и кусали его. Нас это тоже заинтересовало, но когда Ванька это заметил, сразу смутился - Ну как ощущение – спросили мы. - Необычно как то, кусают, а мне не больно, только щёкотно как то.- ответил он. Минутную паузу снова нарушил Ванька. - Я знаю где много паутов и других подобных насекомых – сказал он. - И где – спросил Серый. - Тут недалеко есть водопой для табунов. Там сейчас никого не должно быть. Может там попробуем. Эта идея Ваньки нам понравилась. Что то в этом было необычного и нового. Мы сразу согласились. Развлекаться, так развлекаться – сказали мы в один голос и одевшись, пошли на этот самый водопой. Там действительно никого не было, а возле берега летало много всяких назойливых насекомых: паутов, оводов, слепней и не обошлось конечно без мух и мелкой мошкары, после укуса которой появлялся страшный зуд. Мы расположились в зарослях мелкого камыша и вытащив своё хозяйство, легли кто где мог. Отмахиваясь и не пуская насекомых к лицу, мы открыли им полный доступ к нашим яйцам и писькам и вскоре на них собралось достаточно много. Они ползали и щекотали нежную кожу и прокусывая её пили нашу дурную кровь. Это было так необычно, что от возбуждения я кончил сам на себя, залив спермой насекомых и свои штаны. Увидев это, Серёга рассмеялся. - Наш Мишка обтрухался. Он кончил на себя. Я посмотрел на них и увидел, как Ванька тоже выплёскивает струи своей спермы, а пауты и др. насекомые продолжают кусать его гениталии. Глядя на всё это Серёга не смог остаться в стороне и минут через двадцать он тоже соизволил как говорят обтрухать себя, т. есть кончил. Полежав ещё с полчасика, довольные и счастливые, мы пошли на своё место, чтоб застирать пятна, пока нас никто не застукал. На другой день мы всё повторили снова и было так здорово. Остаток каникул мы были просто неразлучны, как три мушкетёра, а вместо шпаг у нас были наши пиписьки. Через неделю я уехал домой и мы договорились, что к следующим каникулам придумать что то новенькое и составить список. Даже свой шифр придумали, какие части как называть, что если к кому он попадёт, чтоб никто не мог догадаться. * * * Начался учебный год. Серёга и Ванька учились уже в девятом классе и им предстояло в конце учебного года сдавать экзамены. Я же учился в седьмом и проблем с экзаменами у меня не предвиделось, но эти экзамены могли стать проблемой для нашей встречи летом и я решил выпроситься у родителей навестить своих друзей и погостить у бабушки в зимние каникулы. Из за гриппа нас распустили на неделю раньше. Папа и мама согласились и вот я уже сижу в автобусе. Бабушка встретила меня с радостью. Я просидел с ней весь вечер, так как автобус пришёл под вечер и с раннего утра помчался, проваливаясь по колено в снегу, к Серёге. Он не ожидал моего приезда и был сильно удивлён. Мы сели на брёвна, очистив их от снега и стали разговаривать. Мне было интересно услышать, чем они занимались после моего отъезда, но Серёга был не многословен и просто сказал, что купались вдвоём, пока вода в озере не стала холодной, ну и конечно делали всё, что и при мне, только не так часто. - Пойдём завтра куда нибудь – спросил я. - А почему завтра – можно и сегодня, или у тебя дела есть - Да нет, дел никаких нет – ответил я и мы потащились к Ваньке. Он убирал снег и чтоб быстрее освободиться, мы стали ему помогать. Через полчаса мы шли по прочищенной дороге за деревню и смеясь болтали и вспоминали старые истории. Было весело и я не заметил, как мы пришли к заброшенной ферме Четыре коровника и стоящий на отшибе телятник были без окон, а двери были выломаны. Часть крыши обвалилась. Мы зашли во внутрь и увидели кучу досок и брёвен выломанных и приготовленных для вывоза. - Разбирают потихоньку – спросил я - Ломают и топят кочегарку, угля то мало – ответил Серый. Зима стояла тёплая, днём иногда даже плюсовая температура была. Я дома часто зимой выскакивал во двор голышом и сейчас мне хотелось просто раздеться и бегать. На улице было тепло и мой член уже давно стоял. - Ну как насчёт раздеться до гола – спросил Серёга. - Я за –ответил я. - Я тоже –согласился Ванька. Чтобы не таскаться с одеждой, а зимой её много, мы решили спрятать её на чердаке и закидать соломой. Там в качестве утеплителя было её много и она наверное пролежала лет десять, потому что была сплошная труха. Мы сняли одежду и Серёга залез наверх и принял её, а потом зарыл в солому. После этого мы решили подрочить наши торчащие пиписьки и принялись за дело. Через три минуты уже все отстрелялись.