с возрастом, и перестройки организма. И касается это всех: и мужчин, и женщин. И не минует никого — таков закон природы. Но не беспокойся, до этого тебе еще лет тридцать, как минимум.
Я стоял, весь в мыльной пене, как истукан, пока мама обмывала меня душем.
— Я смотрю, небольшой экскурс в физиологию, не помог тебе расслабиться — улыбаясь, промолвила она, глядя на мой стоящий, до сих пор, член.
— Что у нас тут есть подходящее? — она отодвинула шторки ванной кабинки, и перебирала свои баночки, скляночки и тюбики на туалетной полке.
— Вот это подойдет! — радостно вскрикнула она, доставая бутылочку с детским маслецом Jоnsоn's Ваby.
Налив полную пригоршню, она вылила ее сверху на мой член, и принялась тщательно втирать, то и дело, скользя вверх-вниз. Это уже мало смахивало на гигиеническую процедуру. Мамина рука буквально порхала по моему стволу. Обилие смазки существенно облегчало процесс, и воспринималось не так уж и остро, если бы, она делала это сухой рукой.
Это было блаженство, это было седьмое небо. Возвратно-поступательные движения сменялись массажем головки. Мама делала это то одной, то другой рукой поочередно, то обеими сразу, как будто доила меня, как молодую неопытную телочку. Масляные руки не забывали и о разбухших яичках. Казалось, удовольствие может продолжаться вечно.
— Ну, я не робот, конце концов. Устали рученьки — засмеялась мама, бросая это бесполезное занятие, поняв, что я не собираюсь кончать.
Взяв в одну руку душ, а в другую мыло — она стала намыливать член, и смывать его водой, удаляя все остатки Jоnsоn's Ваby.
— А знаешь, какой излюбленный способ женщин делать ЭТО... ну... когда они сами в душе? — загадочно улыбаясь, спросила вдруг мама.
Я лишь отрицательно помотал головой, не зная, что ответить.
— Ну, выглядит это примерно так.
Левой рукой она взяла меня резко за яички, большим пальцем, при этом, прижав член плотно к животу, и натянув кожицу. Правой рукой с лейкой душа, она направила распыленную струю воды прямо на мою головку, как раз в то место под ней, где расположены все наши рецепторы. Ну, вы догадались. Хлесткие струи, как сотня мелких иголок, описывали круговые движения, двигались вверх-вниз, вонзались в яички.
Вы знаете, что такое душ Шарко? Так вот это было что-то подобное, только сосредоточенное сугубо на члене. Такой себе генитальный душ Шарко. И тут уже не до расслабления. Я собрал все нервы в кулак, зажал все мышцы, какие возможно только было, но... знакомое предоргазменное чувство неумолимо приближалось.
— Ма-а-а-мочка. Я конча-а-а-а-ю — только успевал прохрипеть я, расслабляясь, и предвкушая неумолимый конец.
Мама резко отвела душ в сторону, и свободной рукой сильно сжала мою головку. Та даже побагровела от натуги.
— Смотри, работает — обрадовано закричала она, радуясь отхлынувшему оргазму.
Еще бы, конечно, работает. От резкой боли, глаза чуть на лоб не вылезли — какой тут, нафиг, оргазм.
Опершись на холодную стенку, я медленно приходил в себя, закрыв глаза. Кровь начала отливать потихоньку от опадавшего уже члена. Бедняга, много выпало сегодня на его долю. Пришло время расслабиться. Теплая влага нежно окутывала его. Вот так, хорошо — отдыхай миленький. Я с трудом открыл глаза... и... о, ужас... не увидел своей родной, своей любимой розовой головки.
Она скрылась уже в мамином рту. Вот, значит, почему стало так влажно и тепло. Вот, значит, почему стало так комфортно и уютно. Блаженство и седьмое небо вновь стало возвращаться. Пение райских птиц вновь зазвучало в ушах: «Кончай, кончай, кончай...»
Мамин язык щекотал головку, стараясь проникнуть прямо в узенькую щель. Сосуще-чавкающие звуки только повышали градус моего возбуждения. Ну, вот я стал членом еще одного клуба — «Клуба одиноких любителей оральных ласк». Обсасывая головку, как огромный розовый Чупа-Чупс, она не забывала регулярно подрачивать и мой ствол.
Вот она оставила в покое головку, и привстала, стараясь перевести дух. Душ лежал на полу, и теплые струи воды приятно щекотали ноги. Вдруг, мама развернула его, потокам воды кверху, зажала плотно его ступнями, не давая тому вывернуться, и... стала медленно опускаться, раздвигая в сторону бедра. Сбоку это походило на балетное па. Мама-балерина, ухватив меня за талию, как балетный станок, приседала, плотно сжав ступни. Она, буквально насаживалась на мощную струю, бившую из душа. Так это еще что? Ее голова также насаживалась на мой член, поглощая его все больше и больше. Векающие звуки рвотного рефлекса наводили на другие ассоциации, но в то же время, дико возбуждали. Вот ее губы коснулись основания члена, и головка как кляп застряла у нее в гортани. Мама постоянно векала, слюни нескончаемым потоком вытекали из ее рта.
Резко поднявшись вверх, она даже закашлялась, на глазах выступили слезы. Мама принялась размазывать свои слюни-сопли по щекам, пытаясь вытереть их тыльной стороной ладони.
— Извини, всегда хотела попробовать. Вот уж точно говорят, что первый блин — комом — пыталась она улыбнуться, и все перевести в шутку.
— Наша тетя Таня в этом мастерица — добавила мама, явно собираясь предпринять вторую попытку.
Я мучительно старался припомнить, как же называется эта техника. Ага, вот Dеерthrоаt. Вот я уже член и еще одного клуба, вернее, того же самого «Клуба любителей оральных ласк», но теперь уже в высшей лиге.
Вторая попытка была удачней. Удачней, в смысле, по времени — мама продержалась дольше, а вот слюней и веканья было не меньше. Член просто блестел от обилия ее Sаlivа (слюней). На третью попытку она не решилась — попросту встала, обхватила мой член двумя руками, и принялась помповать его, что есть силы. Головка душа брякнула, вывалившись из-под ее ступней, поливая все вокруг себя. Ждать пришлось не долго. Оргазм накатил, как девятый вал, смывая все на своем пути.
Наши глаза встретились. На этот раз, я смело и открыто смотрел в их бездонную черноту. Есть в английском языке выражение — Fаlling in lоvе (влюбляться). Если переводить дословно — впадать (падать) в любовь. Вот я и падал сейчас в эту бездну... бездну ЛЮБВИ к своей матери.

Бутылочка на желания

Глухомань

Скромная мама