поешь и поспишь, а утром я отвезу тебя к сестре.
Она лишь устало кивнула.
— Идти можешь? Тут недалеко, квартал вверх, около «Магнита».
Она снова кивнула и взяла меня под руку.
Неторопливым шагом мы добрели до моего дома, запиликал домофон, лифт поднял нас на седьмой этаж, металлическая дверь проскрежетала отпираемым замком, моя рыжая кошка с фырчаньем бросилась наутек, почуяв незнакомку, и забилась под диван.
Я помог ей расстегнуть и снять куртку, проводил в комнату, усадил на диван, забрал сумочку, положил ее рядом, на тумбу, сам развязал шнурки и снял с нее кроссовки.
— тебе выпить не помешает, что налить?
Пожала плечами. Она снова замкнулась, уставилась в одну точку и отстраненно терла руки друг о друга, словно мыла их под краном.
Я обычно пью водку, но решил, что бегать с рюмками в данном случае неуместно, поэтому заглянул в бар и повторно спросил:
— есть виски и коньяк, что будешь?
— виски, — после паузы ответила она.
Я налил ей треть стакана и протянул, плеснул и себе, опрокинул в рот, даже не поморщившись (хороший виски у меня был).
— я наберу ванную, помоешься, а я приготовлю перекусить чего и тебе на диване постелю. Вот мобильный, позвони кому, если надо.
С этим словами я вышел в прихожую, достал из шкафа полотенце, чистую футболку и мой халат, все отнес в ванную... не спрашивай... можно... дааа... , — стонала она.
Через несколько мгновений я наполнял ее сосуд до краев! Из последних сил буквально рухнул на нее, не вытаскивая член, прижался грудью и щекой к ее мокрой спине и стоял так, пытаясь отдышаться.
— давай мыться, — прошептал я ей, через минуту, придя в себя и выскальзывая из ее горячей пещерки.
Помог ей забраться в ванную, добавил горячей воды, и пока она мыла волосы тер мочалкой ее тело, грудь и спину, шею и руки, плечи, бедра, ягодицы, игры, лодыжки, ступни и пальцы ног. Потом, смыв пену, помог выбраться из ванной, и протянул полотенце, пока она вытиралась, ополоснулся сам и спустил воду.
Она уже закончила вытираться, и я протянул ей заготовленную раннее свою чистую футболку:
— надевай уж то, что есть, завтра что-нибудь придумаем! И халат вот накинь.
Одевшись она вышла. Я сам быстро вытерся и замотавшись в полотенце, последовал за ней. Она стояла в прихожей и расчесывала мокрые волосы, расческой, которая обнаружилась в ее сумочке. Я мельком глянул на ее отражение в зеркале. Она оказалась гораздо красивее, чем я мог представить на первый взгляд, волнистые волосы до плеч, выразительные глаза, симпатичная мордашка и красивые пухленькие губы.
— поедим, — спросил я?
— я не хочу.
— надо, хоть чуть-чуть.
Она поймала мой взгляд в зеркале и впервые еле заметно, но как то по доброму улыбнулась и я понял, что к ней возвращается жизнь.
Мы пошли на кухню, особо есть не хотелось, хотя целый день во рту не было ни крошки. Кое-как запихали в себя немного еды, с помощью нескольких рюмок алкоголя. И когда почувствовали, что вот-вот свалимся с ног от переутомления, я пошел в комнату, постелить ей на диване. Конечно, можно было лечь вдвоем, но я не хотел, чтобы то, что дважды произошло между нами, имело какое то продолжение. Я понимал, что в ней сейчас бурлит «Слава Жизни», и это может произойти однократно, а может продлиться и неделю и больше, но это никоим образом нельзя назвать романом или отношениями, и чувств тут тоже быть не должно, лишь инстинкты. Благо у меня в квартире был старенький топчан, на нем иногда оставались ночевать запозднившиеся друзья, или племянник, что изредка приходил в увольнение с ночевкой, там я себе и постелил.
На кухне она убрала со стола и домывала посуду.
— Не стоило, я бы сам все убрал.
— Не страшно. Мне просто нужно было отвлечься.
— Ложись на диван, там разобрано.
— А как же ты?
— Покурю на балконе и лягу на топчан.
— Можно я позвоню сестре, чтоб завтра забрала меня?
— Конечно, звони, может тебе еще что-нибудь нужно?
— Нет, это все, — она отложила кухонное полотенце, которым вытирала руки, подошла и крепко обняла меня, — ты и так очень многое для меня сделал. Потом она отстранилась и ушла в комнату, выходя на балкон. я услышал обрывок ее телефонного разговора
