке пальчик, и дразня им свою любимую горошинку. Я склонилась к мелькающей пурпурной головке уже почти в упор, когда из неё на меня брызнули горячие струи. От неожиданности я отпрянула, но потом, дрожа от накатывающего собственного оргазма, снова склонилась, подставляя губы. Тёплая жидкость залепила мне рот, стекала и капала на грудь. Не дожидаясь, когда Сергей кончит совсем, я склонилась прямо к нему, взяла в рот и пососала пульсирующую головку. Ощущения были невероятные! Нет, не на вкус, про вкус — ничего особенного. На ощупь, на язык. Она была такая нежная, упругая, живая, приятная! Я сосала бьющийся член и сама корчилась в конвульсиях оргазма. Потом я подняла голову, встретила его счастливый взгляд и жадно прижалась влажными губами к полуоткрытому рту. Поцелуй, казалось, длился вечно. Оба тела сплелись в объятиях. - Уффф! — Оторвался Сергей, когда совсем закончился воздух. Он погладил меня по лицу, размазывая свою сперму, я погладила его, делая то же самое. - Никогда не пробовал это на вкус, — прошептал он, облизывая мои губы. - Мне нравится, — прошептала я, облизывая его губы. Мы расслабленно повалились на подушки. Я опустила руку и взялась за вялый горячий половой член. Сергей просунул руку мне между ног и сгрёб в ладонь мои половые губы, как раньше он сгребал свою мошонку. Один пальчик он просовывал в щёлку и скользил им там по краю. - Хорошо? — Выдохнул он мне в ухо. — Хочешь, теперь я тебя поласкаю? - Хочу, — прошептала я, поворачивая голову и подставляя ему свои губы. — Только потихоньку, нежно. И… и мне там нельзя, я ещё не… - Как скажешь, Анечка. Ты такая красивая, такая нежная, такая классная! — Он настойчиво просовывал мне ладонь между ног, щупая набухшие половые губы. Бёдра мои сами по себе поползли в стороны, всё шире и шире открывая доступ к заветному цветку. - Тихонечко, тихонечко, — шептала я, сжимая в кулаке упирающийся мне в бедро твердеющий половой орган, — там очень нежно. - Давай, я тебя поцелую! — Горячо зашептал он мне в шею. - Давай! — Зашептала я в ответ, поворачиваясь и подставляя губы. Но он вдруг сполз вниз и залез мне между ног. Я судорожно попыталась их сжать отталкивая его голову: - Ты что? Ты что? Что ты делаешь? Он обнимал меня снизу за бёдра и целовал ляжки, просовывая голову к киске: - Ничего, ничего, я целую. Я нежно, как просила, — приговаривал он, упорно раздвигая мои бёдра. Я чувствовала его горячее дыхание внизу, вот он припал ртом к моим губам там, пососал и облизал губки, и стал щеготать языком пуговку, забираясь под капюшончик. Язык его мелко дрожал, он лизал её и нежно посасывал влажными губами. Я стала улетать от наслаждения, все чувства сконцентрировались там — под кончиком его языка. Я выгибала спину и толкалась бёдрами навстречу вожделенному удовольствию. Приближалась волна катарсиса. Я лежала навзничь, задрав вверх ноги, раскинув руки, и судорожно сжимала кулаками простыни. Вдруг я почувствовала, как он отпрянул, завозился. Приоткрыв глаза, я, как в тумане, увидела, как он подымается надо мной и пристраивается с торчащим здоровенным членом в руках прямо к моей киске. - Нельзя! — Заорала я, чуть ли не в голос, подтягивая колени и сжимая бёдра. Сергей испуганно отпрянул, обхватил мои согнутые в коленях ноги, положил на них голову, и влажно блестя телячьими глазами, жалобно запричитал: - Хорошо, хорошо, ложись! Я не буду. — Он попытался опять развести мои коленки, преодолевая