и губка, — А теперь — стой и не вертись.
И вот теперь парень вновь стал удивительно нежным. Оля блаженствовала, ощущая, как кожа медленно покрывается слоем пены, а сильные, умелые руки мягко, но настойчиво ласкают каждый миллиметр ее тела. Невольно она вновь ощутила себя неопытной девочкой. Сопротивляться, спорить и даже стыдиться своей наготы и беззащитности не осталось ни сил, ни, самое главное, желания. И даже когда шероховатые мужские пальцы начали намыливать ее самые интимные местечки, Оля лишь немного раздвинула ножки, и постаралась сильнее прижаться к ласкающей ее руке, за что и заработала шлепок по уже намыленной попке.
— Я же сказал — не вертись, — по лицу Сергея невозможно было сказать, играет он, или сердится всерьез, — Какая непоседливая девочка, не можешь даже минуту постоять спокойно.
Он говорил что-то еще, но Ольга уже не могла разобрать слова: пожар, недавно сжигавший ее, толкающий безумные вещи, разгорелся с новой силой. Словно утопающий за соломинку, она ухватилась за поглаживающую ее ладонь.
— Сережа,... пожалуйста,... пожалуйста...
Когда спустя несколько секунд Сергей вошел в нее, на этот раз осторожно, словно действительно в первый раз, девушка смогла лишь застонать, и со всех сил обхватить парня за шею, словно боясь, что тот исчезнет. А дальше все смешалось: теплые струи воды, хриплое дыхание Сергея, неспешное движение члена внутри нее, ее собственный ликующи крик, когда мир наконец взорвался миллионами сверкающих искр, ненадолго отправив девушку в сладкое забытье.
Когда мир, наконец, перестал вращаться, Оля поняла, что Сергей осторожно, словно ребенка, обтирает ее большим мягким полотенцем.
— Отдай, я сама.
— Стой уж, сама она, — парень ловко завернул девушку в подобие кокона, лишив возможности двигаться, и снова подхватил на руки, — Я ведь тебя просто помыть хотел, а ты чего натворила?
Я?! — от возмущения Оля задергалась сильнее, уже всерьез стараясь высвободится, — А ты, типа, не причем, да?!
— А меня спровоцировали, — девушка наконец-то разглядела веселые искорки в глазах Сергея, от чего желание вцепиться ему в физиономию усилилось многократно. Вот еще бы сил немного побольше... Тем временем парень осторожно занес Ольгу в ее комнату и опустил на постель.
— Все, спят усталые игрушки, и парнишки, и девчушки. Завтра будет новый день. Отдыхай.
— Останешься? — Оля ненавидела себя за этот вопрос, но не спросить не могла.
Кажется, Сергей молчал целую вечность. Во всяком случае за это время девушка успела возненавидеть его, просить, снова возненавидеть, и, наконец, начать планировать страшную месть.
— Останусь, но не сегодня, — парень осторожно провел пальцем по личику Оли, словно очерчивая линию губ, — Есть дела, которые я никак не могу отменить.
— Смотри, как бы я наши встречи не отменила, — девушка обиженно надула губки, — Все равно их научная ценность стремиться к нулю.
— Только попробуй, — веселье в глазах Сергея сменилось отблесками подступающего гнева, — Не играй со мной, детка. Лучше спи.
Уже проваливаясь в сон, Оля услышала, как хлопнула входная дверь, и поняла, что осталась одна.
***
— Симонова, ты согласна с утверждением, что разумные тараканы с Мелмака угрожают существованию человеческой цивилизации?
— Да, конечно, разумеется... Э... Чего?! — Оля с трудом вынырнула из воспоминаний и в панике уставилась на откровенно веселящихся студентов.
— Оленька, — взгляд Марины Олеговны, устремленный на девушку, можно было назвать почти что сочувствующим, — Экзамен по моему предмету очень сложен не потому, что материал непонятен, или слишком мало учебников. Трудность в том, что я — злопамятная сволочь. Так что сделай нам обоим одолжение — не зли меня. Ферштейн?
— Да, конечно, — девушка виновато опустила голову, — Извините.
Всю оставшуюся часть лекции Ольга пыталась если не слушать, то хотя бы изображать внимание. Вроде бы получилось даже увлечься материалом. Но проклятые воспоминания и мысли отказывались уходить. То, что произошло вчера, уже нельзя было назвать «случайностью». Также как и то, что сегодня Оля впервые под удивленными взглядами одногрупников села не рядом с Игорем, а почти на другом конце аудитории. Или то, что путь до вуза на машине Игоря, обычно полный шуткам и дружескими подколками, они проделали в полном молчании.
А в довершение ко всему она весь день чувствовала на себе два перекрещивающихся взгляда: недоумевающий и обиженный — своего парня (бывшего? настоящего?) и внимательный, обжигающий — Волкова.это так, то я... — Нет! — Ольга сама не знала, что придало ее голосу твердость: страх за Игоря или обида за Сергея, — Меня никто не заставлял! Просто... так получилось. Игорь, я виновата перед тобой, ты ничем этого не заслужил. Можешь меня ненавидеть и презирать, если хочешь.
— Может, и хочу, — парень устало потер виски, — Но не могу. Оль, я тебя люблю, и это ничего не изменит. И когда твое это... помешательство пройдет — ты поймешь, что тоже меня любишь. Пойми, у тебя с этим уродом нет ничего, совсем ничего общего! А мы с тобой — как две половинки целого. Просто помни, что я буду ждать. И... и все пойму.
