развязывать
— Ну чего? — Пошли штоль добавим.
Я потёр руки, осторожно пощупал свои соски и ответил:
— Уфф! — Пошли штоль... Только я сначала в ванну...
Я прошёл в ванну, посмотрел на своё отражение, отмылся от следов крови на груди и вернулся на кухню к столу.
На кухне опять добавили. Пока мы догонялись Вовка разглядывал мою грудь, балдел и азартно предложил:
— Хочу ещё тебя помучить! — Придумал одну вещь... — Класс!!
— Я хочу тебе... — Соски прибить!!!
Я при этом чуть водкой не поперхнулся услышав такое:
Опять вернулись в комнату. На этот раз я сел голый на стул придвинутый к письменному столу, на котором лежал деревянный брусок. Вовка привязал к стулу мои руки. И на всякий случай ноги!
Объясняю для чего. Когда покупаешь новую рубашку, она приколота к картонке тонкими гвоздиками. А в фильме, только не такими а чуть потолще, женщине прибивали к доске груди! Но не соски.
Наверное посчитав что это уж слишком!
Только мы решили, вернее долго и горячо меня убеждал и настаивал согласиться на это захмелевший Вова, устранить это обидное упущение в нашей игре. Я тоже захмелевший в итоге согласился. Поскольку грудей у меня нет. Вова попытался оттянув сосок одной рукой, другой забить в него гвоздь.
Ничего не вышло. Только меня испугал и измучил. Я уж облегчённо понадеялся, что он оставит эти попытки. Но он уже завёлся и нашёл выход. Опять привязал к измученным соскам нитки. Я пока делал он делал это скрежетал зубами от саднящей боли. Слава богу он всё же понимая моё состояние не стал затягивать её рывком. А делал это медленно. Постепенно. Но не менее болезненно. В течении этого я ныл чтобы он отказался от своей затеи. Не отказался. Только в предвкушении довольно хмыкал. Привязал к соскам нитки. Закрепил их на краю стола у стены так чтобы соски лежали оттянутые нитками на деревянном бруске. Приставил гвоздь к соску и стал вбивать его просто рыча от наслаждения. Я кричал. Из глаз потекли слёзы. Но Вова проделал то же и со вторым соском. Потом... Потом он пошёл на кухню взбодриться алкоголем. А я сидел так минут десять. Потом он вернулся. Любовался этим зрелищем. Гладил мою грудь и соски. Целовать и кусать конечно не стал. Вся моя грудь была в крови. После этого он, пытаясь делать это аккуратно, вытаскивал гвозди
плоскогубцами. Описывать это не буду. Сама домысли каково это! Отвязав меня от стула, он тут же потащил меня опять к стенке, уверяя, что хочет привязав меня снова, просто поласкать мою гудь. Я уже обалдевший не особо сопротивлялся полагая, что будет именно так. Потому как уже всё-таки хватит! () Он действительно осторожно гладил мою грудь. Очень осторожно пощипывал соски. Они к тому времени распухли. Увеличились в диаметре. Выступали на сантиметра два, и были ярко-красные. Представь свои, женские соски и сравни. После отошёл к видаку. Куда-то перемотал. Разглядывал действие и комментируя оценивал. Подошёл слегка пошатываясь ко мне и довольно сказал: — Здорово я тебя помучил. а?
я в ответ только недовольно поморщился. Он сходил на кухню. Взял там полстакана водки и не развязывая меня заставил выпить. Для храбрости. Неуверенно добавил:
— Слушай, Юрик! Там этой бабе раскалённым гвоздём сиськи прижигают!..
Как я возмутился! Высказал ему всё, что о нём думаю. Стал вырываться. Не получилось. Был крепко привязан.
Он в общем настаивать не стал. Опять разглядывал происходящее на экране. Потом закурил и подошёл ко мне.
Докурил сигарету до половины. Поднёс раскалённый докрасна её кончик к моему левому соску и быстро вдавил его в сосок. Тут же прижёг и мой правый сосок. Действительно терзать меня как на кассете он не стал. Он просто сделал по одному тычку горящей сигаретой в мои соски. Мне и этого хватило! Боль
ужасная! Хотя и кратковременная. Я мучаясь извивался орал и дрыгал ногами. Проклинал Вову как мог. Когда успокоился он меня отвязал и мы пошли на кухню успокаиваться и допивать. После этого случая у меня не то чтобы желания. Даже мыслей о садо-мазохизме не было в течении трёх месяцев! Володька потом надо мной и собой подтрунивал с удовольствием: я твои соски порвал просто в капусту! Ну а потом, не забыв конечно о нём, мы продолжали периодически наше баловство с различными вариациями. Иногда щадяще, иногда более жестоко. Менялись ролями. Но Вова в роли истязаемого как правило оставался недолго. Прищепки там слабенькие, шлепки. В наших с ним отношениях в роли пытаемого блистал всегда я. И не без удовольствия!

Гроза, изменившая жизнь навсегда

Необычная встреча в вагоне метро

Случай из моей жизни