и потащил в домик, не обращая никакого внимания на ее дикое сопротивление. Кэтрин билась, выворачивалась, старалась оцарапать его ногтями, но все попытки были безрезультатными. Мужчина втолкнул ее в открытую дверь так, что девушка напоролась на стоявший там стул, и с грохотом упала. Девушка сжала свой живот, стараясь уберечь нерожденного малыша, часто дыша от охватившей паники. Теперь было очевидно, что ей не вырваться отсюда, а ее мучитель спокойно вошел, захлопнул дверь, и с грубостью проговорил:
— Добро пожаловать в ад, графиня! — и громко захохотал, заметив, как сжалась от страха его пленница.
Он с нарочитой медлительностью подошел к ней, вытянул свой нож, и ловко разрезал ее веревки, освободив затекшие и исцарапанные руки. Его глаза загорелись похотливым огнем, когда он рывком поставил ее на ноги, не обращая внимания на ее протест. Вейн прижал девушку к себе, и его жесткие губы стали впиваться в ее сомкнутый рот, а руки стали шарить по ее извивающемуся телу. Девушка решила до последнего не сдаваться, бороться через силу с насильником, даже если это грозило ей жестокой расправой. Воспламенившись до предела ее сопротивлением, мужчина опрокинул девушку на узкую койку, прижав несчастную лицом вниз так, что ее лицо оказалось в ворохе грязных тряпок, провонявшихся потом и чем-то еще. Кэтрин застонала, пытаясь вырваться из его жаждущих рук, которые срывали с нее одежду, причиняя боль, тискали ее грудь, мяли бедра и ягодицы. Девушка постаралась поднять голову, так как ей не хватало воздуха, живот сводило спазмами тошноты, а голова неимоверно кружилась и гудела.
Но ее мучителя это не останавливало, а лишь еще больше возбуждало, и его жертва вскрикнула, когда его огромный член без всякого предупреждения стал врываться в ее неподатливое лоно, разрывая его и причиняя неимоверную боль. Она не могла поверить, что подверглась грубому и жестокому насилию, что это все на самом деле. Ей хотелось считать, что это всего лишь кошмарный сон, что она вот-вот проснется, и окажется рядом с мужем, которого любила, хотя и не признавалась в этом себе. Но это была правда, жуткая, устрашающая правда! Она ощущала чужое тело на себе, чувствовала разрывающую лоно боль, ломку во всем теле, пока ее насильник издевался над ней, все глубже и резче вонзаясь в ее сопротивляющиеся глубины.

