свои лапы на ее жопу, при этом еще массируя ее ягодицы синхронно с движением танца. Знакомого лоскутка ткани трусиков, или на худой конец стринг так и не удалось нащупать. Бл-и-и-н, неужели она без трусов. Эта мысль из головы верхней уже начала спускаться к голове нижней (т. е. головке). Слава богу, танец закончился. Бухгалтерша в последний раз ущипнула меня за попу и растворилась среди гостей.
Я с трудом взобрался на стул, переводя дыхание. Чем больше я наблюдал за подвыпившими гостями, тем больше складывалось впечатление, что эти люди довольно близко знают друг друга. Вы поняли, о чем я. Каждый мужик все норовил кроме того, что выпить еще и потискать... конечно же не свою, а чужую жену. Эта вечеринка все больше смахивала на вечеринку свингеров. Еще один факт настораживал. С прошлого раза я знал, что часам к десяти вечера к крыльцу подкатит офисный микроавтобус, и вся молодежь свалит на нем в ночной клуб. Естественно, за счет фирмы. Да, прикольно было бы остаться и посмотреть чем здесь старперы занимаются. Поймал себя на мысли, что клево бы было, если бы отец совсем не пришел. Но с другой стороны, это могло быть чревато большими неприятностями. Меня раскусили бы поздно или рано.
Мочевой пузырь уже требовал, нет, настаивал, чтобы пойти и отлить. Три коктейля, полирнутые сверху пивом, не прошли даром. Ко всему, я еще и вспотел, как будто на меня вылил кто ушат воды. Тихонько выбравшись из-за стойки я отправился в поисках туалета. Дом Петровых то я знал хорошо. Гостевой туалет был на первом этаже, а вот на втором этаже тоже был туалет, правда поскромнее, и вряд ли гости о нем знали. Я уж точно знал, что там будет спокойно, и никто меня не потревожит.
Нестройной походкой я поковылял наверх. Еле вскарабкавшись на последнюю ступеньку лестницы, понял свою оплошность. Я буквально уже усцыкался, а бежать еще на дальний конец коридора. На ходу расстегивая ширинку, благодарил в уме дизайнера костюма, предусмотревшую такую необходимую мелочь, вломился в туалет. Как и предполагалось, рядом никого не было.
Хвала Всевышнему! Знакомый и такой родной звук воды журчащей как весенний ручеек исходил из моего тела, рассекаясь о фаянсовые берега унитаза. Вот оно счастье. Как мало человеку надо. Для полноты картины не хватало только щебета птичек.
— И кто у нас здесь такой маленький? — как по заказу прощебетала птичка.
— Блин, какие птицы в туалете? — пришел я в себя от звука щелкающей задвижки.
Чья-то мягкая теплая рука взяла мой член и по-деловому, со знанием дела, отрясла последние капли желтой жидкости. Пот застилал глаза, я даже не удосужился снять свой шлем, и закрыть дверь на защелку, так приспичило. Тишину нарушил треск отрывающейся туалетной бумаги. Та же рука заботливо вытерла мое второе Я, и тут что-то темное закрыло мне весь обзор.
Мягкое, влажное, тепло обволокло мой член. Красная маленькая шапочка в обрамлении густых черных волос начала ритмично двигаться вверх-вниз, вдыхая жизнь в мою обмякшую плоть.
«Красная шапочка, красная шапочка» — лихорадочно я перебирал всех гостей в уме. На ком-то я видел уже сегодня такую красную шапочку. И ту как гром средь ясного неба.
МАМА — беззвучно проговорили губы. Во рту пересохло, я не мог произнести ни звука. Судорожно глотая воздух, как рыба, выброшенная на берег, в ужасе смотрел на мамину, деловито двигающуюся голову. Одной рукой она помогала себе (или мне), подрачивая тихонько мой ствол, а другой теребила мои яички, достав их полностью из ширинки.
Правду говорят люди — где член стоит — голова уже думает. Неимоверный кайф заполнил весь мозг, безжалостно вытеснив последнюю мысль о стыде. Мама делала это фантастически. Язык неутомимо то облизывал головку, то сверлил ее щелку. Она то ускоряла темп до неимоверного, то вдруг замирала, полностью погрузивши мой член себе в рот, и при этом охватывала его так плотно, что казалось сейчас вот вот высосет всю мою сперму наверх, не дав даже мне кончить.
— Ну, все — я уже не могу — с этими словами она резко выпрямилась и глянула в мою сторону.
Я невольно отпрянул. Мама резко спустила трусы до колен, и крепко взяв в руку член, задом начала пятиться на меня. Я тоже попятился. Сделав один неуверенный шаг, уперся в стену. Все. Стоп. Приехали.
Мама, привстав на цыпочках, елозила моим стояком себе по промежности, нащупывая вожделенный вход. Я смотрел ей прямо в лицо, зная, что она меня не видит (Слава тебе Господи, что я не снял шлем). Это лицо я не забуду никогда. Затянутые поволокой глаза, красные щеки и частое прерывистое дыхание. Неудовлетворенная, изнывающая от желания самка — вот что говорило это лицо.
Вот мама замерла на мгновение, выгнула спину и медленно опустилась сверху на мой член.
— О-у-у-х — низкий томный вздох вырвался из ее легких.
Двигая попой вправо-влево, она все глубже насаживалась на мой ствол. Но видать ей этого показалось маловато. Обеими руками раздвинув ягодицы пошире — она еще глубже просела на мой член. Коричневый бутон ануса мелькнул на мгновенье и уперся в мой лобок.