«Алло, Лариса? Это Нина, да это я, со мной в порядке, все норм...»
Хм, Нина?! Я только сейчас узнал ее имя, даже не было времени и ситуации познакомиться.
Затушив окурок в пепельнице — жестяной банке из под кофе, я вернулся в комнату.
Она лежала ко мне спиной вся закутавшись под одеяло и мне показалось что ее колотит мелкая дрожь.
— Ляг со мной, я не могу одна уснуть. Сегодня не смогу.
— Ладно, — я юркнул к ней под одеяло и не задумываясь прижался к ее телу обняв ее со спины, вдохнул аромат вымытых, еще немного влажных волос, положив руку поверх ее ладони.
Через несколько минут она уже спала. А я думал о сегодняшнем дне, о случившемся, о пережитом, вспоминал о войне, об ушедших друзьях, а еще думал о том, что уже много лет в этой постели не было женщины. Я уже давно живу холостяком, как после армии с женой не сложилось, так больше и не женился. Конечно, бывали в моем доме женщины, и я бывал с женщинами, но чтобы вот так, просто вместе засыпать, такого не было уже очень давно. С такими мыслями я уснул. Как всегда пробудился спозаранку, она еще мирно спала, разметав по подушке свои волнистые волосы, и была она очень красива в лучах рассветного солнца.
Я умылся, побрился и приготовил кофе. Подумал, что можно было бы дать ей одеться, нашел спортивный костюм, он почти новый, мне мал, а ей думаю на один размер будет больше, но это не критично, все лучше чем в перепачканных рваных джинсах и чужой куртке.
Она проснулась около восьми, я сидел рядом и смотрел на нее. Она заморгала глазами и смущенно улыбнулась.
— Доброе утро, хорошо спалось?
— Доброе утро. Все хорошо. Мне нужно умыться и собираться, скоро сестра за мной приедет.
— Вот спортивный костюм, думаю подойдет, до машины добежать.
Она кивнула, взяла его и отправилась в ванную, а я пошел на кухню, налил ей кофе, поставил хлеб, масло и отваренные яйца.
Нина появилась через 10 минут, уже переодетая в мой костюм. Завтракали мы молча, да и о чем говорить, ее приключение или вернее моя в нем роль завершалась.
Она задумчиво смотрела в окно, и медленно, скорее машинально жевала, запивая еду горячим кофе. Потом посмотрела мне в глаза, в них было какое то сожаление и стыд, но я выдержал ее взгляд.
— знаешь... ты... ты прости меня за то что вчера было, — запинаясь говорила она и слова эти давались ей нелегко, — я не должна была так себя вести, ты наверное теперь думаешь, что я всегда такая, но это нет... не так... что то нашло на меня.
— все хорошо, ты не волнуйся, так бывает, — веско сказал я, — просто тебе вчера это было нужно.
— ведь у меня семья, муж, я люблю его, я ведь раньше ни разу ни с кем... не изменяла ему, — в глазах ее стояли слезы.
— а это и не было изменой, и ты не должна так думать и так считать, можешь назвать это психологической терапией или еще как, я называю это «Славой Жизни», просто вчера это было тебе нужно, так бывает, — еще раз повторил я., — и так нужно делать, чтобы смочь жить дальше, чтобы просто жить.
Глаза ее мокрые от слез расширились от удивления и хлопали ресницами, словно крылья майской бабочки.
— откуда ты это все знаешь?
— был на войне, — ответил я.
Повисла пауза, я начал убирать со стола и краем глаза наблюдал за Ниной. Она о чем то думала, словно принимала для себя какое то решение и приняв его, легонько кивнула сама себе.
Тишину нарушил звонок полученной смски, я посмотрел.
— твои приехали, тебе пора!
Она кивнула, встала из-за стола и мы пошли в прихожую, там она обулась, взяла пакет со своей грязной одеждой.
— верну тебе костюм потом.
— не стоит. Он все равно мал мне. Можешь выкинуть потом.
— спасибо тебе за все-все, знаешь... , — она на миг задумалась, словно что-то припоминая, — а ведь я даже не знаю твоего имени, как то по-дурацки получилось, ничего не знаю, знаю лишь что ты спасатель...
— вот и называй меня Спасатель, — ободряюще улыбнулся я.
— прощай, Спасатель!
— прощай, Нина!
Она ушла, и когда закрылись двери лифта, я захлопнул за ней входную дверь.
А в доме снова стало пусто и одиноко.
...
Нину с тех пор я больше никогда не встречал.

Брат мужа наглеет

Внеклассные занятия

Дачный сезон.