Вейн рычал и пыхтел, его глаза были закрыты, он с упоением слушал ее приглушенные тряпками крики и мольбы о пощаде, но продолжал снова и снова вонзаться в Кэтрин. Резко схватив девушку за волосы, он потянул ее на себя, и теперь она с жадностью глотала воздух, а его руки стали щипать и мять ее чувствительную грудь, пока зубами он впивался в нежную кожу плеча, не на секунду не останавливаясь. Казалось, время замерло в этом адском месте, девушка была измотана и измучена пытками насильника, который бурно кончил в нее, в последний раз вонзившись в обмякшее тело. Он вышел, отпустив ее, и Кэтрин рухнула на кровать как подкошенная, провалившись в долгожданный обморок, отдавшись в объятия спасительной темноты и тишины, где не было ненавистных рук, губ и тела...
**** ****** *****
... Вот уже несколько дней проходили безуспешные поиски пропавшей графини Кэтрин Линкольн, которая была похищена, о чем свидетельствовало найденное на пороге письмо, с требованием выкупа за нее. Генри не находил себе места, его люди делали все возможное, чтобы добыть хоть какую-то информацию, но каждый раз следы обрывались. Граф прекрасно понимал, что вызов к королю был обманным шагом, и когда он приехал ко двору, то ему сообщили, что король находится не в Лондоне, а гостит с визитом в Испании. Граф очень удивился, так как было видно, что печать была королевская на письме. Что это все значит?! Переговорив с разными людьми, он пришел к выводу, что его намеренно вызвали в Лондон, и сразу же помчался назад домой, предчувствуя надвигающуюся беду. Но он старался не думать о самом худшем, а когда приехал в свой замок, понял, что чудо не произошло. Слуги со страхом следили за своим хозяином, который рвал и метал, словно разъяренный тигр, проклиная всех на свете за то, что не усмотрели за его женой, которая к тому же была беременна. Ночь прошла в неизвестности, а на утро была доставлена записка, в которой говорились условия о выдаче его дорогой супруги. Его люди попытались отследить, куда денутся деньги, но никто за ними не пришел, а на следующий день пришла новая записка, в которой говорилось о том, где спрятана его жена. Все силы были брошены туда, но когда сам Генри прискакал, то еще издалека увидел, как огонь пожирал остатки ветхого сарая на краю какого-то поля. С диким криком он ворвался в горевшее помещение, и нашел мертвое обгоревшее тело, которое невозможно было узнать. Лишь на пальце было его фамильное кольцо, и это стало последней каплей для него. Громко закричав, что есть силы, граф, вскочил на коня, и не глядя, помчался, стараясь стереть из памяти образ обгоревшего тела его жены, которой он так и не успел сказать о своей любви. Вернувшись поздно домой, граф был в стельку пьян, и еле держался на ногах, а на пороге лежал новый листок. Схватив его, мужчина прочел: «Добро пожаловать в ад, мой друг!»...
... Кэтрин горела в агонии, жар поедал ее изнутри, съедая каждую болевшую клеточку ее измученного тела, покрытого синяками, ссадинами, укусами от рук и зубов мужчины, который издевался над ней уже не первый раз, грубо и жестоко насилуя девушку. Не раз она теряла сознание, и каждый раз приходя в себя, старалась вновь очутиться в темноте, чтобы не видеть это ненавистное лицо, не чувствовать его жадные губы и руки, причиняющие ей боль. И вот теперь ее скручивало пополам, живот сжимало тисками, и она ощутила между ног липкую жидкость. Со страхом посмотрев, девушка увидела кровь, и сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Она потеряла ребенка! Громко всхлипнув, Кэтрин вновь потеряла сознание...
... Сколько прошло с той минуты времени, она не знала, но когда пришла в себя, над ней склонился ее мучитель, хищно улыбающийся, и довольный:
— Наконец-то очнулась! Теперь ты пустой сосуд, моя милая... И так как мы много потратили времени, придется тебе отработать вдвойне...
— Нет... прошу... оставьте меня... — слабым голосом умоляла она его, но сама прекрасно понимала, что для этого чудовища нет ничего святого в этом мире.
Он лишь улыбнулся ей дьявольской улыбкой, уже протягивая к ней свои руки, срывая с нее грязное одеяло. Вейн довольно оскалился, рассматривая ее сладкое тело, покрытое его следами, и дрожавшее, словно осиновый лист. Он решительно улегся сверху, раздвинув ослабевшие ноги, и стал пальцами теребить ее ноющий клитор, пока его зубы кусали израненную грудь девушки, которая ничего не могла сделать от слабости. И вот уже его ненавистный член стал вновь врываться в нее, причиняя новые страдания.
— Ну же, сучка, пошевеливайся! Что-то ты стала вялой... — с этими словами он перевернул ее на живот, и девушка протестующее закричала, когда его возбужденный член стал вталкиваться в ее попку. Кэтрин закусила губу от боли, рыдая и вздрагивая от неприятных ощущений, пока его орган разрывал ее задний проход. Мужчина довольно зарычал, и стал с силой двигать бедрами, вонзаясь до самого конца в дрожавшее тело, упиваясь ее болью и страданиями.
— Пожалуйста... хватит... прошу...
— Наконец-то ты стала покорной, сучка! Мне это нравится... — прохрипел он ей на ухо, и кончил, наполнив ее своим горячим семенем. Девушка обессилено рухнула на кровать, но Вейн лишь злобно проговорил:
— Мы еще не закончили, малышка... А ну-ка вставай! — и он резко поднял несчастную, поставив ее на колени перед собой. Кэтрин не успела опомниться, как его вонючий член, стал впихиваться в ее опухшие и потрескавшиеся губы.
Девушка пыталась отвернуться, но он крепко держал ее голову, пока не впихнул весь член до самого горла так, что Кэтрин чуть не вырвала.
— Черт бы побрал тебя, детка! Давай работай! — он снова сделал толчок, и девушка не выдержав, с силой укусила его.
Вейн дико закричал, и упал возле нее на колени, корчась от боли. Он хватал воздух ртом, и девушка попыталась выбежать из домика, но сильная рука схватила ее за ногу и резко дернула, опрокинув Кэтрин на пол.
— Сука! — он подполз к ней и со злостью нанес ей удар, от которого на лице стал проявляться синяк. — Я покажу тебе твое место...
Потащив девушку к стене, он приковал ее цепями, которые там были прикручены. Его глаза горели яростью и ненавистью, а выражение лица говорило ей, что еще не все мучения она испытала здесь с ним

Следующий шаг к разврату

Подглядел за родственницей

Волчонок