— Да пошел ты!
— Всенепременно, Кристи, сейчас вот хорошенько выебу тебя и пойду, а тебе придется еще лет восемь куковать в подобных заведениях. Так что пользуйся возможностью порадовать себя крепким хуем.
В ее глазах опять плескалась боль, даже отчаянье, и моя совесть противно заныла, заставляя чувствовать себе мужланом, последней скотиной.
— Не надо давить на жалость, Кристи. К тебе у меня осталось только немного желания. Все остальное ты вырвала с корнем, когда уходила.
Слезинка скатилась по ее щеке, слизнул ее языком. Какое вкусное лакомство — ее страдания. Надавил на хрупкие плечи, вынудив Кристи под силой воздействия моих рук опуститься коленками на пол. Странно, она и не сопротивлялась, была на удивление послушной. Член горделиво топорщился прямо ей в губы.
— Ну же, Кристи, открой ротик, будь хорошей девочкой...
Посмотрела на меня, словно грудь распорола своим взглядом, в нем столько всего читается: боль, нежность, покорность. Удивительно, но она послушалась. Губы жарко обхватили головку моего члена, влажно всосали внутрь.
— Крист-и-и-и!... — взвыл от остроты переживаемых ощущений и дернулся, точно припадочный.
Пальцы лихорадочно погрузились в темные пряди моей персональной ведьмы. Она точно связана с нечистой силой! Сколько женщин мне делало минет? Десяток точно, но никогда ничьи прикосновения до такой степени не заводили. Мягкие губы скользнули дальше по стволу, насаживаясь практически до основания члена. Кристи просто прирожденная минетчица, может творить своим языком и губками настоящее волшебство, превращая меня то в требовательного зверя, то в просящего трепещущего мальчишку. Губы скользнули назад, на миг выпустили головку из своего плена, я даже не успел недовольно заворчать, как она снова ее поймала. Горячий язык прошелся по уздечке, нырнул в прорезь головки, опять заставив мое тело дернуться в припадке удовольствия. Черт, еще пара таких движений и кончу! Ничего удивительного, я ведь так по ней изголодался! Пальцы в темных волосах который раз судорожно сжались. Наверное, я делаю ей больно. Кристи, плотно насадившись кольцом своих губ на мой нехилый отросток, посмотрела на меня. Поглотила, подавила своими глазами, затянув в черную дыру вечной страсти, из которой я теперь точно не выберусь. Ведьма, ведьма, прекрасная ведьма у моих ног! Такую не забудешь, даже если пройдет сотня лет, не то чтобы какой-то пяточек! Руки требовательно задержали ее у основания члена. Женское горло свело рвотным спазмом, прекрасные глаза затуманились слезами, став еще более сюрреалистично глубокими. Отпустил... Кристи жадно вдохнула воздух. Но я, в своем желании обладать, не дал ей надышаться вдоволь. Снова подставил член к прекрасным и теперь совсем не бледным губам. Кристи беспрекословно обхватила член своим ртом, а потом интенсивно заработала на стволе, вниз и обратно, вниз и обратно. На девятом или десятом таком витке не выдержал, зарычал, опять судорожно сжал пальцами черные волосы и начал кончать в теплый, все еще сосущий ротик. Бетонный пол камеры на миг качнулся, а я снова основательно провалился в райскую темноту ее глаз.
— Глотай, глотай, Кристи! Если бы ты знала, как долго я об этом мечтал.
Она опять-таки послушалась, проглотила, а потом старательно облизала член, словно моя сперма действительно вкусная штука. Похотливая Киса Кристи.
После оргазма накатила волна усталости, какой-то приятно-заторможенной опустошенности. Подхватил свою ведьму под мышки, оторвал от пола. Сейчас исполню еще одну свою настоятельную потребность, от невозможности удовлетворить которую хотелось выть по вечерам все эти пять лет. Мне нравилось раньше лежать с ней, обнявшись, вдыхая полной грудью неповторимый аромат этой женщины...
Кровать узковата, даже для одного меня, не то чтобы для двоих. Но ничего, лег на нее сам, а свою драгоценную ношу поместил сверху, себе на грудь. Как же приятна эта тяжесть! Она завозилась, устраиваясь поудобнее, нежно потерлась о мое плечо. Руки сразу максимально возможно обхватили Кристи. Теперь женское тело от меня можно только бронепоездом оторвать. Эх, вдавить бы ее в себя, срастись с ней, чтобы Кристи больше не смогла уйти замуж даже к самым влиятельным и богатым дядькам. Придурок, зачем я тогда отпустил свою ведьму? Пальцы пошли путешествовать по манящим женским изгибам. Глажу ее, точно котенка, от макушки, дальше по спине к округлой попке. Ну же, помурлычь, Кристи, как это бывало раньше, помурлычь, выставляя тело навстречу моей ладони. Нет, она лежала тихонько, бездвижно, словно затаившаяся, забившаяся в угол мышка. А грудь, где находилась девичья голова, стала влажной. Догадка прошибла мозг. — Кристи?
Ее щеки были мокрыми.
— Кристи, почему ты плачешь?
Она не ответила, лишь закусила губы, а слезы, кажется, еще сильнее побежали из глаз. Какого черта?... Пришлось разрушить наш милый лежачий бутерброд. Усадил ее на кровать, пальцами легонько сжал подбородок, вынудив взглянуть на меня.
— Швец Кристина Сергеевна, почему вы ревете? — попробовал я снова включить полицейского.
