красотой, сексуальностью и предвкушением... Кое-где образуются пары. Паутина сплетается — всё прочней, всё вязче...
К ней уже пытались подсесть — несколько раз. Вежливые воспитанные мальчики; вежливые уверенные мальчики; вежливые развязные мальчики... Но вся их вежливость до того похожа на обычную домашнюю пыль на телевизоре: смахни тряпкой — и куда денется этот лоск воспитанности, оставшийся со времён наивного детства, слабо скрывающий ещё не до конца перебродившие гормоны юности... И ведь как они похожи на её Сашу: он так же, наверно, сейчас подкатывает к какой-нибудь красотке — только скучающей, в отличие от неё...
Тошно. Скучно. Постыло...
А кольцо?... Так ведь и лежит на дне сумочки. И безымянный палец как бы случайно иной раз слегка оттопырится, когда она поднесёт к губам бокал. Он, этот палец, как маячок на входе в залитую весёлыми огнями гавань: мол, фарватер чист, можете проходить... Только почему же, для кого же в глубине этого фарватера разбросаны коварные мины?
Ира-Ира-Ира... Чего же ты хочешь?..
— Привет — раздаётся над нею приятный грудной голос... Женский?..
* * *
Вика уже давненько наблюдает за хрупкой женской фигуркой, сидящей в одиночестве на одном из диванчиков в зоне отдыха. Ей видно, как один за другим к ней подсаживаются галантные и не очень кавалеры — точь-в-точь, как те двое недавно к ней — и как они потом уходят — то недоумённые, то злые, то пожимая плечами... Каждый раз при этом на её губы змейкой выползает тонкая насмешливая улыбка:
«Хм... А похоже, это — то, что нужно. Девушка одна, слишком долго одна, значит — явно никого не ждёт. А то, как от неё отлетают мужчины, только в плюс: если она и готова развлечься, то только не с ними. Если же не готова... ну, парочка коктейлей своё дело сделают. Нет, лучше не коктейлей...»
Она поворачивается к бармену:
— Два бокала текилы, пожалуйста.
— «Текилу санрайз»? — на всякий случай уточняет бармен, хотя прекрасно понял и форму, и суть заказа.
— Нет, просто текилу. Можно разбавленную.
Через две-три минуты перед ней стоят два бокала охлаждённой текилы. Она благодарит, изящно поднимается со стула, берёт бокалы и медленно идёт к выбранной жертве. Ближе, ближе — жертва всё отчётливей... Её уже можно разглядеть.
Русая. Волосы спрятаны в обычный, с виду небрежный узел — замужем. Чуть удлинённое лицо с правильными чертами лица — симпатичная. Самую малость выделяются скулы. Слегка удлинённый разрез светло-карих глаз, в которых — напускное равнодушие (но так плохо напускное... столько всего за ним можно прочитать...). Тонкие чувственные губы с чуть опущенными уголками — капризна, но не слишком, по настроению (в конце концов, эти опущенные уголки могут быть просто складками). На вид — года 24. Ну, максимум 25. Изысканное платье — девушка явно из зажиточного круга.
« А кольца на пальце нет... Ссора? Давай-поживём-отдельно-нам-надо-разобраться-в-своих-чувствах?... Усталость от непонимания, желание вернуть своё прошлое?... Хм, интрига. Ну ничего... разберёмся...»
— Привет, — произносит Вика с самой обаятельной интонацией.
Ира резко, стремясь этой резкостью скрыть недоумение, поднимает голову и в упор встречается со спокойным, уверенным, слегка насмешливым взглядом необычайно красивых зелёных девичьих глаз. От этого взгляда её лицо заливает предательская краска. Эти глаза... нет, не раздевают её. Они просвечивают её. И это... так страшно... так стыдно... так приятно...
Какие же опасные глаза у этой девушки...
— Можно к тебе? — Взгляд — в сопровождении голоса. Голос — под стать глазам. Гармония звука и цвета... В голову мгновенно ударяет хмель — то ли от выпитого, то ли от увиденного, — растекаясь по всему изнывающему организму.
«Странно, почему она подошла ко мне? Что она хочет от меня — такая шикарная, словно из другого мира? Нет, ну что хочет — это понятно, но разве я такая? Разве я похожа на такую, как она?... Я что, как-то не так выгляжу? Я что, дала какой-то повод?... Ааа, всё дело в тех парнях, которых я отшивала, а она это видела... Но разве это — повод? Ну не нравились мне они, ни один не понравился — так что теперь, меня девушки клеить будут?
Но какая же она красивая всё-таки!... И тепло какое-то от неё непонятное... так не хочется, чтоб она уходила... Вот уйди она сейчас — что останется? Опять коктейль?... Да неправильные они тут какие-то...
Ну вот что можно сделать, а? Что нужно сделать? Отказаться — зачем? Чтобы опять вернуться в клетку такого уютного безопасного одиночества? А надо ли?... И потом — а разве обязательно доводить до «того-что-будет» или «того-что-может-быть»? Пусть побудет, ну хоть немножечко... может, хоть так легче станет...»
Ира кивает: пока говорить сил у неё нет. Но, похоже, незнакомку это совсем не смущает: она грациозно садится рядом.
— Прости, я не представилась, — снова произносит девушка, и Иру начинает обволакивать магия голоса. — Вика.
Иру даже не смущает то, что к ней обращаются на «ты», хотя в обычной жизни от незнакомых людей такого она не терпит. Но сегодня, сейчас — всё так правильно, так естественно...
