Кажется, сзади на матах, пиво пьют... отдыхают.
«И что?»
Думаю, отдохнут и новый подход сделают.
Мне удалось осторожно повернуть голову. Байкеры действительно вольготно расположились в дальнем углу рядом с батареей бутылок, пустых и еще полных. Я с одной стороны с облегчением отметила, что их члены пребывают в вялом состоянии, а с другой похотливая сущность моего тела заставила огорченно вздохнуть.
Вот чего ты паришься? — раздался голосок в моей голове, для разнообразия вполне серьезный. — Расслабилась и приняла бы за данность свойство нашего тела возбуждаться от любого мужчины. Не боишься с ума сойти от такой двойственной позиции?
«Скорее я сойду с ума, если позволю порочной сути тела диктовать моему сознанию линию поведения».
Так ведь в конце концов это и происходит каждый раз!
«Все равно я буду противостоять непристойному возбуждению изо всех сил!»
Ну морочься со своими двойными стандартами и комплексами, дура!
«Сама дура!»
Наш конструктивный диалог был прерван неожиданным появлением Кеши передо мной, я вздрогнула, нервно сглотнув: неужели они снова решили мной заняться?
Вот-вот! Зачем нервно сглатывать, если между ног сразу сладко заныло?
«Иди в зад, извращенка похотливая!»
Это ты про себя, когда к ТЕБЕ придут в зад? — хихикнул мой внутренний голос и как обычно умолк, т. к. Кеша поднял руку и задумчиво потискал мою грудь, отчего сосок сразу набух.
— Эй, Мухомор, ты Ведмежью еще не хочешь?
— Сейчас, передохну немного и, конечно, возьмусь за нее опять, — отозвался ленивый голос.
— Может пока поиграем с ней?
— А что, хорошая идея! А как?
Я едва не заскрипела зубами от злости и страха — в моем положении они могли играть со мной сколько заблагорассудится и заодно так, как им подскажет извращенная фантазия. Последнее внушало совершенный ужас... И он, увы оказался вполне оправдан, потому что после своих слов байкер переместил блоки выше, и через несколько секунд я была буквально распята, подвешенная за руки и ноги, раздвинутые практически горизонтально в шпагате.
— Ой-ёй-ёй, мальчики, не надо, пожалуйста... — запричитала я в панике несмотря на то, что полная доступность моих дырочек заставила меня потечь, и пара капель, просочившись, упала к ногам Кеши.
— Заткни ей рот, а то чё-то разговорилась. Вот, держи кольцо, — сказал подошедший Мухомор, и после того, как я опять оказалась с распирающим челюсти расширителем за зубами, продолжил: — И как мы будем играть?
— Как думаешь, сколько секунд удержит? — после этих слов Кеша запрокинул голову, вылив в себя остатки пива, а потом, раздвинув мои половые губки, запихал внутрь горлышко пустой бутылки.
— Да не удержит. Даю тонну.
Я протестующе замычала и задергалась в путах, едва не отрывая ступни и запястья, и когда байкер выпустил бутылку, она конечно выпала из меня с глухим стуком на прорезиненный пол.
— Молодец сучка, — ухмыльнулся Мухомор, с издевкой похлопав меня по влажным складкам. — А ты, Кеша, гони тысячу.
Мне казалось, что, увидев неудачу своей попытки, байкеры прекратят издевательство (хотя, как ни страшно это признавать, даже краткое присутствие внутри холодного стеклянного горлышка доставило определенное удовольствие), но Кеша и не подумал отступаться. Он взял один из ремней и пребольно хлестнул по и без того напряженным мышцам бедра.раз ударю по пизде... Ну что? Спорнем обратно, теперь удержит? По крайней мере 10 секунд?
— Десять секунд? Не удержит!
Кеша поднял упавшую бутылку и снова засунул ее в меня, при этом я несмотря ни на что дважды захрипела от удовольствия, сначала когда его пальцы грубо раздвинули губки, а потом когда во влагалище вновь затолкали горлышко. Получать по промежности ремнем не хотелось, поэтому я, сгорая от унижения, что есть сил напрягла мышцы влагалища на узком горлышке. Конечно это было нелегко, особенно если учесть, что мое тело висело в распятом виде, а ножки и вовсе были раздвинуты в шпагате.
Байкеры повели отсчет, а я, постанывая, старалась удержать в себе бутылку. Постанывала я потому, что горлышко постепенно выскальзывало из влажной дырочки, доставляя своим медленным движением извращенное удовольствие, но в конце концов, как раз на счете «Десять», бутылка вновь упала на пол, и мое горло изобразило нечто вроде «А-а-агхх» из-за того, что последние сантиметры бутылка ускорилась, продернув мое тело яркой искрой наслаждения.
— Гони тонну обратно, — ухмыльнулся Кеша, а потом обратил внимание на меня: — Посмотри, сука течет не по-детски. Девка просто супер: красивая, ладная, да еще такая горячая, не даром Ведмедь ее ебет все время.
Байкер подошел ко мне и, безжалостно засадив во влагалище пару пальцев, принялся с сумасшедшей скоростью меня ими трахать. Я изобразила горлом «А-йа-а-йаааа», что должно было значить «Еще-еще», но байкеры меня, похоже, не поняли, заржав и решив пока продолжать игры.
— Как думаешь, а попкой она бутылку удержит? — задумчиво спросил Мухомор, разглядывая, как бурно вздымаются мои груди после краткого петтинга.
— Да легко, если не хочет получить по пизде. Удержишь, девочка?