Через секунду, не отпуская ягодиц, мама начала, в буквальном смысле, трахать меня.от яиц к головке члена. Еще мгновение — и я взорвусь. Собрав последние силы, напрягся весь — и просто стал ждать вселенский оргазм.
Ждать пришлось не долго. Сладострастная нега разлилась по всему телу, заполнив собой каждую клеточку. Член буквально фонтанировал, извергая лаву, давно накопленной спермы. Оргазм видать был настолько бурным, что мама сразу прочувствовала его. Замерев на мгновенье, мышцы ног ее напряглись, все тело потянулось кверху — она привстала на цыпочках, спина прогнулась, и вздох облегчения вырвался из ее груди. Ноги мелко задрожали, и все ее тело в конвульсиях задергалось. Дабы не потерять равновесие — обеими руками она ухватилась за унитаз. Мы вдвоем одновременно кончали друг в друга. Верней, я кончал в нее, ее же соки текли по моим яйцам и дальше оставляли мокрые потеки на костюме.
— Не волнуйся, дорогой, я приняла противозачаточные таблетки — как будто читая мои мысли, сиплым голосом, тяжело дыша, проговорила мама.
Не спеша, из последних сил, мама соскользнула с моего, еще не утратившего твердость члена, и устало плюхнулась на унитаз. Медленно, широко развела ноги, демонстрируя мокрые, спутанные, аккуратно подбритые, лобковые волосики. Густые капли моей спермы начали вытекать из ее розового влагалища. Живот ритмично задвигался, выдавливая остатки густой белесой жидкости. Вдруг, неожиданно, тугая желтая струя с шипеньем вырвалась откуда-то из нее недр и заполнила унитаз кипящей желтой лужицей.
Через минуту мама пересела на биде, подмылась и вытерлась салфеткой. Все это происходило на моих глазах, как в замедленном сюрреалистичном сне. Ничего подобного я никогда раньше не видел. Чертовски возбуждающее зрелище. От созерцания всего происходящего, мой член отказывался расслабляться. Закончив туалет, мама встала — натянула трусы, до сих пор так и висевшие в районе ее щиколоток — оправила юбку, разгладила камзол, взглянув в зеркало, поправила прическу и обернулась в мою сторону. Она явно была довольна.
— Ты сегодня был необычайно хорош, милый — с улыбкой произнесла мама и опустила глаза на мое достоинство.
Я невольно проследовал за ней взглядом. Продолговатая растянутая капля спермы вот-вот оторвется от моего полуобмякшего члена. Вот она оторвалась, но мама не дала упасть ей на пол. Ловко, на ходу подхватив ее указательным пальцем, она с нескрываемым удовольствием отправила ее себе в рот. Обсосав палец, она еще щелкнула ним меня по носу (верней по мишкиному носу), и проскользнула за дверь.
Несколько минут я так и простоял, опершись о стену, собирая все мысли воедино. Мама явно перепутала меня с отцом. А что же будет, когда обман раскроется? Я боялся об это даже подумать. Но не сидеть же в этом туалете вечно, нужно как-то выбираться.
Наскоро умывшись, мало мальски приведши себя в порядок, я поплелся по коридору в направлении лестницы. Внизу, у самой лестницы, стояли мама и теть Оля, и о чем-то оживленно разговаривали. Надеюсь, мать не делится с подружкой впечатлениями о своем эротическом приключении. Мои мысли были прерваны резким звонком во входную дверь. Пришел очередной гость. Двери бросилась открывать сестра, неоткудь появившаяся вдруг.
— Димон, почему так долго? — тянула она нового гостя за руку. Верней за отливающую металлом перчатку — ведь гость был одет в костюм рыцаря.
Смутные сомнения начали одолевать меня. Хоть бы этот рыцарь не превратился в «рыцаря печального образа». Печального, конечно же, для меня, узнав, что произошло между мной и матерью.
— Сюрпрайз! — громко выпалил рыцарь, поднимая забрало.
Я похолодел, яйца сжались в комок — это был отец.
— Здорово мы вас Димоном разыграли? — не унимался рыцарь, явно радуясь произведенному эффекту.
Я был готов провалиться сквозь землю, но твердь земная не разверзлась подо мною. Я стоял, как вкопанный посреди лестницы. Бежать наверх уже было поздно — все меня заметили.
Подошедшие гости захлопали в ладоши, и потащили отца в гостиную, на ходу восхищаясь его костюмом. Но этого я уже не видел. Я только видел как мама и теть Оля медленно поворачивались в мою сторону. Лицо матери побледнело, глаза на выкате по пять копеек, а на лице теть Оли блуждает странная глупая улыбка.
Мать закрыла рот руками. То ли, глуша крик, который вот вот вырвется из ее легких, то ли подавляя рвотный эффект. Неважно — она резко развернулась и побежала в сторону кухни. Теть Оля за ней.
— Молодежь! Карета подана — объявил громко отец, вывев меня из оцепенения.
Через открытую дверь видно было офисный бус, готовый отвезти молодняк в ночной клуб. Наверное, отец и приехал на нем. Толпа сверстников пролетела мимо, увлекая меня за собой как морская волна.
На улице я с облегчением снял ненавистный шлем. Холодный октябрьский воздух ворвался в легкие.
— Подвалю попозже — бросил я, ни к кому конкретно не предназначавшуюся фразу.
Толпа особо и не возражала. Хлопнула закрывающаяся дверь и автобус, взвизгнув шинами, скрылся в темноте.
Не помню, как добрался на автопилоте домой,

Клубника со сливками

Наедине с матерью

Раскаяние