Кристина молчала, а прочитать, понять что-либо по ее ведьмячьему лицу невозможно. Меня бесит это молчание. Что не так?! Что я сделал не так?! Слишком люблю ее, видимо. А может, это игра? Попытка меня разжалобить и следующие ее слова будут: «Милый, в СИЗО так плохо, сделай что-нибудь, найди, пожалуйста, козла отпущения, на которого можно будет повесить убийство Роберта Евгеньевича». А я ведь сделаю, все сделаю!
— Какого хрена ты плачешь?
Она раздражённо вытерла щеки руками.
— Не обращай внимания. Будь и дальше злым полицейским!
— Твою ж мать, отвечай на вопрос?!
— Эти вопросы не относятся к делу убийства моего мужа. А еще, насколько я знаю, плач в нашей стране не является уголовно наказуемым деянием.
Наглая сучка! Слез больше не было, темные глаза теперь смотрели с вызовом. И я откликнулся на этот вызов еще как, член начал снова твердеть. Ведь обнаженной и злой Кристи выглядела восхитительно. Счел своим долгом предупредить.
— Я тебя съем, киса Кристи.
— Попробуй, Карпов, — ответила она и показно щелканула зубами. Дескать, я тоже умею кусаться.
Нашел пальцами ее подбородок, приподнял. Коснулся нежных, натруженно-пухлых после минета губ, пропитанных вкусом секса, точнее вкусом моей спермы, но оттого не менее сладких. Рука, нежно гладившая ее кожу до этого представления со слезами, увесисто шлепнула по манящей попе. От неожиданности Кристи вскрикнула прямо в мои губы, все еще настойчиво терзающие ее рот поцелуем. Добавил ей удовольствия, пальцы, после шлепка мявшие мягкие женские ягодицы, чуть сместились, нырнули между женских ляжек. Кристи, Кристи, одно между нами остается неизменным, несмотря на все эти пять лет разлуки, твое предательское замужество, мои попытки наладить нормальную жизнь и кучу женщин, мы хотим друг друга. Нет, пожалуй, слово «хотим» слишком мало для описания того, что происходило сейчас между нашими телами. Мы друг друга — жаждем! Нашел в скользких складках ее клитор. Еще один полувдох-полувсхлип был безжалостно проглочен моим горлом. Ничего, сейчас эти «охи» косяком пойдут. Сразу двумя пальцами внедрился в ее влажную промежность. Кристи снова посмотрела на меня, удивлённо, жалобно, с надеждой на продолжение... Конечно, детка, я только за, продолжить. Интенсивно задвигал пальцами в хлюпающей женской вагине. Потекла моя девочка изрядно, видно, правда изголодалась без секса. Потом не менее интенсивно начал натирать круговыми движениями ей клитор, и снова пальцами внутрь. А ведьмячьи глаза все смотрят и смотрят на меня, потрясенно, с мольбою, и я опять нырнул всем телом в черную дыру нашей взаимной страсти... Дурак, надо было договориться с Сашкой на всю ночь арендовать эту камеру для взятия показаний. Мог бы целую ночь трахать кису Кристи! Она жадно начала глотать воздух губами. Темные глаза теперь смотрели словно сквозь меня, потому что моя девочка сейчас была полностью поглощена своими ощущениями... Член, несмотря на недавнюю разрядку, стоит, как каменный, и снова рвется в бой... хочет теперь основательно потрудиться. Решил добавить ей остроты ощущений, сжал сморщенный, торчащий острой пикой сосок. На этот раз стон не успел проглотить, и он пошел негромким эхом гулять по камере. Надеюсь, мимо тут никто не будет проходить. Начал мять другой рукой ее идеальные, просто созданные для моей ладони груди, не переставая при этом теребить пальцами в хлюпающей промежности. В попытке вдохнуть побольше воздуха Кристи снова открыла губы, а чернющие глаза заволоклись кайфом... Но мне нравится, что она не прикрыла веки. Сейчас, когда Кристина в шаге от оргазма, с перекошенным от напряжения лицом, создавалось ощущение, что я наконец-то смог пленить ведьму. Теперь я ее хозяин! Одно молниеносное движение и Кристи лежит спиной на кровати, а я всем своим весом навалился сверху ее мягкого, хрупкого тела. Хочу, чтобы она кончила подо мной и на моем члене. Раздвинул женские бедра, подставил член к влажному входу, а затем вклинился внутрь одним мощным ударом. Пусть знает, кто ее хозяин! Мы вскрикнули оба, друг другу в губы. Наши стоны переплелись в объятьях и пошли гулять по маленькому пространству камеры. Какая же она... сладкая. Еще один сильный толчок в жаркие женские глубины, еще два потрясенных всхлипа — мой и ее... Черт... А я ведь на самом деле сделаю все, чтобы освободить Кристи, даже если она действительно убила той злосчастной каминной кочергой своего мужа. Пойду на должностное преступление, подлог, уничтожение улик, да на что угодно, только не позволю посадить ее в тюрьму. Потому что следующие пять лет больше не смогу без Кристи... Особенно после того, как выебал, точнее, опять попробовал свой персональный наркотик. Подохну ведь от ломки без любимой ведьмы...
Мои толчки и наши стоны начали набирать интенсивность. Кровать ужасно скрипела при каждом движении. Наверное, должно быть противно, но в сочетании с женскими полувздохами-полустонами этот гадкий звук казался прекрасной музыкой. Вминаю женское тело в жесткую поверхность кровати, вминаю кису Кристи в себя, может, и правда получится

Бутылочка на желания

Клубника со сливками

Анальный секс в командировке или как я изменила мужу