сопротивление. Опустив руку под попку, он стал гладить мою промежность снизу, с другой стороны. Я постепенно опустила ступни и снова развела ноги. - Я только поласкать… — Он поводил шершавым языком по внутренней поверхности бёдер, пососал половые губы, поласкал низ живота и всё выше и выше добрался до грудок, навалившись на меня сверху. Он горячо облизывал грудки вокруг сосков, посасывал сами соски, иногда защемляя их зубами. Рукой он держался за мою киску, смачивал палец в щёлке и теребил им трепещущий клитор. Я снова стала выгибаться и толкать бёдра ему навстречу. Он всё сильнее и сильнее тёр влажные губки, всё чаще и чаще погружал палец в сочащуюся киску, проникая всё глубже и глубже входа в само влагалище. Я летала в раю, совершенно потеряв всякое восприятие действительности. Вдруг он залез настолько глубоко, что сделал мне больно. - Ты что, дурак?! — Я резко сжалась, судорожно отталкивая его от себя. — Я же сказала, нельзя! Не трогай меня! - Аня, Анечка! Прости! Я нечаянно. Совсем потерял голову. Смотри, как он торчит, желая тебя! — Он встал на колени надо мной и бесстыдно стал тыкать сизой головкой прямо мне в губы. - Иди к чёрту со своим торчуном! — Я толкнула его в грудь, и стала спихивать ногами, упираясь пятками в бёдра. - Аня, Анечка, прости! Ты такая красивая! Я осознала, что видок для него был действительно шикарный — я лежала перед ним совершенно голая, подтянув к груди разведённые колени и открывая прекрасный обзор всего цветущего распущенного женского хозяйства между ног во всех деталях. Он не приминул воспользоваться, и опять нырнул вниз, впиваясь ртом в мои половые губы. - Уйди, отстань! — Отталкивала я его, выворачиваясь. - Аня, Анечка, ну, дай я тебя поласкаю! Ты же хочешь. Я нежно. - Отстань, себя ласкай. Это ты вон как хочешь, что даже слов не понимаешь. - Ну, Ань!.. Ну, хочу! Ну, давай кончим! Так же невозможно!.. - Иди, иди, кончай себе! Сам. — Я залезла под одеяло и свернулась калачиком. Торчали только нос и глаза. — Всё, Сергей, уходи! Хватит! - Ну, а ты? — Он поднялся на ноги. Теперь, правда, уже абсолютно не стесняясь и не прикрывая своё вздыбившееся хозяйство. — Я… я пойду… кончать. Я свет включу. Будешь смотреть? — Метнул он взгляд в сторону занавешенной щели. Меня почему-то всё это чуть не рассмешило, доходя до сознания своей абсурдностью. Я успокоилась, вытянулась под одеялом и высунулась по пояс, подбивая подушки, чтобы сесть поудобнее. - Зачем же через щель? Давай здесь! — Махнула я рукой. — Так удобнее. - Можно, да? — Сделал он шаг обратно. - Только меня не трогать! — Выставила я ладони протестующе. - Хорошо, хорошо, — он остановился перед кроватью. — Мне тут стоять, или прилечь можно? - Как хочешь — можешь стоять, можешь присесть, только вот ложиться со мной я тебе не дам. - Тебе, правда, приятно было? — Спросил он, садясь на кровать и заглядывая мне в глаза. - Ты мне сделал больно! - Да, да, прости! Нечаянно. А до этого? - До чего до этого? - Ну, до того, как больно, тебе же приятно было? - Да, приятно, — созналась я. — Даже очень. Но я теперь боюсь. - Давай, я буду только языком. Честно! - А с тобой что делать? Ну, доведёшь ты меня до оргазма, — недалеко осталось, — я улечу, а ты опять полезешь вставлять свои палки куда попало. - Со мной? А я сейчас себе надрочу, кончу, и всё — у мужчин потом не скоро можно начинать вставлять.

Последствие после спора

Пропавшая без вести. Часть 3: Барби

Жена поневоле