моей девочки. Я, то приближался к перекрёстку Миров, то удалялся от него на значительные расстояния. Юноша давно облизал все пальцы на руках и ногах своей возлюбленной. Он не оставил ни одной пяди на её теле, не поцелованной хоть единожды, кроме самой сокровенной. Он всё ещё не решался.
— Господи! Господи! — Лиза вышла из тени она была вся в бисеринках пота, — когда же ты поцелуешь её там! Я уже не могу больше! — Волчца скрылась вновь в тени. Я поцеловал. Лина тут же встала на мостик и дико закричала: — ООООО!!! Не могу больше терпеть! Возьми меня, сей же час! Или я тебя задушу!
Я взял, а что мне оставалось делать? Задушенным ведь перед предстоящей любовью никому не хочется быть? Правда, ведь? Я был предельно осторожен и нежен. Я попросил Лину вонзить мне в спину её мальчишеские ногти с такой же силой, с какой она испытает боль от моего проникновения.
Она вонзила их всего лишь раз и то скорее от страха, чем от боли. Потом она призналась мне в этом. Лиза вышла из тени, заслышав крики не девственницы. — Я тоже кончила, — счастливо улыбнулась она парочке, — весь фарс всего происходящего заключается в том, что ты, Лина всё это забудешь... и когда, в далёком будущем он спросит тебя, кто был твоим первым любовником, ты ответишь, что это был искусственный член на батарейках! — И я никогда об этом не вспомню? О том, что произошло сегодня? — Расстроилась Лина. — Не знаю, — ответила Лиза, — Я тоже всё забуду, — печаль омрачила её чело, — всё же постарайся не забыть что ты — это я, а я — это ты! Мы одно и то же — просто отражение в зазеркалье различных Миров.

Вторжение

Наташин папа

Клиника размножения. Глава 4