красоты. Совсем не к месту в этой странной ситуации Дмитрий подумал, что Иван Антонович был бы рад убедиться воочию в реальном существовании столь детально описанного им идеала. Причём сразу в двух экземплярах!
С идей Ефремова мысль перескочила на парадоксы реальности: Дима вдруг осознал, что кроме них, четверых пленников, других особей мужского пола с момента захвата автобуса не наблюдалось! Как говорится, от слова «совсем»! По коже туриста пробежала стая не мурашек даже, а крупных отвратительных пауков: ну, как эти амазонки свою добычу после употребления утилизируют? А то и сразу — объявят сейчас приговор, бац, бац — и мужчины на небесах. Или на столе, под пикантным местным соусом. Не-е-ет! Такое экзотическое завершение отпуска его категорически не устраивало! Но как вывернуться, идей, увы, не было.
Музыкальное сопровождение стало тише, голос флейты замер. На высокой ноте прозвенели то ли колокольчики, то ли ещё что. Кажется, в цивилизованном мире этот инструмент называется треугольником.
Красавица в диадеме подняла руку и начала речь на местном языке. Пленники, ясное дело, ни слова не понимали. Интонации и жесты полубогини были торжественны и величавы. Какой-то у них праздник, у амазонок этих? Радовало, по крайней мере, что, указывая рукой на группу с эрегированными членами, докладчица не гневалась и не повышала голос. Её интонации в эти моменты были, скорее, доброжелательными. Выходит, подавать на стол шашлык из белых мужиков пока не собираются!
К женщинам-туристкам склонилась местная «шоколадка» в камуфлированных шортах и при кобуре на поясе. Она негромко переводила на английский речь амазонки в диадеме. По физиономиям туристок блуждали растерянные улыбки. Что именно доносила переводчица до слуха женщин, расслышать не удавалось, но отсутствие тревоги на лицах успокаивало и внушало уверенность, что в ближайшее время никого в расход не пустят.
Аудитория внимала главной жрице, а может, целой королеве, с почтением и возрастающим волнением. Особенно возбудились девушки, за спинами которых стояли пленники. По ту сторону стола блестели глазами мамаши. Сладострастно облизываясь, они перекидывались меж собой эмоциональными фразами. Светло-шоколадная красотка с упругими острыми грудями, сидевшая прямо напротив, не сводила с Дмитрия глаз, поглаживая вставшие торчком соски и не снимая другой ладони с промежности. Ничтожная юбчонка не скрывала её пальцев, что виртуозили в темпеаllеgrо vivасе между гладко выбритых складок.
И вот что удивляло Диму сверх всякой меры: член стоял так, что отогнуть невозможно, а желания срочно выебать кого-нибудь из присутствующих здесь дам не ощущалось! Даже глядя на королеву (пусть будет королева, а что?) и её спутницу, он испытывал не более чем эстетическое наслаждение и восторг художника.
Речь кончилась. Красавица подняла кубок и сделала глоток. Сидевшие за столом хором выкрикнули нечто одобрительное и тоже выпили. Все, включая туристок. Подруга Упитанного проглотила содержимое кубка залпом, и Дима усмехнулся: она такая же жадная, как и её приятель. Два сапога пара!
Без выпивки остались пленники, конвой и переводчица. Королева снова заговорила, обращаясь к великолепной спутнице. Та сложила ладони перед лицом, поклонилась и махнула рукой конвою. Девица с пистолетом скомандовала: «Идите, андриамбави зовёт».
— Кто зовёт? — уточнил Дмитрий.
— Принцесса, — перевела непонятное слово «вертухайка».
«Ага, всё ж принцесса», — подумал Дима.
— А ты неплохо говоришьпо-английский, красотка!
Красотка вполголоса ответила, что окончила колледж в столице, и вполне приятельски подтолкнула его вперёд.
— Прошу вас, сэр!
Вблизи Дима рассмотрел, что величавые красавицы — мать и дочь, а не сёстры. Надо же, а с десяти шагов они казались одинаково юными!
С почтением указав на старшую, принцесса произнесла:
— Мпаньякавави те-хахафантатра изай тунга ави амин'ни вахини.
Охранница перевела:
— Королева желает знать, откуда приехали гости.
Дмитрий машинально ответил:
— Из России. Это далеко, — и перебил сам себя. — Что? Гости? Мы? Ну, у вас и гостеприимство! Захватили автобус, продержали взаперти, стреляли, напоили каким-то зельем! А теперь мы стоим перед её величеством голодные и голые... с эрегированными членами!
Онпоказал пальцем на член Упитанного и в шутку щёлкнул пальцем по головке, чтобы смягчить впечатление от вырвавшегося возмущения. В конце концов, и само её величество одето вовсе не пуритански.хотят ещё раз стать матерями. Сегодня они собрались здесь. В племени есть девушки, которым пришло время стать матерями. Они тоже собрались здесь. Спутники английского толком не знали, и Дима вкратце обрисовал ситуацию, как понял её сам. Он предположил, что оплодотворять, скорей всего, придётся прямо здесь, на глазах изумлённой публики. Мужики слегка полиняли.
Принцесса что-то громко сказала повелительным тоном. В шатёр вошла женщина в красной юбчонке и с линейкой в руке, поклонилась благородной паре и протянула руку с инструментом к вздыбленному члену Дмитрия. Церемония, похоже, началась.
