эротические отношения с Денисом?
— Может быть.
— У меня по окончанию этой поездки будут еще встречи с Денисом и Аленой?
— Да.
Я хотела спросить еще очень многое. Но ощущение звенящей тишины ушло и это вернуло меня в обыденный мир. Почему-то в памяти всплыли стихотворные строки: «Октябрьское солнце, Уже пустынный пляж. И мысли, мысли, мысли Друг с другом входят в раж. Секреты мироздания В ответах бытия. И ты моё создание, Тебя придумал я».
Павловский парк встретил меня белками, выбегающими попрошайничать на дорогу к посетителям. Это было так по-домашнему и так мило. Я неспешно шла по аллеям парка ко Большому дворцу, воображая, что встречаю по пути своих многочисленных фрейлин, приветствующих меня легким приседанием в книксене, и любезно раскланиваюсь с ними. Так в мысленных светских беседах со своими воображаемыми поддаными и провела почти все время, отведенное Павловску. Я даже не стала осматривать весь Большой Дворец, ограничившись только покоями и Собственным садиком Марии Федоровны. Я просто купалась в умиротворении этого семейного мира, защищавшего себя от всех невзгод извне очарованием дворца и пейзажного парка. Причем семейного мира еще не императора, а пока лишь романтического наследника трона. Впереди Павла ждал разрыв отношений с матерью, коронация, нелепости правления, фальш и ненависть придворного окружения, убийство заговорщиками на месте того же замка, где и родился. Но мира Павловского дворца и парка печать этого драматичного будущего нисколько не коснулась. Павловск словно выпал из бурного течения времени, оставшись юным душою.
В Гатчине же ощущался беспокойно-заматере­лый дух крепости, изготовившейся к нападению противника. Строгая гармония окружающего парка в английском стиле лишь отчеркивала, противопоставляла окаймлением пружинную сжатость Гатчинского дворца для ответного удара. Потайные двери, винтовые лестницы, подземный ход к Серебрянному озеру. Павел I любил таинственно исчезать из дворца и так не передсказуемо в него возвращаться отнюдь не через парадные ворота. Еще больше возбудил мое воображение изысканный аскетизм землебитного замка Приорат на берегу Черного озера. Летняя резиденция приора Мальтийского ордена. Замок-иллюзия, оборачивающася с разных сторон обзора то крепостью, то готической молельней. В воздухе словно витала порывистость устремлений хозяина замка, его самоотречение в напряженном усилии по преображению и исцелению себя благодатью Святого Духа, осеняющего человеческие подвиги. «Неужели я тоже в будущем человек осененного подвига?» — подумалось мне. Но никакого ответа на свой вопрос я так и не услышала...
Я уже подъезжала в электричке к Витебскому вокзалу, когда мне позвонила Алена. Она сказала, что дома сейчас только Александра и Роман, а сами они с Денисом вернутся только ближе к девяти вечера.

Без ума от Минска. История первая

Голой у всех на виду

Соседка