Привет из комсомольского прошлого! - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Долго не решался написать рассказ. Но в очередной раз, увидев по телевизору эту солидную, никак не желающую стареть даму, занимающую ныне просто заоблачную должность, всё-таки не смог устоять перед соблазном окунуться в воспоминания давно минувших дней. Разумеется, имя этой женщины я не раскрою ни под какой самой страшной пыткой.
Итак, времена расцвета совкового застоя. Я только что окончил первый курс института. И надо же случиться, сразу после сессии заболел. А когда оклемался, все мои сокурсники давно разъехались по всяким практикам и стройотрядам. И вот, сдав в деканат больничный лист, я слоняюсь по пустым коридорам своей альма-матер.
Уже направляясь к выходу, неожиданно натыкаюсь на секретаря комитета комсомола института.
— Ты-то мне и нужен, — хватает он меня за рукав и начинает выяснять, кто я и что я. Это я знаю, кто он такой. А откуда ему знать рядового студента младших курсов.
— Поедешь на конференцию, — выносит он приговор. И никакие мои отмазки во внимание не принимаются.
— Пожрёшь на халяву. Там бесплатный буфет будет, — добивает он меня последним и самым весомым аргументом.
И вот оголодавшая толпа таких же обормотов, как я, в огромном зале дворца спорта в предвкушении халявной жрачки истерично орёт сотнями глоток:
— Ленин! Партия! Комсомол!
Потом одно за другим следуют скучнейшие выступления с трибуны дышащих на ладан ветеранов. На соседнем кресле отчаянно лупит в ладоши такая плотненькая, не лишённая привлекательности девушка. Хотя, по моим тогдашним понятиям, какая там девушка? Она старше меня на семь лет. Выясняется это совсем просто. У каждого на груди картонка красного цвета, где золотыми буквами написано «Мандат участника конференции». А под этими буквами фамилия имя отчество, год рождения и название первичной организации, благодаря которой каждый попал на этот шабаш.
В первом же перерыве, протискиваясь к халявному буфету, мы не только познакомились, перешли на ты, но я уже, как покорный лакей таскал её сумку и всякие другие шмотки, которые она почему-то не захотела сдавать в гардероб. Ну и, разумеется, после окончания этого наиважнейшего мероприятия мне снисходительно было дозволено донести всё, что я таскал целый день, до её дома. Тогда это называлось проводить девушку.
А пока происходило это самое провожание, постепенно выяснилось, что моя новая знакомая — бывшая медсестра, недавно окончившая Высшую партийную школу и всего пару дней назад назначенная инструктором райкома комсомола.
Некогда роскошный особняк на набережной Мойки ещё дореволюционной постройки. Войдя в парадный подъезд, мы долго поднимаемся по лестнице с обшарпанными стенами.
— Тс-с-с, — прижимает она палец к губам.
— Чтобы, как мышка. Соседи только и делают, что подслушивают и подглядывают, — говоря шепотом, долго возится с ключом, открывая входную дверь коммунальной квартиры. Потом мелкими шажками ведёт меня за руку по длиннющему коридору с двумя рядами дверей, постоянно показывая жестами, чтобы я делал всё, как можно тише. В Питере белые ночи, поэтому включать свет необходимости не было. Пройдя мимо общей кухни, мы оказываемся в её комнате.
Чистенькая комнатёнка, только уж очень крошечная. Письменный стол со стулом у окна, маленький шкаф и кровать-полуторка. Больше там и поместиться-то нечему.
Разуваясь, я нечаянно роняю ботинок.
— Тихо! Что ты, как слон? Здесь везде уши! — разбирая кровать, шипит она на меня...
Весь день, таская за ней шмотки, я хотел этого, всё для этого делал, надеялся и боялся верить, что так и будет. Откровенно говоря, потрудиться пришлось основательно. И вот, Закрыв глаза, она лежала на спине. Удивительно, как она трепетно смущалась. Пунцовые щёки пылали, резко контрастируя с ослепительно белым телом. Довольно тяжёлые груди, слегка раскатившись в стороны, мелко вздрагивали от прерывистого дыхания.
Я целовал её пунцовые щёки, едва касаясь губами, ласкал шею. Накрыв ладонями, сжимал груди, наслаждаясь их естественной упругостью. Нежно гладил живот, спускаясь рукой всё ниже и ниже, пока пальцы не зарылись в шелковистый пушок на лобке. Добравшись до половых губок, осторожными прикосновениями приоткрыл их, любуясь нежно розовым цветом её зовущей плоти.
Она даже ни разу не пошевелилась, только дыхание с каждой минутой становилось всё глубже и глубже. Мой член давно готов был лопнуть от перенапряжения и нетерпения. Медлить больше не было сил. Раздвигая коленом её ноги, я, чуть дыша, опустился на неё, чувствуя, как начинаю входить в её тело. Она как-то подобралась, напряглась вся. Замирая от сладостного изнеможения, я надавил членом прямо в неё.
Беспомощно охнув, она неожиданно рванулась подо мной всем телом. Мне большого труда стоило её удержать. И, вдруг, пронзительно закричала. Но остановиться я уже не мог. Не обращая внимания на её крики и попытки вырваться, я двигался и двигался. И на каждое моё движение она откликалась громким:
— А-А-А!!!
Причём кричала во всё горло. Кричала как-то жалобно, беспомощно, с широко раскрытыми глазами, больно вцепившись ногтями мне в плечи. И взгляд был какой-то пугающий, безумный, ничего невидящий.