Закончив измерения, женщина доложила результаты властительницам. Благородные обменялись парой фраз, и принцесса обратилась к Дмитрию:
— Назовите свое имя, дорогой гость.
— Дмитрий, но можно и Дима.
— РандриануДимитри, мпаньякавави объявляет вас своим личным гостем и приглашает занять почётное место! — принцесса указала на подушку между собой и королевой.
— Что значит Рандриану? — шепнул Дима переводчице.
— Благородный...
Дима уселся между дочкой и мамой. Его избрали личным гостем явно не по результатам измерений: у татуированного Артёма елда была что надо, за двадцать сантиметров точно. Дмитрий мог соперничать с ним разве что толщиной члена, слегка изогнутого влево-вверх. А тем, что накануне вылета напрочь извёл растительность вокруг органа, бил его, как король шестёрку! Он старался поддерживать в порядке область гениталий: во-первых, это нравилось подружкам, а, во-вторых, повышало чувствительность и возбудимость. Прикосновения как верхних, так и нижних губок ощущались гладкой кожей гораздо сильней.
Спутники не блистали ни эстетичностью, ни пропорциями тела. Упитанный был примерно одного возраста с ним, Колян и Артём — в районе сорока или больше. Дима на их непрезентабельном фоне смотрелся Аполлоном.
Мужиков развели по отведённым местам. Артёма с его внушительным инструментом прикомандировали к зрелым женщинам, Коляна — к девицам, «приговорённым» к дефлорации. По случаю праздника местные владычицы облагодетельствовали и белокожих пленниц. Им достался Упитанный.
И всё-таки бунт на корабле состоялся. Туристки возмутились, что их благоверные станут изменять прямо на глазах, Колян с Артёмом — что Упитанный вдует их супружницам. Все шестеро с ненавистью смотрели на Диму. Мятеж был подавленбыстро и с чисто королевским изяществом. Озвученное принцессой высочайшее предложение перевёл Дмитрий:
— Кто не откажется принять участие в ритуальном празднике обновления крови, получает две тысячи долларов за каждую осчастливленную женщину. Белые женщины получают по одной тысяче долларов за уважение к нашему закону, если они примут любовь уважаемого гостя.
Димке очень хотелось пошутить, добавить от себя: «А кто откажется, попадёт на праздничный стол!» Однако сдержался. Политика кнута и пряника хороша, но кнут не поднимает настроение.
Возражения иссякли мгновенно. Верна таки пословица, что бабло побеждает зло!
Королева подняла кубок и заговорила. Принцесса шепнула Диме, чтобы он взял свой. Половинка кокоса, оправленная в серебро, была наполнена до краёв бордовой ароматной жидкостью. Пахло свежестью, экзотическими фруктами и пряностями.
— Мпаньякававипросит богов ниспослать счастье зачатия женщинам племени, а дорогим гостям — могучую мужскую силу и великое наслаждение! — продолжительную речь матери-королевы принцесса пересказала одним предложением.
Напиток оказался безалкогольным. Но подействовал опьяняющее. На Дмитрия горячей волной накатило желание, то самое, отсутствию которого при напряжённом до звона члене он удивлялся. Теперь же пришло время изумиться другому. Несмотря на напор сексуальной энергии, что рвала изнутри колом стоящий орган, Дима не мог позволить себе рассматривать грудь и совершенно не скрываемую так называемой юбкой, гладко выбритую вульву королевы! Её лицо — мог, юную принцессу во всех подробностях — мог, а величественную мпаньякавави — нет...
Прозвучал удар в гонг. На подушках у стола началось движение. Среди мамаш агрегат Артёма вызвал нешуточный ажиотаж. Гандикап у соперниц выиграла красотка с острыми грудями, та, что нахально мастурбировала, пялясь на Диму. Артём оказался лежащим головой на низком столе, а красавица понеслась на нём вскачь. Окружающие мамаши с завистью глядели на счастливицу, как по команде запустив пальцы в свои жаждущие члена вагины. В стане девственниц приступили к таинству дефлорации. Первую девушку определила сама принцесса, указав на неё пальцем. Её торжественно поместили на лежанку, появление которой Дмитрий пропустил. Лежанка, или, скорее, кресло имело форму стилизованного белого члена с яйцами и красной головкой. Девушка разместилась на кресле попкой на выпуклых яйцах таким образом, что стоящий на коленях Колян точно целился в раскрывшуюся раковинку невинной письки, ибо две другие кандидатки на дефлорацию развели в стороны её ноги. Внимание всех претенденток на женское звание было приковано к этому увлекательному событию. Первую кровь ознаменовал девичий вскрик и глухой удар невидимого барабана. Августейшие особы почтили появление новой женщины. Андриамбави с одобрительным возгласом звонко похлопала. Мпаньякавави величаво кивнула и дважды свела ладони.
Чем занимались у дальнего конца стола, где дислоцировались белокожие туристки, Дима рассмотреть не успел. Женщина в красной юбчонке, та, что манипулировала с линейкой, спросила позволения омыть рандриануДимитри его детородный жезл, и тут же приступила к процедуре. Скольжение рук с душистым гелем по чувствительному твёрдому стволу, головке, яичкам, и проникновение пальца

Моя жена и другие куклы. Глава 1

Футанарка Ирина

Госпожа моих желаний