Она снизошла до пояснений: — Чтобы твои руки тебя не смущали, ведь у пони их нет. Потом она взяла веревку с карабином на конце и, защелкнув его на левом кольце узды, потянула Ярого к коновязи. Пиздец ощущения — стоило ей посильнее дернуть и железные звенья царапали язык, а узкий кожаный ремешок впивался в уголок рта. Накрепко привязав его к столбу, «хозяюшка» не без удовольствия оглядела своего «пони» с головы до ног. — Мне нравится, — решила она. — Остался последний штрих, и можно идти гулять. — Штрих?! Гулять?! В таком виде?!! Да он шагу за порог не ступит! Тем временем девица выудила из-за спины длинный, вполне натуралистичный черный конский хвост с ремешками и длинной ручкой. — Где ж это видано, чтобы пони безхвостым был? Непорядок... — мурлыча это, она попыталась подойти к нему со спины. Тут до него дошло — Ярый шарахнулся, резко разворачиваясь к ней, и едва не разодрал себе рот — веревка оказалась привязана достаточно коротко, чтобы свободно перемещаться.
«Не-не-не! На затычку в жопе я не подписывался!... « Веревка не давала полностью развернуться к ней лицом, он нервно стоял перед Хозяйкой, неестественно свернув на бок голову, и враждебно косился сверху вниз.
— Ну, и чего ты артачишься? — прикрикнула барышня, недовольно выгнув бровь. — Все равно ведь по-моему будет! Или уже забыл кто тут главный? Так я напомню!
Она снова шагнула к нему, колени Ярого рефлекторно дернулись — девица тотчас отпрыгнула.
— Только попробуй меня лягнуть, враз пиздюлей отхватишь! — рявкнула она. Зыркнув на Ярого, девица хищно осклабилась: — Что, царевна-лягушка, никак жаждешь, чтобы твоя шкурка к какому-нибудь Кащею угодила? Так, не вопрос, щас организую, — она демонстративно выудила из голенища мобильный. — Ну?... — Ярый продолжал стоять, судорожно соображая, что делать дальше: допустить, чтобы жилет ушел с молотка он не мог, еще не известно, кто его купит и какие будут последствия; но и позволить ей осуществить свою извращенную задумку он тоже не может. Задница для байкера — зона неприкосновенная. Что угодно пусть с ним делает, хоть степлером мебельным этот хвост ему к хребту присобачивает, но анус — табу! Если он ей это позволит — всё, жилет ему уже не понадобиться, как байкер он будет мертв.
Приняв его раздумья за смирение, она повторила попытку — Ярый отчаянно заметался на веревке, удила больно резанули уголки губ. Она проворно отскочила, перехватив хлыст, и тотчас больно стеганула его по заднице — Ярый взвыл:
— Стоять! — рявкнула девица, снова занося хлыст. — Стоять сказала! Давно рот себе не рвал?!
Он замер, тяжело дыша и с опаской поглядывая на нее. От волнения, растерянности и боли голова шла кругом. Что же делать, как выкрутиться?! Вот ведь угораздило вляпаться!... Хозяйка снова шагнула к нему, Ярый отступил, вжавшись спиной в коновязь, — нельзя, хоть умри, но нельзя!... Бляаааадь!..
Она остановилась и, склонив набок голову, внимательно посмотрела на него:
— Ё-моё, аж побледнел, бедолага, — пробурчала барышня. Немного поразмыслив, она взяла злосчастный хвост и демонстративно отсоединила чертову затычку: — Видишь? Так и быть, пойду тебе навстречу, раз она тебя так пугает, — проговорила она, внимательно наблюдая за его реакцией. Ярый недоверчиво следил за ее действиями. — Вот, помни мою доброту! — ухмыльнулась она. — Только, имей ввиду, больше поблажек не будет!
Да он, собственно, на них не очень-то и рассчитывал. В крайнем случае бы просто отбивался и уворачивался... Чертову «хвостатую» сбрую она на него таки напялила. Ярый ощущал как хвост на ветерке щекочет его по ногам и норовит забраться промеж ягодиц — крайне раздражающее чувство. Знать бы еще как далеко простираются ее планы в отношении него?
Тем временем, Ярого оставили привязанным у коновязи. Она скрылась в деннике и скоро вернулась, держа в руках вторую узду. Подошла к коню, быстро взнуздала. Потом отвязала своего «пони» и подвела к Грому. Девица буквально взлетела на спину жеребца, уцепившись за гриву, быстро перебрала повод, легко дала посыл. Конь послушно потопал через двор за сеновал. Веревка натянулась, Ярый вынуждено потащился следом справа от коня. Они вывернули на задворки, прошли мимо просторной левады с навесом, приблизились к выходу. Сейчас они окажутся за забором. Ярый встал: черта с два он в таком виде шагнет за калитку — нема дурных хвостатой жопой светить на публику! Почуяв его заминку, конь тоже остановился. Она обернулась, взглянув на него сверху вниз:
— Чего уперся? — с ехидцей уточнила Хозяйка. — Боишься, кто увидит такого красавца? — Ярый набычился, закусив ремешки удил. Пусть, что хочет делает, а он со двора ни шагу!... — Может тебя к Грому привязать? — едко предложила она. — Он тебя враз на простор вытащит. — Перспектива волочиться за конем, будучи, по сути, привязанным за голову — не самая радужная. Не, да ну на хрен, она сто пудово блефует! На сумасшедшую девка не похожа, а значит, вряд ли решится причинить ему серьезный вред. Хочет поглумиться в отместку? Что ж, пусть попробует. Ярый решил, что отыграется при первом же удобном случае. Скорей бы уже подвернулась возможность.
