спрятать свой член, но каким образом! Он приподнял меня на руках, взявшись под бедра, раскрыл до предела и насадил меня на свой член, я только успела что есть силы вцепиться в его шею. Недоумение, хватившее меня было понятным — только что мужчина хотел заняться со мной любовью в купе, и вот я уже сижу на его члене, тихонько постанывая от непередаваемого ощущения наполненности внутри, по которому я уже успела соскучиться.
— Вот теперь мою эрекцию никто не заметит!... — хитро улыбнулся Асхат, подмигивая мне... и повернул защелку!
— Что ты собираешься делать, сумасшедший? — простонала я, когда поняла, что меня собираются вынести в коридор в таком виде. Но сопротивляться не посмела, так как невыносимо толстый и жесткий член распирал мою щелку, я была готова отдаваться этому восхитительному мужчине хоть на перроне. Единственное, что я сделала, чувствуя, как туго двигается во мне мужское орудие при каждом шаге, это закрыла ладошкой глаза, чтобы, если кто-то встретится в коридоре, не поймать случайно его взгляд.
Лишь когда я почувствовала, как мужчина ложиться, а мое тело оказывается насаженным на член в сидячем положении, я убрала руку от лица и легонько стукнула кулачком по широкой груди:
— Дурак!
Получилось это у меня совсем нежно, а Асхат озорно улыбнулся и, двинув бедрами, чуть приподнял меня на члене.
С моих губ сорвался непроизвольный стон, когда член пронзил меня еще глубже, хотя это и казалось уже невозможным.
Догадываясь, что от меня требуется, я приподнялась на члене, а потом опустилась, прикрыв ресницами глаза и наслаждаясь ощущениями между ног. Мне понравилось самой задавать ритм и погружение, и мои вначале плавные движения становились все более страстными, а ротик раскрылся, издавая все более томные вздохи. Асхат же расстегнул рубашку и, откинув полы, откровенно наслаждался моим танцующим на его члене телом. Иногда я наклонялась и жадно приникала к его губам, чтобы после этого снова выпрямиться и наслаждаться своим мужчиной. В эти моменты он гладил и тискал мои ягодицы или сжимал то одну, то другую грудь...
Мои чуть слышные поначалу вздохи становились все более громкими, и я старалась контролировать их, чтобы не стонать в голос. А вдруг кто-то проходящий с той стороны дверей услышит меня?... Мне уже хотелось с размаху насаживаться на член, но что-то мешало, то ли я еще немножко стеснялась показывать мужчине всю страсть, которую он во мне вызывал, то ли страшилась боли, все же толстый член хорошенько угваздал мою щелку к этому времени.
Но Асхат, похоже, понимал и чувствовал мои колебания. Он вскоре зажал мои соски между пальцами и принялся задавать темп, то вздергивая мои груди вверх, то резко опуская вниз. Покорная жестким пальцам, защемившим мои соски, я стала послушно скакать на его члене, отбросив все сомнения. Моя щелка уже влажно хлюпала, а подавляемые стоны продолжали рваться из груди, когда я все же вскрикнула в голос не в силах сдержаться, вздрагивая всем телом и извиваясь, словно жертва на колу.
Оргазм был не таким ярким, как в первый раз, но сознание все равно помутнело, а когда прояснилось, я лежала, почти не в состоянии пошевелиться, на мужской груди и все еще вздрагивала в последних отголосках сладких судорог. Мое тело доверчиво прижималась к мужчине, а мной владело чувство всепоглощающего счастья, заставлявшее меня нежно целовать его в волевой подбородок и чуть шевелить бедрами, благодаря великолепный инструмент за доставленное удовольствие.
Однако оказалось, не все так безоблачно. Между ног все ныло и болело до такой степени, что на глаза навернулись слезы, когда я попыталась вновь двигаться. Меня обуял стыд, я не могла удовлетворить своего мужчину, стояк у которого был по-прежнему незыблем и великолепен. Асхат, не смотря на то, что я, превозмогая себя, пыталась насаживаться на член, быстро понял, в чем дело:
— Тебе больно, Вика?
Я лишь кивнула, уткнувшись носом в то место, где шея переходила в сильные плечи, и судорожно начала соображать, как сказать мужчине, что готова его ублажить любым другим способом, хоть руками, хоть губками. Смелости проделать самой то, что сотворила в туалете, по собственной инициативе взяв у него в рот, уже не хватало. Но Асхат сам заговорил об этом:
— Есть еще один способ...
