побежали вниз по бедрам постепенно замедляясь. Капали в воду, расходясь мутными, словно туманными вихрями. Некоторые разметанные в стороны неудержимым напором оседали липкими пятнышками на телах.
Руки партнерши стиснули поручень, к которому я был, пристегнут, судорожно сжав их до белых пятен на коже. С трудом пробиваясь внутрь, я ещё продолжал медленно протискивать член, внутри нее, чувствуя, как охватывает меня истома, скручивая приятной ломотой тело. Потом тяжело навалившись на спину, остановился так и не покинув гостеприимное лоно дыша словно загнанная лошадь. И только тогда, ощутил усталость, жар и пот, градом катившийся по мне укрывающей влажной испариной тело.
Катя пошатываясь, стояла тяжело навалившись на стену словно, всё это выбило из неё дух. Судорожно подрагивая и временами, пронзаемая спазмами, простонала:
— Тебя что... дома на «голодном пайке» держали? Я же чуть «коньки» не отбросила!
— Бывает... — с трудом ворочая языком, прошептал я. И тут же пошутил, — если меня в темной комнате прислонить к теплой стенке, то я ещё о-го-го что могу!
— Бедняга... — просипела она, все еще не придя в себя и не оценив, а может, не поняв шутки. — Отпусти меня, и давай сядем, — продолжила Катя, с трудом удерживаясь на дрожащих ногах, — а то так и помыться, не успеем — вода остынет, — уточнила она.
— Давай! — я сам по стеночке сполз вниз в чуть остывшую, но все ещё горячую воду. Рядом со мной тяжело осела на приступок ванны девушка. — Хорошо-то как Аня! — снова пошутил я.
— Какая Аня? — лениво зашептала она. — Меня зовут Катя.
— Катя, так Катя! Но все равно — хо-ро-шо! — по слогам выдал я, любуясь её неподдельным гневом.
— ... — она глянула на меня и, увидев широкую улыбку, рассмеялась сама.
Небольшой тренированный кулачок довольно больно врезался мне под рёбра.
— Не стоит так шутить с девушкой, особенно после такого! — нравоучительно проговорила подруга.
Верю — не верю?!
(Катя).
Я во все глаза смотрела на сидящего в воде рядом со мной мужчину. Меня мучили сомнения, и даже страх. То, что я собиралась сделать, не лезло ни в какие ворота. Если обманусь, то в лучшем случае потеряю лицензию, про худшее даже думать не хотелось. Рассказ Сергея, его одежда, а особенно поведение в ванной не вязалось с представлением о беглеце или с любым мужчиной моего мира. Всё что он делал, отличалось от общепринятого, а ещё он был твердо уверен в себе и своих поступках.
Привстав, я нагнулась к одежде, брошенной на пол. Нащупала в кармашке ключ от наручников и замерла, не решаясь переступить черту. И в это время он меня шлепнул! Просто взял и звонко шлепнул рукой по ягодице. Это было не больно и даже не обидно, а странно приятно. Сердце забилось сильнее и я, повернувшись, уставилась ему в глаза. — Да ладно! — делая удивленные глаза, посмотрел он на меня. — Тебе ведь не больно?!
— Зачем?
— Правильно будет сказать не зачем, а почему! — поправил он меня. — У тебя классная попка, прелестные груди, а тело просто закачаешься. У нас... — он осекся, а в глазах появилась грусть, — такие девушки бывают моделями... и ты мне нравишься...
Не знаю почему, но это все изменило. Разжав руку, я протянула ему ключ. Глаза Сергея широко открылись и он, осторожно взяв его, снял свои браслеты.
— Теперь зачем должен говорить я?!
— Не зачем, а почему! — передразнила я его. — Может ты, и врёшь, но очень складно и точно не опасен... — тихо произнесла я.
— Нет! — на его лице появилась «страшная» гримаса. — Я опасен! Я очень, смертельно опасен! — он притянул меня к себе и вдруг его губы впились в мои.
— Господи как же это... — думала я, про себя отвечая ему.
— ... — и когда он оторвался от меня, то продолжил, — возьму и зацелую тебя... до смерти! — и рассмеялся.
***
А потом мы мылись, или вернее мыли друг друга, подставляя бока и спины. Он докрасна растирал мне спину, временами ласково касаясь других частей тела. Мягкие аккуратные движения, массировавшие мою грудь, не могли оставить спокойной ни одну женщину. Я, не оставаясь в долгу, делала то же самое с ним. Чем закончилось такое мытьё понятно всем.
***
Через несколько минут, часов, или дней... я просто потеряла ощущение времени и уже была готова снова лезть на стенку от желания и страсти. Развернув его лицом к себе, медленно опустилась на колени, рассматривая и нежно лаская торчащий вперед член.
Раздутая плоть головки туго обтянутая ярко-бордовой тонкой кожицей притягивала взгляд. Раскрыв рот, я втянула её в рот и облизала, пробуя на вкус. Сергей замер на месте и только мелкое подергивание живота выказывало его возбуждение. Его руки легли на мои плечи, а губы зашептали: «Да... «! Медленно смакуя его орган, подалась, вперед заглатывая его на всю длину. На мгновение остановившись так же медленно двинула головой назад освобождая «из плена». И снова: вперед-назад, вперед-назад... Головка члена, мягко проскальзывая по языку, пробивая себе дорогу, и возвращалась назад, словно возникая ниоткуда во всей своей красе. Одна рука партнера скользнула, вниз теребя грудь и сжимая набухший сосок. Вторая легла на затылок, чуть подталкивая вперед, когда я надолго замирала на месте. Постепенно его подрагивающие бедра начали подаваться ко мне, ускоряя движение. Траектория их движения усложнилась, заставляя ныряющий в ротик член двигаться не прямо. В какое-то мгновение он, скользнув по зубам, воткнулся в щёку, выдавливая на её поверхности огромный бугор и тут же вернувшись назад с силой, нырнул, вперед и, скользнув по языку, почти уперся в гортань. И снова: вперед — назад, вперед — назад... Кавалер застонал, продолжая ритмично двигаться.