— Спасибо, — так плохо девушке не было никогда. Уж лучше бы он кричал, или даже ударил.
— А теперь — отвези меня домой.
Уже у самого дома Игорь поцеловал ее. Поцеловал так, как делал сотни раз до этого: нежно, мягко. Его поцелуй был приятным,... но зажечь в теле девушки безумное пламя он не смог.
***
— С Игорем ты больше не встречаешься. И общение с ним сведи до минимума, — Сергей вошел в квартиру своей обычной походкой, так похожей на поступь огромного, ловкого хищника, но Оля сразу же ощутила бушующий внутри парня гнев.
«Он что, знает, что Игорек меня поцеловал.?» — внутри все сжалось от страха, как у ребенка, пойманного за чем-то запретным, — «А вообще, какого черта?! Ведь это я Игорю с ним изменяю, а не наоборот!»
— А тебе не кажется, что...
— Не кажется, — Сергей легко оторвал ее от пола, занес в комнату и усадил в кресло. Руки парня легли на подлокотники, отрезая все пути к отступлению, а склоненное вниз лицо оказалось прямо напротив слегка побледневшего Олиного личика.
— Для непонятливых повторяю второй и последний раз. Увижу его рядом с тобой — сверну гребаному педоэльфу шею и скажу, что так и было.
— Вот значит как? — в душе девушки боролись между собой злость, страх и странное удовлетворение, — А он, между прочим, сказал, что готов ждать, пока я не сделаю выбор! Что он любит меня, и все поймет! А еще сказал...
— Мне плевать! — от негромкого хриплого рыка по телу Ольги пошла дрожь. Кажется, еще немного, и в устремленных на нее черных глазах появятся отблески адского пламени.
— Мне плевать, что он сказал. Пусть играет в благородство, если хочет. Его проблемы. Я же играть в эти игры не собираюсь.
— Ты... ты... животное! — странно, но страх и гнев начали куда-то улетучиваться, а вот удовлетворение — нарастало, плавно превращаясь в приятную тяжесть внизу живота.
— Животное, — парень, казалось, тоже немного успокоился, — Пусть так. Но за свою женщину я горло кому хочешь перегрызу. Имей это ввиду.
— Ладо, — Оля не удержавшись, протянула руки и попытался пальчиками разгладить гневные складки на лице Сергея, — Я сделаю как ты хочешь. Все, что ты хочешь...
Огонь в глазах парня вспыхнул ярче, но в нем больше не было злости. Он по прежнему обжигал, но Ольге это нравилось.
— Знаешь... — дыхание парня стало хриплым, — Тебе лучше прекратить так делать.
— Почему это? — Олины пальчики бездумно блуждали по его лицу. Странно, неужели раньше Сергей казался ей некрасивым? Где были ее глаза...
— Остановишься вовремя — спасешь одну девушку от изнасилования.
Убрав пальчики, девушка наклонилась ближе и провела язычком по губам Сергея.
— А если девушка не хочет, чтобы ее спасали?
Отодвинуться обратно ей не дали. Поцелуй парня был страстным, почти жестоким, и Оля почувствовала, что задыхается. Откуда-то издалека донесся звук рвущейся ткани и отлетающих пуговиц. «Моя любимая блузка! Ты за это ответишь!» — последняя связанная мысль промелькнула и исчезла, сметенная девятым валом болезненного наслаждения.
Путь до спальни девушка не запомнила, но когда Сергей буквально бросил ее на постель, они оба уже были обнажены. Сжав в широкой ладони оба тонких запястья, Сергей завел Олины руки над головой. Лежа сейчас, обездвиженная и беспомощная перед возбужденным мужчиной, девушка чувствовала себя как никогда уязвимой,... и в то же время могущественной. Да, Сергей не остановится сейчас, даже если она попросит, но ведь это она довела его до этого, заставила желать себя до потери рассудка.
В этот раз не было ни взаимных ласк, ни нежных прикосновений: член Сергея вошел в нее одним мощным толчком достигнув дна. Оля закричала, сама не зная, чего чувствует больше — боли или удовольствия, и можно ли их сейчас разделить. Сергей входил в нее в диком темпе, каждый раз почти выходя, но тут же вновь врываясь внутрь, заставляя сходить с ума от удовольствия. Ее первый оргазм лишь подстегнул парня, и вынырнув из омута, Оля поняла, что ее руки ее уже никто не держит, а ладони Сергея то ли ласкают, то ли мучают ее податливое тело, заставляя еще сильнее раскрываться навстречу его грубому вторжению.
Почувствовав, как пальцы мужчины буквально впиваются в ягодицы, заставляя двигаться навстречу пронзающему ее члену, Оля обняла Сергея и с удовольствием ощутила, как ее острые ногти оставляют на спине парня алые полосы, словно рисуя особую метку «Мое! Не прикасаться!». Почувствовав боль, Сергей зарычал, и вошел особенно глубоко, вновь унеся девушку на вершину.
Кажется прошла вечность, прежде чем они наконец, расцепились, совершенно измученные, опустошенные и довольные. Оля попыталась оценить ущерб: губы опухли от поцелуев, на груди, на бердах, на ягодицах, на запястьях — везде виднелись ясные следы мужских рук. «Блин, завтра вся в синяках буду... Вот ведь... гад... «. Между ножек саднило, и временами девушке казалось, что член Сергея все еще в ней...
— Я сделал тебе больно? — в голосе парня звучало раскаяние, но взглянув на него,

Сноха и свекр

Одна секс-бомба на двоих…

Однажды во время дождя