нас в пропасть. Мало того здесь был перепад высоты и было еще глубже чем до этого места. Уже было метров за двести и давило на все тело и особенно голову. Я ощущал всем своим телом это давление и особенно дыханием. Глубина не давала свободно продохнуть. Все тяжелее становилось дышать. И смесь уходила чаще из баллонов и фильтров в виде отработанного после глубоких вздохов газа.
Гелиевая смесь хоть и позволяла дышать на такой глубине, но она
уходила чаще, чем требовалось из-за глубокого и тяжелого прерывистого дыхания. Это все глубина и ее давление.
Я видел, как и Джейн боролась с глубиной. Она тоже понимала, что здесь было гораздо опаснее, чем там выше на самом плато.
Я показывал Джейн, что долго на такой глубине находиться нельзя из своих познаний и опыта в прошлом русского военного моряка подводника. Может так случиться, что мы все втроем не сможем вынырнуть отсюда. Но Дэниел упорно плыл в направление обрыва.
Мы проплыли хвостовую часть лайнера с хвостовым обросшим кораллами рулевым оперением с цифрами 747. То, что мы с Дэниелом тогда видели и средний, отсек второго класса, покореженный обломок части корпуса пассажирского рухнувшего с неба в воду лайнера с надписью на борту «ТRАNS АЕRIАL». Проплыли сквозь него.
Мимо разбитых оконных иллюминаторов и сквозь уцелевшие еще при ударе переборки и обшивку, осматривая опять пассажирские с
застегнутыми на замки ремнями безопасности в отсеке уцелевшие, хоть и не все на своих местах кресла. Часть кресел лежала на дне разбросанной под нами как мы их тогда и видели.
Мы проплыли насквозь эту часть погибшего лайнера. И устремились дальше, спускаясь все ниже и ближе к обрыву. Туда куда в прошлый раз мы оба не дошли.
Неожиданно там впереди в мутной синеве выделился силуэт похожий именно на нос самолета. Он лежал огромной остроносой массой и, по всему было видно, что это то, что мы как раз и искали. Там почти на самом краю опасного и отвесного обрыва в океанскую трехкилометровую бездну.
Как он туда не свалился? Не понятно, что его удержало от падения в трех километровую пропасть. И Дэниел спешил туда. Дэни словно чувствовал где надо искать, и он ускорил свое движение, и мы последовали за ним.
***
Мы были на месте. Мы нашли то, что искали. Это был носовой отсек самолета. Первая его половина, оторванная при ударе о воду. Огромная громоздкая часть БОЕING747, состоящая из пассажирского отсека первого класса и надстройки над ним

Футанарка Ирина

Таша — инопланетный инкубатор

Зеркало похоти