призываю.
— Приди, приди, приди.
— Ты есть альфа и омега.
— Начало и конец всему сущему.
— Приди, приди, приди.
— И видел я звезду, упавшую с неба на землю.
— И дан был мне ключ открывающий бездну.
— И имена трех владык подземелья.
— Таумиэль, Гогиэль, Сатариэль.
— Мы ждём тебя и призываем.
— Десница Люцифер.
— Приди!
Войдя в экзальтирующее состояние, батюшка перестал воспринимать реальность. Тяжелая дымка, парящая над полом, стала окутывать присутствующих праведников в комнате. Небесно–голубые глаза сироток полностью почернели, знаменую входящих в транс послушниц.
На миг потухли свечи и снова воспылав, осветили князя тьмы сидящего на троне вдали от алтаря.
— Я здесь — чуть слышно произнес Владыка.
Холодея от ужаса, отец Михаил спустился на колени и шепотом вымолвил из себя: присягаю на верность мой Господин, не отвернись от меня в час кризиса и несчастья, защити и сохрани от неведомой напасти, даруй новую бричку и новое место пристанище твоего.
Видение нового мерседеса отрезвила батюшка и, взяв себя в руки, он встал.
Сняв платиновый крестик, с маленькими бриллиантами вместо Иисусовых глаз, он положил его под левую пятку и, брезгливо сняв своё церковное одеяние, три раза хлопнул в ладоши. Сироты, безмолвно стоявшие в круге, стали приближаться к алтарю. Одна из послушниц, самая молодая, скинула с себя своё одеяние и подошла к попу. Отец Михаил достал серебряную чашу, и торжественно вручил её отроковице. Взобравшись на алтарь голая сиротка присела на корточки и, расположив кубок между своих ног, пустила из себя золотистую амриту. Заполнив её до края, она вернула его батюшки.
Причастимся сёстры мои из святого Грааля, божественной амритой Господина нашего и Владыки — произнес батюшка и, сделав три глотка жидкости, передал чашу по кругу. Сделав последний глоток, сиротинка уронила чашу на пол и в комнате стало происходить что–то невообразимое.
Сиротка Вера сняла со стены распятие и, улегшись на спину, стало анально мастурбировать прямо крестом. Ритмично засовывая крест в анус, она продолжала испытывать какое–то адского наслаждение, то ли от происходящего богохульства, то ли от божественного креста.
Послушница Надежда, не желая оставлять свою подругу в столь смелом начинании, прильнула к её плоти губами и начала жадно вылизывать её молодую промежность.
Две другие послушницы решили занять свои дырочки церковными свечами.
Батюшка же, повинуясь какой–то извращенной силе, снял со стены икону Богоматери. Трясущимися от предвкушения руками, Михаил проделал дырочку в холщовой иконе и принялась ебать деву Марию прямо в рот.
Вельзевул захохотал довольным смехом.
Никогда ещё прежде, русская православная церковь не видела столько наглого бесовского богохульства и разврата в лоне своей церкви.
— А теперь ты, священник — произнёс неожиданно Дьявол и молниеносным взглядом посмотрел на попа. Отец, не смея отказать своему Господину, направился к трону Сатаны. Прихватив по дороге вазелин «норка», он ловко смазал свою дырочку мазью.
Все–таки люди, придумывающие такие остроумные название для вазелина, знали своё дело. Святая норка священника Михаила, готовилась принимать в своих недрах адского зверька. Сев на ледяной член Сатаны, священник принялся ритмично подпрыгивать, пытаясь получить удовольствие от льдины в своей кишке. Сиротки, заприметив побледневшего от холода батюшку, ринусь к нему на помощь.
Ад адом, а грешники своих не оставляют — подумал почему–то Михаил.
Горячими глотками они принялись ритмично разгонять его поледеневшую от ада кровь.
Насытившись человеческой плотью, Владыка откинулся на спинку трона.
— Продолжайте — скомандовал он.
Дьявольская вакханалия была в самом разгаре, когда у батюшка почернело в глазах, и он потерял сознание. В луче света, исходящего из бездонного черного неба к нему спускалась по невидимой дороге скромно одетая, одинокая женщина. Её, по–матерински, добрые глаза печально смотрели на отца Михаила. Пред ним стояла та, чей образ он осквернил, неистова сношая в своем богохульном экстазе, несколько минут назад. Немного испугавшись и опешивши, от такого поворота событий, он отклонился назад. Богородица бесшумно подошла и, к великому изумлению Михаила, взяла его член в рот.
— Я... я — дрожащим голосом начал оправдываться священник.
— Что я — произнёс знакомый женский голос сиротки Веры — опять вчера до чертиков допились. Открыв глаза, лицо священника увидело свою любимую воспитанницу.
Вставайте, а то на службу опоздаете.
Накатив за утренние пятьдесят грамм, Михаил встал и, направившись в свой уютный приходик, продолжил нести свет истинны и праведности в наш безбожный мир

Все что произошло в отпуске остается в отпуске

Папа — мой первый учитель

Как я нашла себе любовницу и привела ее в постель к моему мужу…