по узким протокам и достигнуть её яичников — обиталища всех яйцеклеток, находящихся в теле женщины с момента её рождения.
По ощущениям для девушки это было похоже на томительно-болезненный оргазм, но длилось гораздо дольше и было значительно более выматывающим. Как и все прочие жертвы подобной фекундации, Маша отчаянно стонала и мотала из стороны в сторону головой, пока «гинеколог» работал в её беззащитном теле, погрузив свой огромный язык до основания в самую глубь её половой щели. Монстр шумно и жадно проглатывал все соки и выделения, которыми она его щедро потчевала.
От мощного засоса внешние и внутренние половые губы, как и клитор девушки набухли и увеличились в размере примерно вдвое. Одновременно такой прилив крови многократно усилил и их тактильную чувствительность. Этот необычный и долгий куннилингус сопровождался покручивающими движениями кончика длинного органа гуманоида, глубоко введённого в зев матки. Там он всё это время изливался струями густой вязкой жидкости, осеменяя детородный орган захлёбывающейся от изнеможения жертвы.
Когда же дело, наконец, было сделано, он с громким чмоком отсосал присоску от набухшей киски, медленно вынул свой извивающийся орган из раздраконенной им вульвы и втянул его обратно внутрь хобота. После этого медленно отстранил свои острые клешни от порезанных ими стройных Машиных ног, позволив им оказаться на земле в безвольно раздвинутом положении. Девушка продолжала лежать на спине неподвижно с закрытыми глазами, не осознавая, где она находится и что с ней только что произошло. Последние несколько минут в гипнотическом трансе Маша провела довольно бурно. Она постоянно вскрикивала, стонала и сучила ногами. Это привело к тому, что укрывавшая её простыня сначала сбилась в комок, а потом и вовсе оказалась на полу.
Прикасаться к телу пациента, подвергаемого регрессивному гипнозу, категорически нельзя. Поэтому обоим мужчинам оставалось только делать вид, что они не смотрят сейчас на широко раскинутые по сторонам аппетитные девичьи бёдра и её обтянутую атласной тканью тонких трусиков гладко выбритую щелку.
В отчётливо различимой ложбинке меж складок половых губ проступило сначала небольшое, но быстро разросшееся пятно от обильно выделившейся смазки, красноречиво выдававшее пережитое девушкой сильнейшее сексуальное возбуждение.
Дождавшись, когда пациентка начнёт моргать перед тем, как открыть глаза и окончательно прийти в себя, Сергей подхватил с пола простыню, расправил в руках и в последний момент снова заботливо укрыл девушку, чтобы не смущать её еще больше.
— Ой!... Что это было?... — Маша вскочила и села на кушетке.
Прикрыв лицо обеими руками, она что-то бормотала, всхлипывала и отрицательно мотала головой некоторое время.
— Ничего страшного, это совершенно нормальная реакция. — успокаивал не то её саму, не то её брата Сергей.
— Егор!... Ты тоже там был... Это в самом деле случилось?! — тихо спросила Маша, не отрывая рук от своего лица.
Он молча подошёл, сел на кушетку рядом с сестрой и крепко обнял её. Девичье тело часто вздрагивало от почти неслышных всхлипов. Бедняга была не в силах сейчас даже открыть глаза. Она лишь уткнулась брату в плечо и молчала некоторое время. Потом вдруг как-то слишком спокойно изрекла:
— Да. Я видела его. И знаю, что он сделал это со мной. Вы были правы.
— Да, Машенька, это так. И экспресс-анализ твоей кровушки это тоже подтверждает.
Военный врач оторвал от портативного принтера фрагмент ленты с распечаткой результата недавно завершённого исследования крови на предмет наличия маркеров инородной ДНК. В самом низу длинного перечня замысловатых и труднопроизносимых параметров компьютером был вынесен неутешительный вердикт: «Вероятность заражения: 98%».
— И что мне теперь делать? Есть от этого лекарство или этот, как его... антидот?
— А вот тут, я боюсь, и начинаются сложности... — Сергей смутился и не знал, что говорить дальше.
— Сложности? — Маша открыла глаза и посмотрела на Сергея. — Но ведь должен же быть способ как-то это исправить?!
— Маш... есть две новости, как обычно: хорошая и плохая. Хороша состоит в том, что способ есть, а плохая — в том, что он тебе не понравится. — Егор старался говорить спокойно, но голос его немного дрожал.
Речь шла о его сестре, и ему было нелегко рассказать, через что ей придётся теперь пройти, чтобы избавить своих будущих детей от воздействия инородного гена. Дело в том, что ни облучение, ни антибиотики, ни хитроумные бактериофаги или другие известные нашей науке препараты помочь никак тут не могут.
Единственное вещество, эффективно блокирующее развитие чужого гена, было подсказано всезнающими Белыми. Но даже их технологии оказалось недостаточно, чтобы синтеировать на его основе стабильный препарат, который можно было бы какое-то врем хранить и при необходимости ввести в организм жертве превентивной фекундации. Субстанция оказалась настолько неустойчивой, что после получения её от донора она неминуемо распадалась в течение считанных минут.
— От донора? — уточнила Маша. — Значит, это что-то вроде вытяжки из крови или спинно-мозговой жидкости, верно?
