вызывал накануне. Положив ее носок перед ней на пол, я стал ждать, когда она перекинет другую ногу.
— Второй мне снимать прикажешь?!
— А ты не могла бы...
Меня перебила очередная пощечина. Сам виноват, что тут скажешь.
— Что-то еще?!
«Нет, больше ничего». Сказать это вслух я не решился. Нужно было действовать, немедленно. Вторая ее нога была в нескольких сантиметрах от пола, и снимать с нее носок было просто невозможно. Да и еще нога почти в упор с тумбочкой! Опустив лицо в упор в пол, я изо всех сил пытался зацепить зубами ее носок, но все попытки были безрезультатными: то тумбочка мешала; то она сгибала стопу, как только я почти хватал его; то мама просто легко толкала меня в лоб своей ногой. Решение пришло неожиданно: я схватил его зубами за самый кончик и просто стянул, затем положил рядом с первым. Все просто! Вдохновившись этой победой, на лице у меня выступила улыбка.
— Вернись, и кеды поставь к остальной обуви.
Мне опять пришлось ползти через всю прихожую за ее кедами. Решив не рисковать, я сразу взял их зубами. В зубах, как собачка, я потащил их к полке с обувью. Мама встала с тумбочки, и подошла ко мне. Поставив ее кеды рядом с другой обувью, рядом показались ее ножки. Она властно смотрела на меня сверху вниз.
— Кеды по-моему грязные.
Нет. Только не это. Недостаточно я уже унижался? Мне думалось, что сейчас она погладит меня по волосам, скажет мне что я прощен, и что я могу встать с колен и идти в свою комнату, думать над своим поведением. Нет, ей нужно больше. На глаза накатились слезы.
— Не хочешь «позаботиться»?! Давай, чего-же ты!!!
Она толкнула меня ногой в плечо.
Глаза заплыли слезами. Вот ведь, мечта: я у ее ног, как раб, как пес. Почему тогда так страшно и больно? Почему на глазах слезы, а в душе все так пусто? Почему это не возбуждает, как возбуждало в эротических фантазиях?
Вылизывая ее кеды, мне казалось, что сейчас она впечатает мое лицо своей ногой в деревянный паркет, или ударит ногой мне в бок, и я упаду. Мне точно не хотелось ее злить, и я старался как мог. Грязи на Конверсах почти не было, скорее всего она протерла их перед тем, как зашла в дом. Но, может я и ошибаюсь.
— Носки потом в ванную занесешь. Надеюсь, как ты их туда понесешь тебе объяснять не нужно? А если опять захочешь «позаботиться», то прежде подумай. Все понял?!
— Да...
Она бросила свои белые носочки на пол возле меня, и ушла на кухню. Когда она скрылась из поля зрения, я вытер слезы, взял ее носки в зубы, и потащил в ванную. Все как и мечтал, все как в фантазиях

Отец

Глухомань

Вечер в маминой спальне