Одна моя рука, сползла по животу, вниз начав тереть лоно. Вторая поднятая вверх нежно перебирала огромные и скользкие на ощупь яйца которые мягко и тяжело перекатывались внутри отвисшей мошонки словно ртутные шарики. Он ускорился, все набирая темп. Жесткие волосики лобка щекотали кожу когда, головка, деформируясь, втыкалась в горло.
Неожиданно Сергей остановился. Выдернув изо рта свой орган, он потянул меня вверх, почти подняв на руках. Поцеловав скривившиеся в недовольстве губы, шепнул:
— Я тебя хочу!
— Я тоже... — зашептала и, опустив вниз руку, схватила его за фаллос. — Пошли! — потянула его в сторону, перешагивая через бортик.
— Куда? — удивился он.
— В спальню... — тянула я его за собой словно прицеп.
Оставляя на полу мокрые следы, мы ведь даже не вытерлись, быстро переместились в спальню. Взяв все в свои руки, я развернула его спиной к койке и толкнула. Падая на спину Серей сделав удивленные глаза, раскинув в стороны руки. Он ещё приходил в себя от неожиданности, а я уже вскочила к нему на грудь, прижимая свою промежность к его губам.
— Давай! — нетерпеливо потребовала я, ерзая прелестями по лицу и стараясь покрепче прижаться. — Целуй! — с мукой в голосе заголосила я не в силах ждать.
Он и дал. Его руки обхватили бедра, и горячий язычок тут же скользнул, вверх, словно выглаживая лоно. Чуть тронул напряженным кончиком языка клитор, и я забилась в «истерике». А потом он начал выписывать им какие-то загогулины, словно рисуя магические знаки на моих гениталиях. Я завыла от восторга, все сильнее прижимаясь к его лицу. И когда я считала, будто лучше мне уже не может быть, язычок партнера затвердел и, свернувшись в трубочку, резко проник внутрь моего лона. Закричав, я выгнулась назад дугой и, потянувшись, схватилась за его торчащий вверх член. Он терзал моё лоно я, с трудом сдерживаясь, дрочила его орган.
Потом... мой напряженный живот свело, и я забилась в конвульсиях оргазма, непроизвольно вжимаясь промежностью в его лицо. Меня крутила и выворачивала такая волна похоти, и желания что я просто терялась от её интенсивности. Мне никогда ещё не было так хорошо. Каждая клеточка моего подрагивающего тела казалось, кричала:
— Ещё! Мы хотим ещё!
Руки словно выворачивало из суставов, а я все дергалась, прижимаясь к его лицу. Непроизвольно двигаясь вверх-вниз уже сама, нанизываясь на торчащий вверх напряженный язык. И когда меня стали грубо отталкивать я не сразу поняла: «Почему? Мне ведь так хорошо!».
Чуть позже я сообразила и тяжело приподняла таз, давая возможность ему вздохнуть. Он тяжело задышал, хватая открытым ртом, воздух, а я, не теряя времени, переползла назад с громким ухом, нанизываясь на его подрагивающий от напряжения член.
И понеслось! Теперь я сама запрыгала, заскакала на его бедрах. Задавая темп, и останавливаясь, когда член казалось, пронзая меня насквозь, весь погружался внутрь. Отдавшись всепоглощающему ритму коитуса я, то ломала темп, то чуть наклонялась, ощущая, как внутри меня продирается, скользя, шоркая о стенки и, временами втыкаясь в матку его орган. И тогда меня пронзала сладкая бьющая до озноба дрожь, и я протяжно стонала. Сколько это продолжалась я не помню.
Через какое-то время Сергей повалил меня на бок и перевернул на спину. Высоко задрав вверх ноги, я со стонами принимала его в себе, громко стеная вслух: «Ещё, ещё и ещё!». Через какое-то время я вдруг оказалась стоящей на карачках, уткнувшись лицом в простыню, а он, мой кавалер все так же энергично и споро продолжал свое энергичное занятие. Его член ходил во мне без устали, а я только охала и стонала да ещё тряслась в непрекращающихся оргазмах, слившихся в один большой.
Прошедшее время, положение тела уже не играло для меня никакого значения. Я стала одним большим напряженным нервом, а он все ворочал тело, заставляя менять позы и продолжая трахаться меня как заведенный.
Наконец, когда я уже почти потеряла сознание от его неистовства, он кончил. Отчаянно задергавшись, громко заорал что-то нечленораздельное, и тугие струи семени начали заполнять лоно. Теперь закричала уже я, и мы вместе слившись в один запутанный клубок, дергались выкручиваемые чуть ли не синхронными спазмами.
В Новый год мы лежали, прижавшись телами, друг к другу. Я чувствовала безмерную усталость и благодарность к этому парню. Двигаться не хотелось. Тело сладко ныло, все ещё ощущая нервную приятную дрожь после нашего марафона.
шесть лет спустя..
(Сергей).
— Вот и снова

Секс и насилие

Совсем одни

Закон жанра