— Ира, — тихо говорит она. — Очень приятно. — Сейчас эти слова — не просто общепринятая фраза при знакомстве, и обе это чувствуют.
— И мне, — отвечает Вика и улыбается:
«Ну вот... уже девочка и поплыла. Быстро-то как, а?... Теперь — бери, лепи что хочешь... Вика, ты в ударе...»
— Будешь? — Она придвигает к ней один из принесённых бокалов. — Это — текила. Разбавленная. Очень освежает и взбадривает.
— Я и так уже три коктейля выпила, — находит в себе силы для ответа Ира.
— Три коктейля в одиночестве? — вроде бы как изумляется девушка. — Ого. Не многовато ли?
— Наверно, маловато даже... — Ира пытается подстроиться под её тон. Между ними начинает выстраиваться мостик — хрупкий такой, хрустальный...
— Серьёзные дела, значит... — Вика несколько растягивает фразу, отпивая текилу, наслаждаясь эффектом, ведя свою партию с мастерством опытного прожжённого игрока, севшего играть против наивного новичка. — И как, помогает?
Ира отрицательно качает головой.
— Ну так тем более... — Вика снова придвигает к ней бокал. — Коктейли хороши в компании. Там у всех — одно настроение. Всем хорошо. И всё идёт как по маслу. А в одиночестве, да со своими целями — лучше текилы не найти. Я знаю, что говорю. — Она улыбается в подтверждение последних слов. И ведь это — правда: ей ли не знать, о чём идёт речь...
Как же не хочется сопротивляться этому сочувствию, которое слышится Ире в словах красотки! И надо ли сопротивляться? Может, за этим как раз она и шла сюда — за незнакомой ласковой жалостью?... Ира берёт предложенный бокал и делает глоток. На привыкшее к коктейлям горло текила, пусть и разбавленная, ложится мягким огнём, который на какую-то секунду перехватывает дыхание, но тут же, словно извиняясь, отпускает его и медленно перемещается туда, куда и положено ему попасть...
Ира улыбается — несколько неуверенно, прислушиваясь к своим ощущениям. Смотрит на Вику — та улыбается ей в ответ. Две улыбки перетекают одна в другую, создавая над столиком видимую только им лёгкую радугу.
— Танцевать не хочешь? — скорее уточняет, чем предлагает Вика.
Ира качает головой. «Ну, этого и не надо, мы справляемся и так...»
— Расскажешь, что за проблемы? — вкладывая в голос максимум душевности, интересуется девушка.
Ира молча, неожиданно пристально смотрит на неё. Надо ли нарушать такое хрупкое «хорошо» своими признаниями в комплексах, в неуверенности, в обиде, в желании что-то изменить и в незнании, как это сделать? Оно ей надо — ей, такой... суперовой... от которой захватывает дух, которая ходит не по асфальту, а по человеческим сердцам?... И почему-то Ира сейчас уверена, что не только мужчины под её власть попадают... хотя, по идее, у такой девушки столько врагинь должно быть...
— Прости. Я бестактна, — слышит она в ответ на своё молчание.
И вот это «прости» — как последняя капля. Дамба рушится. Поток смывает всё на своём пути и уносит в одному ему известную неизвестность...
... Шесть лет знакомы. Пять — замужем. Сегодня — как раз годовщина. Столько планов, столько обсуждений, вариантов на тему «как-круто-отметить», а в итоге — одна корзина цветов и обычный телефонный разговор в стиле «Детка-прости-срочное-дело»...
... Он? Бизнесмеееен... Стройками занимается. Нет-нет, не думай, не шабашник, что ты! — у него своя фирма, хоть и небольшая. Несколько человек в подчинении, свой бухгалтер — всё как положено. Раньше пытался заниматься металлом — с год примерно, — но полиция и конкуренты гоняли — пытался быть честным, — поэтому всё что-то не получалось, пришлось закрыться (зато как они тогда были счастливы! Всё было — и нервные срывы, и ругань на пустом месте от вечного безденежья, и дичайший секс на том же пустом месте, и нежность, и надежды с разочарованиями... Но хоть какая-то полнота, острота были в жизни, а не эта пустая скучная уверенность уже заматеревшего нувориша...)
... Расцвёл в последние два года, когда чуть расширился и взял на работу зама. Появился выход в другие города, им заинтересовались — ну он у меня и вправду хороший, талантливый, креативный, умный, с дипломом, — стали появляться серьёзные интересные заказы — и Сашу как подменили. Она забыла, когда в последний раз была с ним на их дружеских фирменных посиделках — а раньше это была, скорее, не фирма, а одна семья... Она забыла, когда в последний раз он всю ночь провёл дома, вместе с ней — у него почему-то неотложные дела стали появляться почти всегда к ночи. Она забыла, когда в последний раз не лгала своим подругам на такой обычный, любопытный, с еле заметной ревностью вопрос «Ну, как у вас дела?... « Она забыла, когда они вместе «выходили в свет», пусть даже этот «свет» — всего лишь городской парк в паре кварталов от их дома. Она...
... Вика слушает, время от времени отпивает мелкими глотками и, чуть прищурившись, смотрит на захлёбывающуюся в откровенности Иру. Да, это и вправду лёгкая добыча. Даже слишком лёгкая. В другой обстановке она бы даже не стала ею заниматься, но сейчас Вике не хочется решать сложные

Гроза, изменившая жизнь навсегда

Два незнакомца одновременно в моих дырочках

Анальный секс в командировке или как я изменила мужу