на будущее — не пугайся.
Немного полежав и поболтав о том, о сём, девица решила меня прогнать через окно, боясь, что родители проснуться. Я её начал уговаривать посетить со мной баню.
— Юля, там ещё тепло, мы не будем париться, займёмся любовью, а потом помоемся. Запах любви он такой стойкий, утром твои родители тебя унюхают, тебе не отвертеться, — уговаривал я её.
— А при чём здесь мои родители? — не поняла она. — Я взрослая девочка, и они мне не указ с кем спать.
— Короче, я тебя жду там, — сказал не насытившийся любовник, — лезь за мной в окно.
— Юрка! — хихикала его любовница, — зачем мне лезть в окно?
— Но романтично же, — оказавшись в саду, пояснил я ей.
— Я могу спокойненько выйти через дверь, — пояснила обладательница роскошной жопы.
— Я тебя там жду, — сказал надёжно влюблённый, скрываясь под покровами ночи.
Луна вновь укуталась в тучевое одеяние.
Прошло, наверное, полчаса, а Юлечьки всё нет. Я уже начал клевать носом, как тот дятел, ищущий жучков. Вдруг скрипнула дверь, и в проёме возникло небесное создание в длинном платье, надетом на босое тело. Через секунду мы были голые, будто вновь пришли помыться. Парилка обладала наилучшей звукоизоляцией всего банного здания. Прошествовавшая туда парочка не ставила себе цель париться, но там было ещё довольно тепло, поэтому, попросив Юленьку встать ко мне своим роскошным задом, а грудью — к полку передом, ухватив её необъятную жопу ладонями, не промахнувшись, с превеликим удовольствием всунул свой член.
Ему там сразу же стало вкусно, тепло и уютно. Юля подалась попой в мою сторону, подав мне сигнал, чтобы не халявил, а работал. Я тут же заработал, не плавно и печально, а как шатун черепановского паровоза прошлого века. Я её так здорово шатунил, хакая и хукая при этом, что она вскоре запела на разные рулады свои песенки, иногда кроя матом, иногда ласково обзываясь, то ненаглядный мой, то сучёночек ласковый.
Немного отдохнув, мы стали трапезничать. Юля прихватила с собой всякой снеди и даже принесла домашней наливочке в четвертушке из-под водки. Восполнив истраченные калории, дама моего сердца внезапно заявила:
— А знаешь, Юра, давай теперь сидя поебёмся? Ты сядешь на нижний полок (мы на нём и сидели трапезничая), а я заброшу ноги тебе на плечи и обуюсь своей пиздой на твой хуй. Моя жопа будет в твоей полной власти... Не, ну, а чё? — разглядывая моё обшокированое лицо, сказала моя любовница, — давай вещи называть своими именами. Хорошо?
— Хорошо, — ответил ей обшарашеный любовник, — я тебя очень хочу выебать, Юльча, до звона в яйцах, — признался я.
Обрадовавшись, Юльча собрала остатки трапезы в платочек, затем она подрочила своей нежной ручкой мой хуй и радостно нанизалась на него своей пиздой, обвив своими прелестными ножками мои плечи.
— Ой, блядь! Здорово-то как! Выеби меня поскорее, мой возлюбленный Юрочка!
Её жопа была в моих руках. Как не выебать? Я с радостью исполнил её желание и ебал со всею страстью, чмокая её сладкое тело куда придётся. Третий раз прошёл в дружеской обстановке понимания и доверия. Юлька материлась без боязни. Не скажу, что это так уж сильно меня заводило, но её очень даже. Она так подпрыгивала на моём члене, что он пару раз выскакивал и приходилось под смех любовников заправлять его туда вновь.
В общем и целом, мы знатно поеблись, приятно, и получили отменное удовольствие. Чуток помывшись по очереди, разбрелись по хатам, досыпать до обеда.
Зная о том, что я мастер на все руки, Юленька позвала меня починить свет у них в бане. Именно поэтому они ей не пользовались. Мишаня укатил домой, попросив Юлино семейство доставить меня в целости и сохранности назад, но на всякий случай, силой всучив мне денег на билет на пригородный поезд.
Свет я починил не быстро, а очень быстро. Покусал все скрутки в коробке пассатижами и сделал, как положено, всё заизолировал. Юлина мамаша смотрела на меня оценивающе, как на потенциального жениха: «Руки золотые, бедноват, худоват. Третье поправимо, — думала она, — откормим, на работу устроим. Чем не пассия для доченьки ненаглядной? Танька (это про старшую), дурында такая, двух мужей сменила — прынца ей подавай!»
— Да будет свет! — сказал монтёр и клацнул выключателем.
Свет был, при чём во всех помещениях бани. Танька на меня глядела, кошкоглазась. Ей, видать, нравились парни с золотыми руками. Но уж больно она была стара для меня.
Это я к тому, что с Юлей у меня ничего не вышло. Не сошлись характерами. В любви и половой жизни мы сошлись... Очень даже! А в построении семейной ячейки общества, нет. И хоть я был без ума от её жопы, а она от моего любовного стержня, наши внутренние жизненные стержни не примагничивались, и поэтому мы жопа к жопе — разбежались. Вот такая история жопострадателя.
***
Дорогие читатели. Если вы осилили «так многа букаф», — пожалуйста, оставьте свой камент на мой рассказ. Мне это очень важно.

Гроза, изменившая жизнь навсегда

Анальный секс в командировке или как я изменила мужу

Воскресные приключения сельской учительницы