Она снова потянула за веревку, высылая коня вперед, Ярый нехотя повиновался. За забором тропинка вела через поле и исчезала в лесополосе. Идя рядом с конем, Ярый то и дело поглядывал по сторонам, высматривая нежелательных свидетелей. Ступив под сень деревьев, она коротко приказала:
— Рысь. — Конь послушно сменил аллюр, Ярый потрусил следом.
Вот когда бы он еще пробежку то себе устроил? Смех смехом, а организм начал перестраиваться — участилось сердцебиение, дыхание стало глубже, мышцы прогревались. Краем глаза Ярый следил за Хозяйкой: за ее посадкой, телом, соблазнительно следующим в унисон за движениями коня. Она с ним будто единое целое. А об него остервенело долбилась как ненормальная, пронеслось в голове. Мож она того — по четвероногим больше? А он ее к траху с нормальным мужиком принудил, вот и обозлилась барышня?
Пробежка заставила его вспотеть; что и говорить, давненько он не бегал. Через пятнадцать минут они снова перешли на шаг и Ярый старательно пытался восстановить сбившееся дыхание. Прогревшееся тело стало заметно чувствительнее, в висках стучало, кровь весело бежала по венам — по мышцам разливался упоительный коктейль гормонов удовольствия.
Долгожданная удача внезапно вспорхнула перепелкой из высокой травы. Конь вздыбившись, шарахнулся в сторону, она лишь на секунду потеряла равновесие, а Ярый уже рванул веревку, закусив со всей дури свои удила. Как себе шею не свернул, непонятно. Она, вскрикнув, грянулась оземь. Ярый увидел, как ее лицо исказила гримаса боли — хорошо приложилась. Гром, почуяв свободу, ломанулся по тропинке и исчез за поворотом. А не будет выебываться, он честно предлагал мирное решение. Упала, но веревку не выпустила — упертая баба. Интересно, встать сможет? Поддавшись импульсу, Ярый шагнул к ней.
Хлыст мгновенно рассек воздух, огрев его по внутренней стороне бедра. Больно! Ярый с воплем отскочил.
— Что, паскуда, сдернул меня с лошади, а теперь еще и пройтись по мне решил? — несмотря на то, что теперь она смотрела на него снизу вверх, победителем он себя не чувствовал. Напротив, внутри заворочалось крайне нехорошее предчувствие. Девица морщась поднялась на ноги, перехватила рукоять хлыста и потянула веревку. Ярый шарахнулся от нее не хуже коня, прежде чем словил первый удар. Она не только смогла его удержать, но еще и успела как следует взгреть поперек спины. — Тварь! Шакалина!! Скотина!!! — хлыст гулял по его телу, оставляя вспухающие рубцы. Он, уворачиваясь, кружил на веревке, изредка пытаясь отбрыкнуться. Железо врезалось в язык, ремни узды впивались в рот. Ярый старался подставлять под удары спину, но она угадывала его маневры и целенаправленно хлестала по груди и животу. Живодер — не девка! Под конец экзекуции она схватила веревку у самого карабина и несколько раз резко дернула вниз. Ярый взвыл от боли во рту и тотчас схлопотал пинок сапогом под зад. Сучка, за отбитую задницу ему отомстила.
Выпустив пар, она, прихрамывая, потащила его в обратном направлении. Следуя за Хозяйкой по правую руку, Ярый переводил дыхание — каким бы выносливым он себя не считал, а эта дьяволица его порядком укатала. Следы ударов ноюще пульсировали, кожа горела. Хех, а все-таки ловко он ее сдернул!
Справа от уже знакомого забора Ярый увидел засыпанный опилками круг примерно метров двадцать в диаметре.
— Раз ты не захотел по лесу гулять, здесь тебя погоняю, — сказала она, привязывая Ярого к забору. Он закрутил головой по сторонам. — Не кипишуй, — фыркнула она, — здесь частная земля, чужие не ходят. Он немного подуспокоился и принялся наблюдать, как она радиально выкладывает на круг пять длинных секторами раскрашенных жердей. Потом оттуда же, где лежали жерди, она выудила длиннющий, похожий на удочку шамбарьер. Ярый понял, что шутки кончились, таким хлыстом она достанет его везде и по любому месту. Отвязав от забора, она поставила его на периферии круга спиной к жердям, отмотала корду и, встав в центре, скомандовала:
— Рысь, — Ярый замешкался и у ног тотчас раздался щелчок хлыста. Подпрыгнув, он припустил по кругу. Едва он приблизился к жердям — снова щелчок. — На рыси. — Он послушно прошел препятствие, широкими шагами перескакивая жерди. — Хорошо! — одобряюще пропела она. Ярый аж споткнулся — его похвалили?! — А ну, не расслабляться! — тотчас щелкнул хлыст. Он потрусил на новый круг. Так его гоняли минут двадцать.
Наконец она довольно пропела:
— Шагоооом. — Облегченно выдохнув, Ярый перешел на шаг. Сколько еще она над ним измываться будет? Его батя за всю жизнь столько не лупил, сколько он от нее за один день огреб. Если бы не жилет, хрен бы он на такое согласился!... Даже в пьяном угаре!... Да ни в жизни! — Умничка, быстро кавалетти освоил, — тепло улыбнулась Хозяйка; смотав веревку, она пошла с ним рядом. Сейчас Ярый ощущал себя двойственно: с одной стороны ситуация его откровенно бесила, а с другой, откуда-то с задворок подсознания, маячило откровенно детское удовольствие от полученной похвалы. Ох, не к добру

Ах, Куба!

Случай в процедурном кабинете

Отпуск у подруги