Она задёргалась ещё сильнее, резко раздвинула ноги шире, подняла, обвив ими мою поясницу, и сильно прижала меня к себе. Я попытался освободиться, но ничего не получилось. Содрогаясь, как в конвульсиях, она, наконец, перестала орать, замерла на мгновение и, расслабившись, отпустила меня, обессиленно уронив ноги. Стоило мне пошевелиться, как она просто сбросила меня с себя.
Потом опять неподвижно лежала с закрытыми глазами. А я сидел рядом, не в силах осознать, что это было сейчас. Но продолжалось так не долго. Она открыла глаза, поднялась и села рядом.
— Ты что не успел? — взяла в руку мой всё ещё напряжённый член.
— Ой! — вскрикнул я от неожиданности.
— Тихо! — Состроила она страшную гримасу, наклонилась и взяла его в рот.
Сексуальная революция у нас в стране тогда ещё не произошла, и нравы были строгие. В свои восемнадцать лет я уже давно не был девственником. Но такое со мной случилось впервые. А уж для женщины в те времена минет считался верхом грехопадения. Да и подавляющее большинство попросту и не знало, что это такое и как это надо делаеть. Не пользуясь языком, глубоко не заглатывая, она просто обхватив головку губами сосала её, как эскимо.
— Глубже! — попросил я и попробовал нажать ладонью ей на затылок.
— Тише, ты! Услышать же могут! — вскинув голову, зашипела она. Потом наклонилась и продолжила.
Дурдом какой-то. Пару минут назад орала во всё горло, теперь опять режим тишины. Действительно, дурдом. Женщина сосёт мой член, а я вместо того, чтобы полностью расслабиться и получать удовольствие, пытаюсь понять, почему шуметь нельзя,
Всё-таки её рот оказался сильнее моих мыслей. Меня затрясло в оргазме. Она, упёршись мне рукой в живот, чтобы я особо не дёргался, старательно выпила всё до капельки. Потом выпрямилась и внимательно проверила, не попало ли что на простынь.
Получил, что хотел и ладно. Пошло, конечно, но так и есть. После произошедшего между нами возникла какая-то пустота, если даже не отчуждённость. Под разными предлогами, я стал готовить почву, чтобы смыться. Она особо и не возражала. Я быстро оделся. Она влезла ногами в мягкие тапочки и накинула на плечи халат.
Через минуту мы опять крались по длинному коридору. Опять она шипела, прижимая палец к губам. Мне уже и в самом деле стало казаться, что за каждой дверью затаился коварный сосед, заглядывая в замочную скважину или прижавшись ухом к двери.
Понять, что же происходит было невозможно. И тут прямо осенило. Ей же не в домёк, что соседи всё слышат, всё знают и понимают. У неё же в этот момент полностью отключаются мозги. Она просто улетает куда-то. Улетает так далеко, что ничего не слышит и не видит, а главное, когда возвращается, и не помнит. Она же искренне убеждена, что всё было тихо, без лишнего мышиного писка.
У меня голова закружилась, когда я осознал всё это. Я совсем другими глазами посмотрел на идущую впереди меня женщину. Да и она вообще-то из себя была даже ничего. Мне опять жутко, невыносимо захотелось её.
Коридор закончился. Она открыла входную дверь, чтобы выпустить меня. И тут что-то скрипнуло в другом конце коридора. Она резко повернулась в ту сторону, оказавшись ко мне спиной, и испуганно замерла. При этом так аппетитно оттопырила свою попку, что у меня слюни потекли.
Не знаю, что на меня нашло. Это был какой-то взрыв неконтролируемого желания. Я толкнул её в спину, заставив наклониться, и задрал халат выше пояса.
— С ума сошёл? Не здесь же! — едва успела она опереться на стену руками. Я в одно мгновение спустил брюки до колен и, нащупав ещё влажный вход, резким толчком вошёл в неё. Она судорожно выгнулась спиной, ещё больше оттопырив свою задницу, хотела что-то сказать, но вместо этого...
— А-Э-Э-Э!!! — понеслось по всему коридору. Буквами очень сложно описать звук, который она издала своим низким женским баритоном во всё горло. Она не кричала. Она, вытянув шею, выла в пустоту коридора. А мне хотелось, чтобы она выла ещё громче. Полностью отдавшись своим желаниям, я где-то краешком сознания всё-таки опасался, что может открыться какая-нибудь дверь, и в этом длинном коридоре появится любопытный сосед. А могут открыться и все двери сразу. Но её соседи очевидно были очень тактичные люди. Конечно же они всё слышали и понимали. Но так ни одна дверь и не открылась. В какой-то момент мне стало смешно, когда я представил, как она утром будет с ними здороваться, ловя на себе хитрые взгляды, абсолютно не понимая причины.
Я так разошёлся, что, размахнувшись, со всей дури влепил ладонью ей по голой заднице. Шлепок получился таким звонким, что эхом вернулся с другого конца коридора. Она даже не отреагировала. Она была сейчас где-то далеко. А может быть где-то глубоко в себе. Запустив руки под халат, я поймал её болтающиеся груди, и с силой стал дёргать их на себя, стараясь ещё глубже насадить её на свой член. Она завыла громче.
Я и не ожидал от себя, что могу так бурно, а главное, так долго кончать. Она извивалась, как змея,