- - Перетягивать будем – спросил он Мы дружно проголосовали за, подняв головки своих болтающихся писек. Серёга отошёл куда то в угол фермы и принёс тонкий шпагат нарезанный из женских капроновых чулок или колготок. - Классная вещь. Ты не пробовал, а вот мы с Ваньком пробовали много раз летом после твоего отъезда. Врезается в тело и даже незаметно. Мы перетянули свои члены и яйца и убедившись, что всё тихо, вышли из полуразрушенной фермы на улицу. Кругом было бело и ровным слоем лежал нетронутый снег, как белое пуховое покрывала. Только за фермами возвышались наметённые сугробы высотой около метра и тянущиеся по всей длине северной стороны полуразрушенного корпуса. Такая же картина и была вокруг остальных трёх ферм и телятника. Наши перетянутые письки торчали и покачивались, как стрелка компаса, пытаясь показать нам правильный путь. - Кто по сугробу пробежит на другой край – сказал Серый. Ничего не отвечая, с криками и возгласами от холодного снега мы рванули по нетронутой снежной целине, утопая и проваливаясь по самые яйца и даже по пояс. Ощущения были незабываемые. По всему телу пробежали мурашки и кожа превратилась в гусиную. Мы бежали, пытаясь обогнать друг друга, а наши письки болтались из стороны в сторону и зарывались в снегу. Серёга и Ванька были выше меня ростом и поэтому им было легче бежать по глубокому снегу и они обогнали меня, а я продолжал барахтаться в сугробе и догонять их, но у меня это плохо получалось. Наконец мне удалось пробраться на другой конец фермы по глубокому намёту и мы переходя из фермы в ферму без приключений добрались до телятника. Нас колотило от холода и Серёга достал из угла спички и разжёг костёр. Оказалось, что они с Ванькой осенью часто здесь прятались от дождя вдвоём и спички и часть дров осталась ещё с того времени. Через минут десять уже стало совсем хорошо и мы обсохли и согрелись, совсем забыв о том, что наши письки были перетянуты. Шпагат был тонкий и глубоко врезался в тело, а из за холода мы не могли разобрать, из за чего ноет всё тело и покрывается гусиной кожей и всё это списали на снег. Услышав шум трактора, мы бросились к окну и увидели, как Белорус с тележкой едет к фермам. Мы быстро закидали костёр, но добежать до одежды уже не успевали при даже самом быстром беге. Выглядывая в окно, мы стали наблюдать за ним и между делом бегать по телятнику и размахивая руками – согреваться. Прошло с полчаса и тракторист загрузил кучу приготовленных досок и брёвен и снова завёл трактор. Мы выглянули в окно и с облегчением вздохнули. Трактор медленно удалялся. Когда он скрылся за поворотом, мы выскочили на ружу и прямиком по снежной целине, падая и снова вставая, побежали к первой ферме. Добежав, мы помогли Серёге подняться на верх и он нам скинул всю нашу одежду. Мы дрожа от холода быстро оделись и только потом нас охватил дурацкий смех. Мы смеялись друг над другом и над тем, кто как бежал и кто как падал в снег. Мы шли домой и весело обсуждали наше приключение и только на подходе к деревне, когда уже совсем согрелись, вспомнили, что не сняли с наших гениталий перетянутый шпагат. Мы как по команде схватились за свои яйца и члены и почти каждый, только немного по разному, произнёс одну и туже фразу: - Я совсем ни хрена не чувствую?! Мы встали лицом друг к другу и вытащив своё хозяйство наружу через ширинку, стали спешно развязывать шпагат. Пальцы немного замёрзли и плохо слушались, но нам удалось и мы облегчённо вздохнули. Дальше было дело техники. Мы стояли и разминали свои письки и яйца и только шум машины нас заставил всё прекратить. Застегнув ширинки, мы пошли по домам. Через два дня я уехал домой и даже не узнал, как у Серёги и Ваньки дела и всё ли в порядке. Вторая половина учебного года пролетела незаметно. Я вспоминал зимнее приключение и ждал летних каникул. Мне снова хотелось встретиться со своими друзьями. (продолжение следует)

Наказание за слабость

Начало новой жизни

Как я впервые испытала учесть рабыни