Я торопливо закивала головой, ужасаясь собственному телу, т. к. желание заполучить в попку хотя бы узкое горлышко бутылки, вызвало новый приступ возбуждения. Впрочем, от меня в данной ситуации совсем ничего не зависело: Мухомор поднял бутылку, всю в моих соках и без малейшего сопротивления буквально воткнул ее в анус. Я ахнула и прогнулась, вибрируя всем телом...
Но байкеры и не собирались останавливаться на достигнутом, лишь немного понаблюдав, как распятая ими стройная фигурка женщины подрагивает от желания, когда из-под нее виднеется бутылка, вставленная в попку. Я с ужасом и предвкушением одновременно ожидала, что они придумают еще... И они придумали!
— А спорим, я прикреплю бутылку к ее сиськам? — спросил Кеша, обращаясь к своему приятелю.
— Приклеишь, что ли?
— Нет, без клея, ремней и чего-либо подобного. Только бутылка и грудь.
— Спорим!
Кеша исчез из поля зрения, а когда появился, у него в руках была охапка пустых бутылок и большая коробка спичек, такие еще вроде бы называются туристические — длинные и толстые. Для начала он поставил бутылки подо мной и ухмыльнулся:
— Смотри, Мухомор, и учись!
Он взял одну бутылку, перевернул ее вверх дном, зажег спичку и несколько секунд совал огонь в горлышко, не давая ему погаснуть. А потом быстро прислонил отверстие горлышка к моему соску.
— Аааргх!... — сказало мое горло, потому что действия байкера словно плетью обожгли мою похотливую сущность: по ощущениям, под действием вакуума в бутылке, сосок буквально вдернуло внутрь. Я чувствовала, как впивается кольцо горлышка в нежную кожу, как наливается шариком ареал в бутылке, а сам сосок неимоверно разбухает, причиняя сладкую боль.
Мое дыхание стало частым-частым, с прорывающимися стонами, ведь эти унизительные действия поставили мой организм на грань оргазма, а кончать я побаивалась: это могло привести к тому, что бутылка упадет, и как за это меня накажут, даже подумать было страшно.
Так я и висела в шпагате с растянутыми ногами и руками, с бутылками в попке и на соске, с рамкой, распирающей рот... и в преддверие оргазма... А Мухомор ко всему прочему подставил еще одну пустую бутылку под мою промежность со словами:
— Ух-ты течет-то как!
Я униженно зажмурилась — мне было самой понятно, что из влагалища капля за каплей просачивается влага, капая в подставленное горлышко... А потом байкер не долго думая опрокинул то, что с меня натекло в мой ротик. Я поперхнулась, и мои соки вперемешку со слюной потекли по подбородку, капая в ложбинку между грудей...
— Держи свою тонну, — сунул приятелю деньги Мухомор. — Я тоже хочу попробовать.
Он проделал те же манипуляции, что и Кеша чуть раньше, и я снова едва не забилась в оргазме, стоная уже в голос, потому что и второй сосок оказался в горлышке тем же способом, что и первый, причиняя унизительное наслаждение, граничащее с болью. Хуже того, у байкера не получилось сжечь весь кислород в бутылке, и она, помкнув, оторвалась. Только что расширенный сосок резко сократился, а грудь после того, как освободилась от веса бутылки, заколыхалась... И я, заорав, все же кончила, ощущая, как попка сокращается на горлышке бутылки, вставленной в анус.
Впрочем, оргазм был не слишком силен и нисколько не притушил похоть, обуявшую меня самым позорным образом. А Мухомор, полюбовавшись, как извивается перед ним распятая женщина, снова присосал бутылку ко второму соску.
Это было невероятно, но вытянутые под действием вакуума соски, груди, оттягиваемые вниз тяжестью бутылочного стекла, горлышко в попке, — все это почти сразу снова приблизило меня к оргазму. Я могла только аыгыгать горлом, да выгибаться, униженно предлагая свое текущее влагалище в надежде, что байкеры займутся и им.
И они занялись. Мне было видно, что после всех манипуляций с моим телом и после наблюдений за моим оргазмом, их члены встали, но мое желание заполучить их в свои дырочки байкеры осуществить не спешили. Теперь они развлекались тем, что уже без пари запихивали во влагалище бутылку, а я должна была ставить рекорды под их громогласный азартный отсчет и звяканье соприкасающегося стекла, когда мое тело продергивало наслаждением. Я старалась удерживать горлышко бутылки внутри влагалища изо всех сил — с одной стороны это заставляло меня стонать и извиваться, получая извращенное удовольствие, а с другой — если я не ставила очередной рекорд, то получала ремнем по промежности, взвизгивая теперь от боли, которая, увы, даже на мгновение не могла прогнать безумное желание...
— Давай, девочка! Ты сможешь! — орал Мухомор, наблюдая, как бутылочное горлышко медленно выскальзывает из моей мокрющей дырочки, в то время, как Кеша вел отсчет:
— 15... 16... 17... 18...
Бутылка наконец выскользнула, Кеша ее поймал, оглядел меня, задыхающуюся после того, как внутри влагалища скользило одно горлышко, теревшееся через тонкую перегородку о второе — в попке.
— Пожалуй, мне уже надоело с ней играть, давай ее попросту выебем!
Для последнего все было готово: железная эрекция и женщина

Наш юбилей знакомства

Одна секс-бомба на двоих…

Вечер в маминой спальне