— Да... но не совсем... — промямлил Егор.
— Верно, оно содержится в жидкости. Но не спинно-мозговой, а в сперме. — помог закончить мысль Сергей.
— В сперме?... — девушка расплылась в улыбке. — Так в чём проблема? Разве же кто-то пожалеет для меня немножечко своей спермы?
— Маш... не в человеческой сперме. — уточнил Егор.
— А в чьей? В бычьей, что ли? — повеселевшая Маша опять приставила пальцы к вискам, изображая молодого бычка. — Мууу!..
— Эх... Если бы... Этот генно-блокирующий секрет содержится только в сперме Чёрных гуманоидов из параллельного мира. И единственный способ им воспользоваться — это отправить тебя на время в их мир для прямого переливания. — вынес свой пугающий вердикт Сергей.
— Как это «прямого переливания»? — Машино веселье внезапно куда-то улетучилось.
— Ты правильно всё поняла. И да, процедура эта довольно... инвазивна, особенно учитывая параметры тел их самцов.
Маша сидела на краю кушетки и хлопала глазами, глядя на парней в надежде, что они её разыгрывают. Но они были серьёзными и старались не встречаться сейчас с ней взглядами.
— Вы что... серьёзно, что ли?! Вы отправите меня... туда... чтобы они... эти монстры меня там... — у девушки язык не поворачивался такое даже сказать.
Минут тридцать Сергею с Егором пришлось потратить на то, чтобы заставить Машу согласиться с необходимостью этой опасной, но неизбежной в её ситуации процедуры. Они наперебой заверяли девушку, что ежесекундно будут контролировать весь процесс и не допустят, чтобы с ней там случилось что-то непредвиденное.
— Пойми, другого выхода нет. — резюмировал военный доктор. — Да, и медлить тут нельзя, это гарантированно подействует только в первые несколько суток. Но ты не переживай, мы с Егором уже проводили такой катарсис для... — он замялся, вспоминая точную цифру.
— Для ста пятидесяти двух жертв. И в ста сорока восьми случаях — удачно. — помог ему педантичный Егор.
— Час от часу не легче... — схватила себя за голову Маша. — А что с остальными четырьмя? Ну... у которых неудачно.
— А... Так мы их туда второй раз отправили... Там случаи были крайне запущенные...
— И что?
— Ну... со второго-то раза подействовало, конечно!... — успокоил девушку опытный психолог.
Спустя пару секунд Маша вдруг разразилась приступом нервного смеха. Круглолицый здоровяк тоже колыхался от хохота рядом на своей табуретке. И даже сидевший всё это время на кушетке Егор не выдержал и засмеялся, продолжая обнимать за плечи свою полураздетую сестру.
Инвазивный катарсис
Чтобы выполнить эту неоднозначную процедуру, Маше предстояло осуществить краткосрочный переход сквозь пространство-время в параллельный мир, совершенно чуждый для людей и родной для расы Чёрных гуманоидов.
Для этих целей не без участия технологии Белых наставников была построена так называемая переходная камера. Как ни странно, но авторы фантастических фильмов на подобные темы удивительно точно подметили одну деталь: проходить сквозь грань меж мирами может только живая материя. То есть перемещаться Маше в иной мир и обратно предстояло исключительно в голом виде.
Впрочем, эта новость на фоне всего остального уже не так обескуражила девушку. Она стояла за ширмой, избавлялась от остатков одежды и слушала наставления Сергея о том, что и как ей нужно будет делать. Инструктаж включал в себя и некоторые важные рекомендации относительно того, как следует себя вести в обществе этих брутальных и своенравных крылатых приматов.
— А откуда ты знаешь, что он выйдет ко мне один? Вдруг их там цела свора на меня накинется?
— Об этом не волнуйся, свора не накинется. Он выйдет к тебе один. Но ты должна помнить, тебе надо с первой же секунды продемонстрировать свою полнейшую покорность и желание всецело отдаться ему. Поняла? — говорил сквозь ширму Сергей.
— Поняла... А если он мне не поверит, тогда что?
— Может ударить. И даже не раз! А потом всё равно грубо изнасилует,тебе от него не сбежать. Сама всё поймёшь, когда увидишь его... — Ну, вот... мне опять страшно! — ныла девчонка.
— Уж лучше я тебя здесь сейчас напугаю, чем ты там перед ним от страха описаешься... Ой, кстати!..
Сергей встал с насиженной табуретки и достал из шкафчика с препаратами литровую бутыль на три четверти наполненную прозрачной маслянистой жидкостью. Затем вынул из ящика огромный двадцатимиллилитровый шприц, вскрыл упаковку и, не крепя к нему иглу, наполнил содержимым бутыли. Маша с любопытством наблюдала за действиями военного медика, выглядывая поверх ширмы.
— А это ещё зачем?! — удивилась она, когда Сергей направился в её сторону.
— Так... Теперь повернись спиной, чуть наклонись и раздвинь ягодицы...
— Да что же это такое?! Зачем это, я спрашиваю?!
— Не волнуйся, никаких уколов не будет. Видишь, даже иглы у меня нет!
— Маш... делай, как он говорит. Так надо. Это любрикант по фирменному рецепту Сергея. — вмешался Егор.
— Да вот... пришлось изобрести, чтобы попы у вас там не рвались от их

Ну и блядь же ты, тетя Наташа. Часть 2

Как я стал девочкой Юлей. Часть 2

Жаркий секс в скайпе