Его рука пропутешествовала по моей ягодице, и я вдруг почувствовала, как в попку входит палец. Я вся сжалась, а мой анус судорожно стиснул посторонний предмет, введенный в него.
— Расслабься... — бархатисто прошептал Асхат, целуя меня в плечо, потому что я в легкой панике отвернулась.
Мысли лихорадочно крутились в моей головке: я сходила с ума от этого мужчины, но шла в его купе, чтобы лишиться девственности стандартным образом, а уже и мой ротик познал мужской орган, и я уже стала женщиной... Но сразу после этого дать и в попку?! Асхат терпеливо ждал, лишь слегка и очень нежно массируя мой анус неглубоко вошедшим пальцем и совсем не двигая бедрами, чтобы не доставлять мне дискомфорта.
Я была ему так благодарна за чуткость... Да и за то, что он мне подарил столько наслаждения в эту ночь...
Все еще страшась взглянуть мужчине в глаза, чтобы не выдать смятения и краски, прилившей к лицу, я, не поднимая головы, спросила в сторону:
— Ты, правда, этого хочешь?
— Да, я так мечтаю об этом!
Я попыталась расслабиться, и, кажется, у меня это получилось, так как Асхат, освободив член из плена моих нижних губок, принялся соками из текущего влагалища обрабатывать вторую мою дырочку, а потом приставил к ней нечто горячее и твердое. Я зажмурилась и закусила губку, словно ребенок в ожидании укола.
Когда в мою попку, преодолев тугое сопротивление, вошел член, я едва не заорала. Мне казалось, что меня сейчас разорвут напополам, и даже мелькнула мысль: лучше бы меня продолжали иметь классическим способом. Кажется, я со всей дури впилась ногтями в грудь и плечо Асхата, который терпеливо и нежно оторвал мои руки от своих ссадин и снова поцеловал меня в плечо:
— Я вижу, тебе больно и неприятно, поэтому не...
— Нет-нет, — я приподнялась и принялась лихорадочно целовать мужские губы, одновременно немного покачивая бедрами, чтобы показать ему, что совсем не против. Где-то и действительно это было так, потому что мне так хотелось услужить своему первому мужчине! Если ему нравится обладать мною таким образом, то я вполне могу... нет, обязана предоставить свою последнюю дырочку в его распоряжение. К тому же самым болезненным было первое проникновение. Да! Я еще чувствовала себя, как чулок, надетый на ногу какой-нибудь пышечки, настолько растягивал член мою попку, но оказалось, что я вполне могу двигаться.
Обрадовавшись этому обстоятельству, я стала понемногу подавать бедрами, одновременно целуясь с Асхатом, и через какое-то время процесс стал приносить определенное удовольствие. Я уже не просто елозила попкой на члене, а насаживалась на него, кусая губки, чтобы не застонать в голос. Мой мужчина тоже взрыкивал, казалось, что его корежит — он выгибался на койке, уперевшись в подушку затылком, а его пальцы, вцепившиеся в мои бедра, должны были оставить синяки. Вид мужчины, которому моя девственная попка доставляет такое неземное удовольствие, еще больше распалил меня, и я принялась скакать на члене, ощущая, как он безжалостно орудует внутри меня.
Асхат кончил очень быстро. Его сперма ударила меня изнутри, обжигая, и я не в силах воспротивиться чувству женской преданности мужчине, имеющего ее в попку, покорно кончила вслед за ним, чувствуя, как сокращаются все мои мышцы там, в унисон с его членом...
Я буквально стекла к стенке и благодарно прижалась к мужчине, ощущая, что его сперма все еще вытекает из меня вместе со сладкими толчками. Асхат обнял меня рукой и поцеловал:
— Ты самая чудесная девушка на свете, Вика...
Я проснулась все так же на широкой груди мерно посапывающего Асхата. Все тело болело, но ощущение счастья пронизывало меня, словно лучи восходящего солнца, прорывающиеся в купе. Мои нежные поцелуи покрыли лицо спящего мужчины. Они были очень легкие, чтобы не прервать заслуженный сон. Потом я встала и оделась. Между ног, казалось, была одна большая ссадина, но надо было соблюсти все признаки благопристойности и возвращаться в купе.
С трудом, в раскоряку, я доползла до своего купе, накрылась одеялом, стараясь не застонать от болей в каждой клеточке тела, и мечтательно улыбнулась. И зрелая семейная пара, и старичок-профессор сладко дрыхли, не догадываясь, какая чудесная, небывалая и роскошная ночь была у их попутчицы

Отец

Учеба

Необычная встреча в вагоне метро